Почему Петр Порошенко
Он для меня не лидер. Он тот, которому я и такие, как я, будем выдвигать требования заблокировать замирение с агрессором
Несмотря на то, что я считаю оскорбительным для себя выбор наподобие «жизнь или кошелек», выбора президента страны это ненавязчивое принуждение не касается. Даже если выбирать придется из тех, кого глаза бы не видели.
Логика здесь проста. Если я называю себя порядочным человеком, то, отстранившись от морального выбора, я этот статус теряю. Согласитесь, невозможно быть добропорядочным человеком, стоя «на шухере». Невозможно считать себя добрым, отказывая родственнику в спасении только потому, что много лет назад между вами произошла бытовая ссора. Особенно если речь идет о чем-то крайне грандиозном — например, здоровье, жизни, катастрофах. Делая моральный выбор, порядочный человек не рассуждает о вопросе отношений между родителями и детьми, когда у него на глазах уничтожают ребенка. Гражданин не может отстраняться, когда речь идет о цивилизационном выборе страны. Нужно выбирать сторону, мгновенно, определяя, где здесь добро, а где зло. Иногда бывает, что человек находит для себя оправдание, более того — подводит под собственное безразличие и отстраненность целый конструкт. Такое явление называется интеллектуализацией. В таком случае, как правило, начинают звучать разлогие аргументы о неоднозначности бытия и философствования о космополитизме, гуманизме и «деле принципа». Но суть всех этих интеллектуализаций проста. Они позволяют избежать морального выбора, сделать вид, что отстранение — это и есть «по-вумному». Мне обычно хочется сказать в таком случае: Ты можешь избежать морального выбора. Но ты не можешь после этого претендовать на статус морального авторитета, чье мнение должно быть услышано.
Такой же логикой руководствовались миллионы украинцев, когда выходили на Майдан и противостояли российской агрессии. Если ты сказал, что ты гражданин, ты просто не можешь остаться дома, когда страна нуждается в твоем спасении. Вражеский сапог на моей земле не оставляет поле для і-морального маневра. Выборы президента — это выбор курса. Ценностный и цивилизационный выбор. Поэтому в первом туре я взяла за правило голосовать за того, кого считаю самым достойным. Но во втором... Второй тур — это выбор между двух вариантов. И я уже много лет голосую за того, кто, по моему мнению, является наименее пророссийским. Фактически для меня второй тур президентских выборов — это то время морального выбора, когда я не могу позволить себе своей бездеятельностью посодействовать избранию малороссийского кандидата. Можно сколько угодно говорить, что все они одинаковы. Но выбор между Украиной и УССР для меня очевидный. Именно поэтому во втором туре я буду голосовать за действующего президента. Во втором туре страна выберет или Порошенко, или Зеленского. И как бы я ни хотела, чтобы главой государства стал кто-то третий, я буду в любом случае выбирать между этими двумя. Выбирать. Потому что, проигнорировав выборы, я все равно посодействую избранию одного из них. Если выбор, который мне остался, — попытаться повлиять на процесс, или быть среди тех, кто ни на что не влияет — я выбираю собственную субъектность, собственные принципы. Никакого шанса пророссийский кандидат от меня не получит.
Сейчас распространяется мнение, что, мол, «обое рябое». Ситуация настолько напоминает срежиссированный второй тур «Ельцин — Зюганов», «Кучма — Симоненко», что трудно отбросить вопиющие аналогии. Многие уже призывают игнорировать второй тур из-за того, что «все это подстроено». Хочу напомнить выборы 2010 года, когда во второй тур вышла Тимошенко и Янукович. В тот момент тоже многие призывали не идти на выборы из-за того, что оба кандидата — ставленники Москвы. Та же технология «против всех» была применена во время парламентских выборов 2012 года. «Разве Яценюк лучше Януковича? Они все связаны. Только Майдан спасет Украину!» — писали мне корреспонденты в Facebook. Тогда я пыталась объяснить, что в условиях установления бандитской диктатуры оппозиционный парламент необходим для того, чтобы под натиском возможных уличных протестов не дать пролиться украинской крови. Буквально через несколько лет, когда в центре столицы погибали люди, а оппозиционное меньшинство пыталось уговорить «умеренную» группу Сергея Тигипко проголосовать за выведение силовиков из Киева, когда не хватало голосов, чтобы отстранить от власти кровавого президента, — я вспоминала этот момент. Позволила ли бы себе «пророссийская» Тимошенко стрелять в протестующих на Майдане? Прятались ли бы от голосования в Верховной Раде «слабые и потешные оппозиционеры, которые не лучше Януковича»? Как битые, кого общество считало не менее коррумпированным и падким на власть при Януковиче повели бы себя во время уличных протестов? Они бы договаривались с улицей, перекрашивались бы на ходу и пытались бы возглавить протест в желании стать следующим президентом. Но они точно не смогли бы не покориться требованиям улицы.
Я видела собственными глазами, как мои недавние оппоненты-противсехи постили картинки со свечами и обещали «не забыть и не простить». Но осознавали ли они, что именно их инфантилизм и нежелание делать сложный моральный выбор лишили многих людей на улице шанса выжить. Они хотели Майдана? Но ведь погибали не они.
Выбор между Порошенко и Зеленским — это реальность. Один, как считает большая часть избирателей, исключительно «ради пиара» получает Томос, обещает закон о государственном языке, под надзором кредиторов делает реформы и пытается получить ПДЧ в НАТО. Второй молчит, многозначительно улыбается и время от времени выдает что-то о референдуме, миротворцах на линии разграничения, о намерении «договориться посередине». Его доверенные лица более многословны. Язык, церковь, история, НАТО, ЕС, территории, по словам главы штаба Зеленского Дмитрия Разумкова, — вопросы, которые нужно отложить «до окончания войны». Сергей Лещенко фантазирует о прямых переговорах главы украинского государства с бандитами ОРДЛО. В данном случае для меня ситуация очевидна. Угроза, что Порошенко врет о том, что приведет Украину к НАТО, кажется мне намного меньше, чем хотя бы несколько процентов за то, что Зеленский и Ко, провозглашая российские месседжи, говорят искреннюю правду о своих намерениях. Если первый врет — я обижусь. Если второй говорит правду — Украина превратится в Малороссию. Лучше я рискну собственным самолюбием, чем жизнями тех украинцев, кто опять пойдет на площади, пытаясь остановить наступление «русского мира».
Сейчас мы выбираем себе не лидера, мы выбираем будущее — Украины или Малороссии. Учитывая, что следующий парламент может быть пестрым и более пророссийским — президент, который имеет право наложения вето, роспуска парламента, становится едва ли не единственным лицом, которое сможет остановить капитуляцию. Под давлением улицы, безусловно. Я для себя решила, что пока могу, быть служить победе Украины, что пойду на улицу, если будет попытка протолкнуть план «примирителей» через украинскую Верховную Раду. Но мне есть к кому апеллировать. Поэтому я выбираю Порошенко. Он для меня не лидер. Он тот, которому я и такие, как я, будем выдвигать требования заблокировать замирение с агрессором за счет украинских национальных интересов. По моему глубокому убеждению, возрождение Украины невозможно без участия общества. Но «народ», «люди» — все это абстрактные понятия, за которыми легко спрятать собственную безответственность. Моральный выбор — всегда личный. Я выбираю Украину.
