Поездка, которой не было
или Поговорим о погоде
Древние философы учили, что смотреть – ещё не значит видеть. Однако современные политики предпочитают разворачивать эту мудрость оборотной стороной: даже если ты что-то видишь, вовсе не обязательно на это смотреть. Напротив, порой бывает очень выгодно не замечать очевидного. Выгодно если не стратегически, то хотя бы тактически.
С российской агрессией против Украины именно так и произошло. Все европейские политики видели, как одна страна, наплевав на общепринятые правила, отхватила солидную часть территории другой и устроила вооружённый конфликт в ещё одной части этой страны. Видели – но старались не смотреть.
Совсем недавно существовала реальная надежда, что такое положение изменится. Украинский министр иностранных дел Павел Климкин пригласил своего германского коллегу Зигмара Габриэля 4 января вместе с ним посетить Донбасс и ознакомиться с тамошним положением дел. «У нас нет реального прекращения огня. Только за последние дни у нас было более 60 обстрелов, более трети из них из запрещенного оружия. Мы потеряли трех наших воинов, 15 ранены… Россия продолжает тактику контролируемой эскалации на Донбассе… Мы все это видим не только по обстрелам, а по тому, как ОБСЕ не может реально контролировать то, что происходит на оккупированной территории», - цитируют СМИ слова главы украинского внешнеполитического ведомства.
Всё это предполагалось показать господину Габриэлю. В международных делах очень важно сохранять дипломатичность, поэтому мы не будем употреблять выражение «ткнуть носом». Просто стоит отметить, что после этого названному господину было бы несколько труднее делать вид, будто на востоке Украины ничего особенного не происходит. Увы, поездка сорвалась – как сообщили, из-за погодных условий. Но к этому мы ещё вернёмся, а пока стоит сказать пару слов о том, какое значение мог бы иметь рядовой вояж двух министров по некой территории. Здесь важны два вопроса: почему именно Германия и почему именно Зигмар Габриэль?
С самого начала украино-российского конфликта в 2014 году в нём особую роль играла позиция Германии – самой богатой и влиятельной европейской страны. США находятся далеко, и дела Старого Света стоят для них отнюдь не на первом месте, а вот Европа кровно заинтересована в стабильности на своей территории. При этом очевидно, что любое европейское дело имеет мало шансов на успех без участия Германии.
Естественно, что Берлин с самого начала активно участвовал в Минском процессе. С одной стороны, позиция у него всегда была вполне проукраинская. Однако не стоит забывать, что именно Ангела Меркель в своё время отговорила Барака Обаму от вооружения Украины (этим вооружением США озаботились лишь совсем недавно) – якобы этот шаг мог бы только усилить конфликт на Донбассе.
Ситуация для ФРГ и в самом деле сложна. В перекройке границ на европейском континенте она вовсе не заинтересована, но германский крупный бизнес слишком тесно связан с российским. Вдобавок позиция самой Меркель в своей стране не слишком устойчива – её кресло подшатывают те силы, которые имеют плотные контакты с Москвой.
Здесь мы переходим от положения Германии к персоне самого Зигмара Габриэля, персоне более чем примечательной. Для начала стоит вспомнить, что этот политик возглавляет с 2009 года Социал-демократическую партию Германии. Безусловно, социал-демократия – направление почтенное и уважаемое, и принадлежность к нему никоим образом не может порочить государственного деятеля. Но нельзя забывать о специфике современной германской социал-демократии, ведь это то самое явление, которое породило, в частности, Герхарда Шрёдера – одного из столпов европейской коррупции (наряду с Сильвио Берлускони и самим Владимиром Путиным) и нынешнего председателя совета директоров «Роснефти». Что же, скажи мне, кто твой друг… Если в горах громко крикнуть: «ЭсДэПэГэ!» - эхо отзовётся «Россия!».
Но это мелочь по сравнению с тем, чем отличился сам герр Габриэль. Например, в августе 2014 года он настаивал, что Крым не может вернуться в состав Украины. Позднее германский социал-демократ требовал отмены санкций против России – отмены безотносительно к тому, будет ли Москва соблюдать Минские соглашения. Более того, с самого начала донбасского конфликта Зигмар Габриэль выступал за «федерализацию» Украины. Вряд ли в его заявлениях найдётся нечто такое, под чем не были бы готовы подписаться в Кремле.
В минувшем году, как известно, в двух ведущих европейских странах, во Франции и Германии, решался вопрос о власти. Россия, к тому времени уже уверенно примерившая на себя имперский мундир, продвигала к руководству этими государствами своих кандидатов. Во Франции это была Марин Ле Пен, в итоге проигравшая выборы Эмманюэлю Макрону. В Германии же Москва первоначально ставила именно на Зигмара Габриэля. Однако в конце концов и его сочли слишком одиозным. Габриэль выбыл из гонки за первое место, зато смог возглавить германскую внешнюю политику.
Пожалуй, Зигмара Габриэля можно назвать в германской политике фигурой не просто типичной, а типической – он и в самом деле воплощает тот тип деятелей, для которого realpolitik превыше всего. Если выгодно дружить с агрессором – что же, будем с ним дружить.
Вот только как быть с самим фактом агрессии – с захваченными территориями, с убитыми людьми, с разорёнными городами и сёлами? Предполагалось, что чинному европейскому политику всё это покажут в полном виде, ведь его украинский коллега Павел Климкин наверняка позаботился бы об этом (фактического материала за последние четыре года на Донбассе накопилось более чем достаточно). Если ты своими глазами видел разрушенный город, после этого будет очень трудно притворяться, что город не разрушен. Тем более трудно в современной европейской стране, где есть и независимая пресса, и оппозиция, и общественное мнение. Realpolitik – это, конечно, realpolitik, но ведь и факты – тоже факты.
Пожалуй, совместная поездка Климкина и Габриэля на Донбасс смогла бы кое-что изменить в европейской политике. Пусть не радикальным образом, но всё же изменить.
К сожалению, этому помешала плохая погода. Что же, бывает. Как известно, в светском обществе всегда так – когда не о чем говорить, говорят о погоде.
