Путешествие на край ночи
О том, что ночь с 16 на 17 декабря является особенно важной и что киевлянам нужно поддержать протест поздним дежурством именно сегодня, начали говорить заранее. Причины называли разные, но главная — 17-го Янукович летит в Москву и неизвестно что может там подписать, а чтобы обеспечить это подписание — что угодно может сделать. Регионалы, правда, наперегонки заверяли, что разгона уже не будет, но чего стоят их заверения, давно всем понятно.
На «Минской» в мой вагон садятся 15—20 преимущественно молодых людей, едут явно туда же. На рекламном мониторе всплывают цитаты из разных статей Конституции, особенно часто — о «правах и обязанностях граждан», но никогда из пятой статьи: «Єдиним джерелом влади в Україні є народ». С чего бы это?
Сугубо авторское: о Майдане лучше всего выходит писать в настоящем времени и короткими фрагментами — словно составляя из текстуальных фотографий большую мозаику, которую, впрочем, никогда завершить не удастся.
На площади — несколько тысяч людей. На сцене — неистощимая Руслана. Каждый час — гимн и молитва. Захожу в пресс-центр Дома профсоюзов, среди других — Савик Шустер, говорит, тоже пришел дежурить. В коридоре рядом с медпунктом здороваюсь со знаменитым волонтером Лизой — девушкой из Донецка. У Лизы церебральный паралич с детства, однако она работает волонтером на кухне Майдана с 29 ноября. Она прекрасна, просто солнышко ясное.
Руслана дала свой номер мобильного в прямом эфире, поэтому ей звонят по телефону украинцы из-за границы, она разговаривает с ними на микрофон. Из Эдмонтона и Торонто, из Лондона, из Франции (у женщины муж француз, сама она поет в хоре украинскую духовную музыку), из Барселоны (пытаются влиять на правительство, чтобы помог народу Украины), еще из Испании, из Нидерландов, из Австралии: «нашого цвіту — по всьому світу». Еще звонят путешественники из автобуса, сказали, что подъезжают и утром будут на Майдане.
Среди выступающих запомнился мужчина из Черкасской области, волонтер на полевой кухне — говорил на нескладном суржике, но от души, призывал звезд со сцены заходить к девушкам, которые круглосуточно готовят еду для Майдана, — чтобы они еще что-то, кроме кухни, видели. Еще предложил часть продуктов отдать в детской дом. Столько хороших людей в одном месте.
Впервые за все время (исключая, конечно, утро штурма 11 декабря) вижу на Майдане милиционеров. Двое патрульных, кажется, сержанты, зашли со стороны Институтской и неторопливо пересекли лагерь в сторону баррикады на Крещатике.
Легкий мокрый снег, из-за туч выглядывает почти полная луна. Завтра точно будет полная. Не важно, 0 градусов или немного выше — как бы ты ни был одет, через час начнешь мерзнуть. Согласно инструкциям, запихнул горчичники себе в носки, но что-то они не очень греют. Единственный способ — все время двигаться, ходить от костра к костру, от баррикады к баррикаде, пить теплый чай, прыгать под музыку и иногда малодушно ретироваться в Профсоюзы. «Йолку», как и обещали, дополнительно украсили флагами стран Евросоюза и подсвеченным тризубом на верхушке. Прошел слух, что закарпатцы везут на Майдан самую большую пихту, которую смогли найти. Рядом со стеллой Независимости образовался квартал огромных палаток, целый поселок с геометрически четкими улицами. Один из относительно новых элементов — лазерная светопись, в качестве экрана используют фасад Минагрополитики, проектируют рисунки, надписи, в том числе цитаты из Шевченко, но мне бросается в глаза анонимное «Готуйтесь краще — далі буде важче».
В пресс-центре ребята из «Громадського ТБ» интервьюируют коллег из телеканала ICTV — те днем дважды поймали на камеру в Мариинском парке, как с людьми расплачивались за стояние на митинге за Януковича.
Поступило предложение выдвинуть Майдан на получение Нобелевской премии мира. Нереалистично, но красиво.
Недостаток ночных митингов: микрофон получают националистические маргиналы, которые сразу начинают кричать о славе нации и Украине превыше всего, а также читать свои ужасные стихотворения и раздеваться по пояс. К счастью, их мало.
Четыре самые популярные песни Майдана: «Свій на свого не здійме руку», «Вітя, чао», «Вітя, це перебір» и, конечно, «Файне місто Тернопіль». «Океан Ельзи», особенно сравнивая с 2004-м, звучит нечасто, ВВ Олега Скрипки — вообще никогда.
Из Филадельфии позвонила целая мужская капелла и поет прямо в телефон гимн и молитвы. Слушаем.
Руслана зачитывает фрагмент статьи из российского журнала, где Майдан сравнивают с Сечью. Но это очевидно: стоит украинцам избавиться от слишком централизованной власти, как они быстро организуются в десятки и сотни, занимают определенную территорию, где заводят предельно демократические порядки, выбирают гетманов, которых всегда могут освистать и устранить с должности (достаточно вспомнить, какой бледный вид имел Кличко в финале студенческого Майдана), — и эта вечевая матрица работает последние 400 лет, не важно — XVII, XVIII или ХХІ век на дворе.
Скоро будет светать. Метро открылось. У фотоаппарата отказала память. В ушах звенит. Наступает особенная психологическая невесомость, присущая утру после бессонной ночи. Пора домой, хотя совсем не хочется.
Прохожу последний круг и вижу на бордюре вдоль Институтской аккуратно выложенную длинную поленницу. На каждом (!) полене от руки написаны названия какого-либо украинского города или поселка, а также иностранных городов. Вот такая карта Украины в мире.
Дома, ложась спать, понимаю, чем, кроме всего прочего, примечательна эта дата. Если считать от 1 декабря, когда на самом деле началось большое стояние на Майдане, то сегодня истекает 17 дней — ровно столько же, сколько длилась Оранжевая революция. Две с половиной недели, которые принесли победу, впоследствии обернувшуюся поражением.
Отныне все аналогии с прошлым исчерпаны. Насколько далек край нашей общей ночи — не знает никто. Но это не о расстоянии и даже не о терпении.
