Россия без пряников
Сила есть — и дипломатии не надо. Россия, перенявшая давние традиции советского общения с миром, в межгосударственных отношениях снова полагается на методы принуждения. Но вряд ли она добьется желаемых результатов. И вот почему.
Моральное и физическое давление в политике — прием с бородой. От авторов афоризма si vis pacem — para bellum, до изобретателей одноименного пистолета все практиковались в запугивании народов. Особенно империи, которым без угроз никак не обойтись. Но меняются времена, и корректируется вместе с ними проверенная политика канонерок. После Второй мировой войны прямое давление на непокорных чаще оборачивалось против сильных. Люди в духовном и физическом плане подтверждают законы Ньютона о противодействии воздействию. Так появилась сравнительно новая область знаний — теория и логики дипломатии принуждения. Один из ее основателей профессор Александр Л. Джордж сформулировал пособие для играющих мускулами.
Американским дипломатам профессор предложил формулу «пяти пустых коробок», назвав каждую этапом достижения поставленной цели. «Ультиматум», «Негласный ультиматум», «Проверка пробой», «Закручивание гаек» и «Пряники вместо кнута». Смысл теории состоял в том, что к тактике принуждения не стоит прибегать, если нечем заполнить все коробки. Объявляя о своей позиции, открыто или намеками, проверяя какое действие оказывают на сторону различные меры влияния, специально обостряя ситуацию, дипломатические ведомства США, по мнению теоретика, должны обязательно формулировать выгоды для своих визави. Иначе все превращается в банальное запугивание, неэффективную и опасную в современной политике игру бицепсов.
Изыскания политолога из Чикаго дополнил руководитель отдела исследований вопросов конфликтов и безопасности копенгагенского Института международных исследований Питер Вигго Якобсен.
«Пять коробок» Александра Л. Джорджа он свел к четырем принципам дипломатии принуждения, которые используются в мировой практике. Угроза применения силы способствует достижению целей быстрыми темпами при небольших затратах, поэтому ею часто пользуются. Но здесь необходима строгая регламентация сроков применения тактики угроз, иначе процесс может перерасти в затяжное противостояние, полагает аналитик. Причем сторона, избирающая путь давления, должна убедиться, что таким методом она раз и навсегда избавляется от конфликта, а не переносит его в будущее. Наконец, предложение и соблюдение стимулов для стороны, подвергающейся принуждению, есть главное содержание всех этих мер. Мысли взяты мной не из полемических статей и материалов европейских дискуссий. Это выдержки из учебников и лекций по современным проблемам дипломатии. Нынешний негласный московский ультиматум Украине — действие по его параграфам. Единственное, чего не хватает для успешной операции вовлечения в таможенный союз — пряника. Почему его не оказалось в российском кармане, хотя все остальные «коробки» А.Л. Джорджа заполнены с тщательностью прилежных учеников? Неужели воспетая в песнях широта русской души в прозе межгосударственных интриг оказалась не такой уж щедрой? Или тут проблема серьезнее?
Что предлагают нам в качестве пряника страны и сообщества, оказывающие на нас давление: США, Российская Федерация и Евросоюз? В западном меню — доступ к технологиям, кредитным ресурсам, возможности выхода на новые рынки, гарантии безопасности, инвестиционные потоки. Восточная кухня такими блюдами не балует. Там пожизненные президентские вертикали, пронизывающая все коррупция, феодализм чиновничества... В гуманитарном плане альтернативы еще понятнее. Проекты Стива Джобса и Сколково. Сибарит митрополит и монах папа Римский. «Феррари» и «Калина». Свобода любви и гендерные ограничения. Грандиозные сооружения и примитивные стройки за грандиозные деньги. Беспилотные самолеты и пилоты без самолетов. Спецслужбы на страже родины и родина на службе у полковников. Авторитет плательщиков налогов и полное презрение к ним сборщиков. Google и Яндекс. Шереметьево и Хитроу. Дизайн и плагиат. Песни и ремейки. Можно до бесконечности продолжать список пряников запада в сопоставлении с черными сухарями востока. Кто ж выберет себе в дорогу провиант арестанта?
Разве об этих сравнениях не догадываются в Москве, где внешнеполитические ведомства открытого и закрытого типа прекрасно обучены добывать любую информацию и способны оценивать риски, вместе с последствиями своей политики? Судя по тому, что пишут о крупных государственных чиновниках российские журналисты, действительно, не догадываются. «Русские чиновники, — читаю в статье коллеги Арины Холиной, — ничего не понимают о том, что действительно происходит в обществе. Будь то общество «простых людей» или же протестных столичных умников. Русские чиновники, как и русские эмигранты с Брайтон-Бич, застряли году в 1975-м.
Да, в бюрократической среде, где должности обеспечивают доступ к ресурсам недр, живут идеями 50-летней давности, оценивая Россию, как реальную альтернативу всему остальному миру. Там все еще рассчитывают с помощью нефти и газа, огромной армии и мобилизационных возможностей необъятной страны строить политику в духе СССР. То есть, уважать позиции сильных стран, не церемониться с третьим миром и совсем не считаться с интересами стран-союзниц. Модель и характер отношений к социалистическим Польше, Чехословакии, Венгрии Москва сегодня применяет к Украине, Грузии, Молдове, всем, заместившим утраченный соцлагерь, так называемый ближний круг. Здесь российская дипломатия делает все по старому сценарию, подбирая президентов, как генсеков, и позволяя им превращаться в диктаторов. Военные базы компенсируют группы войск, а вместо глушилок «вражеских голосов» используется Останкинская телебашня. Все по старой схеме. Только совсем без пряников, ведь ими теперь набиты частные карманы и раздавать их бесплатно нет охоты. Поэтому из России сладкого не предлагают. Дипломатию принуждения наши друзья строят по американскому образцу, но экономно кладут в пятую коробку только фантики. Одни от родоплеменного строя, именуемого славянским братством, другие от экономики вчерашнего дня... Не знаю, кого они заинтересуют? Разве что, желающих превратиться в Александра Лукашенко или Нурсултана Назарбаева. Но и те не слишком доверяют российским друзьям.
Недавно на глаза попалось интервью агентству Reuters сирийского оппозиционера Махмуда Аль-Хамзы, где он описывал переговоры в российском МИДе. «Русские слушали нас долго с каменными лицами, но, когда они заговорили о правах человека, мы поняли: нас ждет отказ». Мне, как и сирийцу, разговор о правах человека в российской интерпретации тоже кажется неестественным. Тема явно не из привычного контекста. Иначе бы звучала на саммитах руководителей стран СНГ, где гражданские свободы попираются не меньше, чем в Сирии. Видимо, для российских дипломатов упоминание о них, что для английских — разговоры о погоде — вежливый намек на отсутствие интереса. Другое дело, шпионские скандалы, устрашение нотами и негласными ультиматумами. Сурово, просто и вполне соответствует образу. Как сказал один умный француз, дипломаты — всего лишь полиция в парадной форме.
