Сантименты декоммунизации
Чем больше вреда и тени бросало коммунистическое прошлое на настоящее Украины, тем чаще в социальных сетях, тогда еще ВК и «Одноклассниках», появлялось милых щемящих публикаций под заголовками вроде - "А помнишь?" И дальше шел перечень дорогих с детства мелочей: эскимо, кубик рубика и волк из "Ну, погоди", бантики, скакалки, ворованные зеленые яблоки, первая учительница, перебивачки, Артек и даже санки в снежную зиму - все это - наше доброе советское детство. И такая ностальгия по вафлям, перемазанным сгущенным молоком, и Наташеньке с первой парты сеяла сомнение: а вдруг мы изменили чему-то важному? Покинули не только Союз, Горбачева и Ельцина, а и ушастого Чебурашку, классную руководительницу, кафе "Мальвина", санки и газировку*. А это уже предательство.
И добрые мамы, папы, абсолютно украинские, те, что всегда будут голосовать за правильный государственный выбор (условно, потому что жизнь очень редко предлагает нам достойных кандидатов), мучаются воспоминаниями и сомнениями.
К этому еще добавляются хорошие врачи, которые переехали с востока на запад; переписка с пионерами из Казахстана или Магадана или даже дедушка, который пахнул махоркой и, кажется, тоже был коммунистом.
Наше государство, образование, культура и даже специальное министерство информационной политики во времена декоммунизации совершают большой грех. Как табличка умножения позади тетрадей для первоклашек, в медиапространстве должна появиться элементарная инструкция о том, что и к чему в сложных «судебных» процессах над нашим коммунистическим прошлым. Чтобы пристыженные мамы или верные дедушки поняли: осуждают не только и не столько работников заводов и учителей, художественные фильмы и Тычину, а систему, обезобразившую простую жизнь хороших людей, которая поощряла к предательству и подменяла понятия, убивала и разуверяла, забирала и терроризировала.
Когда-то я была в немецком городе Лейпциг. Некогда это была восточная, коммунистическая Германия. Сегодня его жители справедливо считают себя жертвами тоталитарного режима. В музее штази **, где было расположено министерство государственной безопасности ГДР, - тысячи посетителей ежедневно. Как скелет огромного динозавра в музее естественной истории, здесь из зала в зал тянется скелет тоталитарной машины - механизмы, приемы, схемы и планы. Как и яд или радиация - система не всегда заметна, особенно тогда, когда люди превращаются в массы. Доносы и слежки, расстрелы и пытки - неотъемлемая часть режима. И каждый здешний визитер, даже тот, что был в партии, начинает чувствовать себя жертвой. Жертвой заговора, предательства, тоталитаризма; невидимой единицей массы огромного ужаса; каждый хочет понять, чтобы потом забыть, выбросить из своего подсознания страшные инстинкты и стать новой индивидуальностью демократического мира.
Здесь кроется огромное облегчение для тех, кто, вспоминая радость прошлого, счастливое детство или товарища из Магадана, боится на полную декоммунизироваться и предать себя молодого или предать память хорошего и дорогого дедушки-парторга. Все это хорошее - отнюдь не принадлежность режима. Оно, скорее, было ему вопреки. Доброта, любовь, помощь, путешествия, юность, первый поцелуй, бахчевые, Новый год, сказки на ночь, море, бабушка, сгущенное молоко, санки, вступление в университет и даже Чебурашка - все это отнюдь не коммунизм; все эти радости принадлежат времени, людям, памяти, а не режиму, системе, партии.
Когда я пишу это, мне хочется облегчить внутреннее смятение тех, кто никак не может дать ответ на вопрос: «Можно ли декоммунизироваться и при этом не изменить Чебурашке»? Ответ - да. Как и своей молодости, своим родственникам и старой улице, но теперь - с новым названием. Мы не отказываемся от всего прошлого - мы освобождаемся от страшных, ядовитых, иногда трудно различимых мацаков*** тоталитарного режима, от партии и тиранов, от лагерей и ГУЛАГа, от голодоморов и принудительных переселений, от НКВД и расстрелов, от запретов на язык и свободу, от дефицитов и остатков железного занавеса, героев-предателей и пролетарских соревнований. Мы должны это понять, пережить и в конце почувствовать облегчение.
* Газировка - газированная вода
** штази - спецслужба, государственное ведомство государственной безопасности и карательный орган в Германской Демократической Республике, которое функционировало в период 1950-89 гг. Организация, родственная КГБ СССР, тесно сотрудничавшая с последней
*** мацаки - то же, что и щупальца
