Синдром «холопов»
Отношение к крепостному рабству как водораздел между Украиной и Россией
Переживаем откровенную агрессию со стороны северного соседа. Однако и в это жестокое время, cохраняя остроту зрения и холодный ум, наша общественность (в частности, и не в последнюю очередь, наши интеллектуалы) имеет возможность, и это весьма полезно, анализировать, «препарировать», как будто скальпелем, внимательно отслеживать тяжелые язвы общественного сознания путинской России. Собственно, это те же язвы (иногда они приобретают более «приличную» форму самообмана), которые и побуждали, на первый взгляд, действительно образованных граждан этой страны — юристов, историков, экономистов, социологов, дипломатов «ломать кости» истине ради усердного исполнения имперского заказа. Потому что, что такое наука по сравнению с неумолимыми интересами государства!
Вот, например, Валерий Зорькин, доктор юридических наук, профессор, председатель Конституционного суда России (он занимал эту должность и осенью 1993 года, во время острого противостояния между тогдашним российским президентом Борисом Ельциным и Верховным Советом РФ, фактически встав на сторону последнего). Этот правовед и, в то же время, один из наивысших юристов-практиков России, выступил со статьей «Суд быстрый, правдивый и равный для всех. Судебная реформа Александра ІІ: уроки для правового развития России». Материал господина Зорькина посвящен 150-й годовщине судебной реформы «царя-освободителя», реформатора и модернизатора империи» (напомним, что и украинцы имеют более чем веские основания вспомнить его начинания «добрым словом», а особенно грубые запрещения украинского языка и культуры в 1863 и 1876 годах; впрочем, в статье В. Зорькина речь идет, конечно же, не об этом).
Председатель российского Конституционного Суда стремится донести до читателей — своих сограждан «необходимость форсированной модернизации очень многих областей нашей жизни. Не хотел бы драматизировать, но боюсь, что вскоре форсированная модернизация будет нуждаться в активной — и коллективной — мобилизации сил и духа широчайших российских масс» — тезис такой же пафосный, как и фальшивый, ведь деспотический режим, который еще более утвердился в последние годы в России, на «модернизацию» и «реформы» не способен по определению, и господин Зорькин это знает.
Но речь сейчас даже не об этом. Мое внимание привлек такой абзац автора (он тщательным образом разбирает историю реформ и реформаторов в Российской империи ХІХ в., от Сперанского до Александра ІІ, преобразованиям которого, в первую очередь в сфере судопроизводства, отводит большую часть статьи): «Что-то такая реформа (речь идет об отмене крепостничества, а не об изменениях в судопроизводстве. — И. С.) очень болезненно обрушила в российском обществе... При всех изъянах крепостничества именно оно было главной «скрепой», которая удерживала внутреннее единство нации. Не случайно же крестьяне, по свидетельству историков, говорили своим бывшим господам после реформы: «Мы были ваши, а вы — наши».
Интереснейшая мысль. Из нее следует, как минимум, несколько выводов:
а) Что до отмены крепостничества в 1861 г. существовало-таки «внутреннее единство «нации» (какой, собственно? русской? всех наций?). Здесь нужна ясность, ведь имперская машина Романовых была многонациональным государством! По сути, о взглядах таких, как Валерий Зорькин, с въедливым, горьким сарказмом написал Тарас Шевченко в поэме «Кавказ» за 16 лет до отмены крепостничества:
«На всіх язиках все мовчить,
Бо благоденствує!»
б) Что ликвидация крепостничества это «внутреннее единство» нарушила, эту «главную скрепу» разрушила. Спасибо, что господин Зорькин вообще не написал, что эта ликвидация, правду говоря, была злом...
в) «Изъяны» крепостничества вроде бы и признают, но неохотно, поневоле, сквозь зубы.
Мы, украинцы, имеем полное право — историческое и моральное — расценить эти утверждения главного конституционалиста России (и «модернизатора», как же иначе) как «гремучую смесь» лицемерия, «почвеннических» мифов и откровенного цинизма. Мы — до закрепощения нашей земли Петром І и Екатериной ІІ, особенно последней, потому что «матушка-царица» в 1783 году распространила на украинские земли нормы крепостничества, превратив миллион крестьян в рабов — не были бесправными рабами, были свободными (со времен Хмельнитчины) казаками, селянами, мещанами. И были свободными от тех «государственных скреп» (в действительности, кандалов), о которых пишет В. Зорькин. Уважая гений Шевченко, давайте вспомним о воспоминаниях его друзей: уже умирающий поэт, зная, что крепостничество вот-вот должно быть отменено, из последних сил спрашивал у гостей: «Есть воля? Есть?!» И, услышав: «Пока — нет!», горько зарыдал...
А впрочем, в рассуждениях господина Зорькина есть все же ужасная правда, стоящая того, чтобы над ней серьезно задуматься. Вполне вероятно, что рабская зависимость от государства (речь идет даже не о зависимости от помещика как от личности) и является тем фундаментом, нерушимым во всех веках, на котором стояла, стоит и будет стоять мощь российской деспотической имперской потуги. Даже больше — это действительно так! Только к чему здесь «модернизация»? И еще одно. Почему-то создается впечатление, что московский законодатель восхваляет крепостничество не столько ретроспективно, как исследователь прошлого, сколько с прицелом на будущее. Если это так, то его строки приобретают действительно зловещее содержание. Потому что это написано человеком, который входит в десятку наивысших должностных лиц России...
