Страсбургский позор
Странам, проголосовавшие против восстановления членства России в ПАСЕ имело бы смысл приостановить свою работу в СЕ и уплату членских взносов до тех пор, пока новый регламент не будет пересмотрен
День, когда российской делегации вернули полноправное членство в Парламентской ассамблее Совета Европы, безусловно, стал самым позорным днем в истории этой прежде уважаемой международной организации. Собственно, с этого момента она уже не сможет оставаться прежней. Ведь теперь в ПАСЕ будут равноправно заседать агрессоры и их жертвы, а любой из членов Совета, задумавший напасть на своего соседа, заранее будет знать, что ему за это в Совете Европы ничего не будет. Решение о принятии нового регламента, задним числом снимающего санкции с России, введенные за аннексию Крыма и агрессию на Донбассе, можно сравнить только с решением Мюнхенской конференцией 1938 года, на которой Чемберлен и Даладье во имя, как они верили, сохранения мира выдали Гитлеру головой несчастную Чехословакию, чем только приблизили начало Второй мировой воны. Думаю, что оппортунизм большинства европейских лидеров сегодня тоже может иметь катастрофические последствия.
Шантаж Путина, угрожавшего покинуть Совет Европы, если Россия не будет полностью восстановлена в правах членства в нем, сработал блестяще. В качестве условия своего отказа от выхода из СЕ Кремль потребовал принятия нового регламента, в принципе исключающего введение каких либо санкций против стран-членов и заседающих в ПАСЕ парламентариев и любого иного ограничения их прав. В ответ на эту уступку Москва милостиво соглашалась заплатить взносы в Совет Европы, которые она не платит с 2017 года. Российская задолженность сейчас составляет 75 млн. евро. В руководстве СЕ поспешили назвать это «разумным компромиссом», но на самом деле это простая капитуляция европейцев перед русским медведем, который сделал вид, что очень рассердился. Не случайно в день начала нынешней сессии ПАСЕ Путин объявил внезапную проверку боеготовности войск Западного округа и демонстративно поставил об этом в известность СЕ, подчеркнув при этом, что Россия никого не обязана была извещать об этом, так что речь идет лишь о жесте доброй воли. Эти военные упражнения предприняты с единственной целью, чтобы у россиян сложилось впечатление: Совет Европы сдался перед Россией только потому, что она еще раз продемонстрировала свою военную мощь, которую надо и дальше крепить.
На самом деле процесс европейской капитуляции носил гораздо более сложный характер и происходил под воздействием нескольких факторов. Финансовый вопрос тоже играл свою роль, но не был главным: при желании крупные государства СЕ могли бы компенсировать российский взнос. Европейские политики, и в первую очередь лидеры Франции и Германии оправдывали уступки Москве заботой об интересах простых россиян. Дескать, в случае выхода России из Совета Европы ее граждане лишаться возможности обращаться в ЕСПЧ на произвол российской юстиции, да еще к тому же в России могут отменить мораторий на применение смертной казни. На это можно возразить, что Москва и сейчас выполняет решения ЕСПЧ только в отношении выплаты пострадавшим денежных компенсаций, но не в отношении отмены неправосудно вынесенных приговоров. И после своего восстановления в ПАСЕ Москва еще меньше будет считаться с Европейским судом по правам человека.
Что же касается возможности восстановления смертной казни в России, то после принятия нового регламента Совета Европы, исключающего введение санкций против кого-либо из членов, это можно сделать уже сейчас. Ведь в условиях отсутствия санкций совершенно непонятно, каким образом будут исключать из Совета Европы Россию или любую другую страну, если там действительно решат восстановить применение смертной казни. По всей видимости, руководители СЕ еще не осознали всей разрушительности для этой организации принятия нового регламента. Более важным для вынесения этого решения послужило стремление европейских правительств и бизнеса, особенно Германии и Франции, максимально возможно восстановить отношения с Россией. Но это питается не только экономическими соображениями, но и страхом европейцев перед российской военной мощью, пусть и преувеличенным. Так что можно сказать, что Путин по-своему прав, когда проделывает трюк с внезапной проверки боеготовности.
Строго говоря, та трактовка, что с принятием нового регламента Россия автоматически после выплаты задолженности по взносам и подачи соответствующего заявления восстановит полноправное членство в ПАСЕ, противоречит основам международного права. Закон не может иметь обратной силы. Пусть регламент запрещает введение санкций в будущем, но что делать с уже введенными санкциями? Ведь Россия ничуть не изменило свое поведение в тех вопросах к ней, которые вызвали введение санкций. Поэтому логично подождать со снятием уже действующих санкций до того момента, когда поведение Москвы изменится к лучшему. Очевидно, ждать придется до того момента, как Путин так или иначе уйдет от власти.
Противники восстановления членства России в ПАСЕ уже подали апелляцию, и если бы она была бы удовлетворена именно по этому основанию, Москва оказалась бы в юридической ловушке. Однако не стоит строить иллюзий. Шансов на отмену решения о восстановлении членства России в Парламентской Ассамблее практически нет. Против участия российских представителей в июньской сессии высказались лишь 8 делегаций: большинством голосов делегации Польши, Англии и Швеции, а единогласно — делегации Украины, Латвии, Литвы, Грузии и Эстонии. Характерно, что за восстановление членства России высказались такие восточноевропейские страны как Чехия, Молдавия и Словакия, а румынская делегация не определилась с решением.
Сейчас, как представляется, тем странам, чьи делегации проголосовали против восстановления полноправного членства России в ПАСЕ, и Украине в первую очередь, имело бы смысл приостановить свою работу в Совете Европы и уплату членских взносов до тех пор, пока новый регламент не будет пересмотрен, а санкции против России за Крым и Донбасс в той или иной форме не будут восстановлены. Пусть бы руководители европейских стран, выступавшие за возвращение России, оценили бы, как лучше функционировать Совету Европы — без одной только России или сразу без 8 своих членов, включая Англию. Думаю, что, так или иначе, но борьба вокруг российского участия в ПАСЕ в той или иной форме будет продолжаться.
