Стыд за СССР
Опрос, проведенный «Левада-центром», в ноябре-декабре прошлого года среди 1600 респондентов в России на тему «Национальная идентичность и гордость», выявил, что россияне все еще считают себя «великим народом» (62%), но очень возмущены, что такой народ по-прежнему живет в "вечной бедности и неустроенности" (61%), которой россияне стыдятся. А еще они стыдятся, кто бы мог подумать, …распада СССР! (45%). Репрессий и террора советского времени стыдятся вдвое меньше респондентов – 21%. А 75% опрошенных считают Россию «великой державой», и 88% уверены, что она должна оставаться таковой и впредь. Гордятся же россияне исключительно военной мощью России, естественно, имея о ее реальной величине весьма далекое от реальности представление, созданное всецело кремлевской пропагандой. Неслучайно в первую очередь с мыслью о своем народе у россиян ассоциируется общая история и вообще общее прошлое. Так думают 53% россиян. Для них это прошлое является прежде всего имперским и, благодаря все той же пропаганде, только на более обширном историческом поле, воспринимается как некий утраченный «золотой век», по сравнению с убогим настоящим.
У 35% респондентов мысль о «нашем народе» ассоциируется прежде всего с общей территорией, у 33% - с местом рождения, у 25% - с природой, а у22% - с государством. Примечательно, что показатель в 53% респондентов, выбравших в качестве главного признака народа пункт "наше прошлое, наше история", является наивысшим с 1994 года, когда его выбрали только 37% опрошенных. Что ж, путинская пропаганда на историческом фронте славно поработала!
А вот пункт «Наша земля, территория, на которой мы живем» рекордное число опрошенных (44%) выбрало в июне 2015 года, когда еще не улеглась эйфория от аннексии Крыма. Вероятно, в этот момент большинство россиян думало, что с «возвращением» Крыма территория Российского государства стала в основном совпадать с русской этнической территорией. Характерно, что идея аннексии Донбасса, Северного Казахстана или Северо-Востока Эстонии, где, по мнению Кремля, проживает преимущественно русское население, никогда не пользовалась поддержкой большинства россиян. Вероятно, здесь играет существенную роль то обстоятельство, что на указанных территориях на самом деле проживает не русское, а русскоязычное население. В его составе немало украинцев и представителей других народов бывшей Российской и Советской империи, перешедших на русский язык (далеко не всегда – добровольно) после расселения за пределами своих этнических территорий.
Де-факто у большинства или, по крайней мере, у очень значительной части русскоязычного населения до сих пор сохраняется советское самосознание. Думаю, что на самом деле у русскоязычного населения Крыма тоже в большинстве сохранятся это самосознание. Однако российская пропаганда сумела представить дело таким образом, что будто бы в независимой Украине происходила резкая конфронтация крымскотатарского и украинского населения, с одной стороны, и русскоязычного населения, - с другой, и в результате у последнего актуализировалось именно русское самосознание. Большинство респондентов в России воспринимает созданную пропагандой картину, что и отразилось на результатах опроса.
Однако сейчас эйфория от присоединения Крыма сильно уменьшилась, и число опрошенных, считающих «нашу землю» тем, что в первую очередь ассоциируется с «нашим народом», в конце 2018 года упало на 9% по сравнению с 2015 годом. Весьма показательно, что «язык моего народа» с «нашим народом» в качестве главного фактора соотносят только 19% респондентов, причем значение этого показателя непрерывно падало после максимума в 25%, достигнутого в октябре 2012 и в июне 2015 года. Это говорит о том, что среди подавляющего большинства россиян сохраняется имперское сознание и преобладает имперский национализм, тогда как у подавляющего большинства европейских наций (включая сюда и Северную Америку с Австралией и Новой Зеландией), родной язык является главным фактором осознания национальной общности.
Усиление этнического (русского) национализма происходило в 2012-2015 годах на фоне «русских маршей» и антимигрантских и антикавказских настроений, а также аннексии Крыма и войны в Донбассе. Однако после того, как стал осознаваться тот факт, что большинство участников «Русских маршей» сложили свои головы в донбасской войне, этнический национализм ослаб, и имперский национализм отыграл потерянные позиции. Вполне ожидаемо, роль религии в формировании национальной идентичности россиян оказалась весьма скромной. Пункт «Наша религия, вера моих предков» сейчас выбрали только 9% респондентов, что на 6% меньше максимального показателя в 15%, зафиксированного в июне 2015 года. Тогда в деле аннексии Крыма пропаганда православной общности играла немаловажную роль, а сейчас она ослабла, что и сказалось на динамике данного показателя. Если же учесть, что религия имеет первостепенное значение прежде всего для мусульманских народов России, соответствующий показатель для православного населения России окажется существенно меньше, чем 9%, что отражает реальное значение православия в жизни россиян.
Зато непомерно большую роль в национальной идентичности россиян играет военная мощь. Ее в качестве того, что ассоциируется с мыслями о «нашем народе», назвали 17% респондентов. Максимума в 21% этот показатель достигал в ноябре 2017 года, но, очевидно, упал под влиянием разгрома ЧВК Вагнера в Сирии американцами. А при Ельцине в 1994 и 1999 годах военную мощь в качестве важного фактора национальной идентичности называли соответственно только 5 и 7% опрошенных. Вот что с народным сознанием за каких-то 19 лет сделали государственная пропаганда и милитаризация всех сторон жизни. Неслучайно чувство гордости у россиян вызывают в первую очередь Победа в Великой Отечественной войне (87%), ведущую роль, как они полагают, СССР/России в освоении космоса (50%) и «возвращение» Крыма в состав России (45%). Подвижничество русских святых в этом качестве рассматривают только 12% респондентов, а «нравственный авторитет русской интеллигенции» - всего – 8% (с 1999 года – падение в 1,5 раза).
В этом качестве оба пункта уступают «Передовому строю, советскому бесклассовому обществу», которыми по-прежнему гордятся 14% респондентов. Причем с ноября 2017 года этот показатель вырос на 5%, достигнув максимума 1999 года. Здесь явно повлияла пенсионная реформа. И, что интересно, «Стабилизацией положения страны при Владимире Путине, ростом экономики» сегодня гордятся только 18% россиян, тогда как максимума в 32% этот показатель достигал в августе 2008 года, на фоне войны с Грузией. А вот минимальным он был в сентябре 2012 и в марте 2014 года – соответственно 13 и 12%. Это во многом объясняет, почему Путин совершил агрессию против Украины – требовалось срочно поднять рейтинг, ослабленный протестными выступлениями и экономическими проблемами. Впрочем, с июня 2015 года доля тех, кто гордится путинскими достижениями, уменьшилось на 2%, что связано с растущими экономическими трудностями.
В целом можно констатировать, что, хотя россиян все больше волнуют экономические проблемы, и прежде всего бедность, их сознание остается имперским и милитаризованным. Очевидно, что подавляющее большинство россиян до сих пор не осознает то, что именно военные авантюры путинского режима и связанные с этим расходы (в том числе на содержание Крыма, Донбасса и Сирии) приводят к ухудшению социально-экономического положения подавляющего большинства населения России.
Борис СОКОЛОВ, профессор, Москва
