Турция между Западом и Россией
Стратегический поворот или тактический прием
Анкара при Реджепе Тайипе Эрдогане старается проводить относительно независимую внешнюю политику. Турция, разумеется, остается членом НАТО, поскольку только такое членство гарантирует ее безопасность. А вот турецкие шансы на членство в Евросоюзе, и прежде невысокие, теперь упали практически до нуля. Предпринятая 15 июля 2016 года неудачная попытка военного переворота в Турции привела к затяжному кризису в отношениях Анкары с Западом, причем как с Евросоюзом, так и с США. Причиной кризиса послужили развернутые правительством Эрдогана широкие репрессии не только против непосредственных участников путча, но и против сотен тысяч госслужащих, судей и журналистов, заподозренных в сочувствии к исламскому проповеднику Фетхуллаху Гюлену, обвиненному в организации переворота. Вся эта кампания репрессий (от увольнения с работы до заключения под стражу) сопровождалась сильнейшим наступлением на свободу слова, собраний и прочие демократические свободы, а также на независимость судов. Кроме того, под репрессии попали и некоторые граждане стран Евросоюза и США, проживающие в Турции. А на ухудшение отношений Анкары и Вашингтона также повлиял отказ американских властей экстрадировать в Турцию Гюлена, находящегося в добровольном изгнании в США.
В этих условиях Турция стремится активизировать свои связи за пределами евроатлантического пространства. Прежде всего, были нормализованы отношения с Россией, упавшие почти до нуля после уничтожения турецкими истребителями российского бомбардировщика у турецко-сирийской границы 24 ноября 2015 года. Более того, в отношении к сирийской гражданской войне начала складываться достаточно противоестественная коалиция России, Ирана и Турции. При этом интересы партнеров в Сирии оказываются зачастую прямо противоположными. Москва и Тегеран поддерживают режим Башара Асада и его союзников из ливанской шиитской организации «Хезболла». Анкара, напротив, выступает категорически против сохранения семейства Асадов у власти и также считает «Хезболлу» своим противником, поддерживая только преимущественно тюркскую Сирийскую свободную армию. Единственно, что объединяет в Сирии Турцию, Иран и Россию, так это противостояние с преимущественно курдскими Сирийскими демократическими силами, поддерживаемыми международной коалицией во главе с США, и с боевиками «Исламского государства».
Две коалиции: Турция, Иран и Россия, с одной стороны, и международная во главе с США - с другой, неофициально договорились о разделе Сирии на сферы влияния, основной границей между которыми служит Евфрат. При этом основную территорию к востоку от Евфрата контролируют курдские формирования, а зону, непосредственно прилегающие к турецкой границе, - турецкие войска и силы Сирийской свободной армии. Турция, кроме того, претендует на контроль над сирийской провинцией Идлиб после того, как оттуда будут выбиты боевики «Исламского государства».
Соглашение о разделе сфер влияния более или менее работало, пока российские войска и армия Асада были достаточно далеко от Евфрата, а основную часть Восточной Сирии контролировали формирования ИГ. Но ситуация изменилась после того как сирийские правительственные войска и их российские союзники приблизились к Евфрату, а территория, контролируемая исламистами как в Сирии, так и в Ираке, стала стремительно сокращаться под ударами курдских формирований, турецких войск, иракских правительственных войск и их американских союзников. А тут еще иракские курды провели референдум о независимости с абсолютно предсказуемым результатом.
В условиях, когда общий противник двух коалиций в лице «Исламского государства» слабеет и вот-вот вынужден будет вернуться к чисто партизанским методам борьбы, на повестку дня встает вопрос о том, кто будет находиться у власти в Сирии, и как будут распределяться зоны влияния основных игроков сирийского конфликта. Можно только не сомневаться, что независимо от того, каким будет центральное правительство в Дамаске, оно наверняка не сможет осуществлять реальный контроль как над курдскими территориями, так и над пограничной зоной, занятой турецкими войсками и сирийскими тюркскими формированиями. Во все более запутывающемся сирийском пасьянсе Турция становится той силой, без содействия которой не могут обойтись все другие участники конфликта. В частности, без содействия Турции США не могут купировать курдскую проблему, которая грозит привести к арабско-курдскому противостоянию в Ираке и вывести курдские силы из борьбы против ИГ.
Эрдоган использует связи с Россией для откровенного шантажа США, которые, несмотря на все конфликты с Анкарой в последние месяцы, остаются главным турецким союзником. Так, покупка Турцией у России ЗРК С-400 призвана, прежде всего, заставить США поставить туркам противоракеты «Пэтриот». Подобный трюк вполне удался Саудовской Аравии, когда сообщение о покупке саудитами тех же С-400 вынудило американцев заявить о продаже «Пэтриотов» Саудовской Аравии. Вероятно, и Турция свои «Пэтриоты» рано или поздно получит.
Сближение России с Турцией имеет свои очевидные пределы. Ему препятствует, прежде всего, разные взгляды Москвы и Анкары на будущее правительства Башара Асада (здесь, заметим, турецкие взгляды вполне совпадают с американскими). Турцию также тревожат планы российской экспансии на постсоветском пространстве, в первую очередь, на Кавказе и в Центральной Азии, где проживают тюркоязычные народы. И, естественно, захват Россией Крыма не мог не вызвать возмущения в Турции. В Москве также хорошо сознают пределы российско-турецкого сближения. Неслучайно Россия до сил пор не отменила некоторые торговые ограничения в отношении Турции, введенные после инцидента с российским бомбардировщиком.
Неудивительно, что Эрдоган видит в Украине определенную альтернативу как российскому, так и европейскому рынку и поощряет рост турецко-украинского товарооборота. Также вполне ожидаемо во время визита в Киев он осудил российскую аннексию Крыма и выразил солидарность с крымскими татарами. В этом вопросе Украина может полагаться на турецкую поддержку. Другое дело, что эта поддержка ограничится только дипломатическими заявлениями и гуманитарной и культурной помощью крымским татарам. Оказывать экономическое и политическое давление на Москву в крымском вопросе Анкара не станет.
Борис СОКОЛОВ, профессор, Москва
