Я не видел такого абсурдного приговора за 56 лет своей карьеры, - адвокат нацгвардийца Маркива

«Я не видел такого абсурдного приговора за 56 лет своей карьеры», - заявил Раффаэле делла Валле, опытный адвокат Виталия Маркива.

Он считает это решение политически мотивированным, сообщает издание Громадське.

12 июля суд итальянского города Павия приговорил бывшего солдата Нацгвардии Виталия Маркива к 24 годам заключения по обвинению в причастности к убийству итальянского фотографа Андреа Роккелли на Донбассе в 2014 году. Впервые украинского солдата (у которого двойное гражданство Украины и Италии) судили и признали виновным за его действия во время конфликта на востоке Украины.

Российская пропаганда подает приговор Маркиву, вынесенный независимым судом в стране Западной Европы, как подтверждение своего тезиса о том, что украинская армия совершает массовые преступления на Донбассе. Дезинформация и фейки в целом сыграли важную роль в деле Маркива — именно поэтому его можно считать очередным этапом гибридной войны России против Украины. Только на этот раз битву было разыграно на территории Италии.

Маркива арестовали в Италии в июне 2017 года и предъявили обвинение в умышленном убийстве итальянского фотографа Андреа Роккелли в мае 2014-го. Роккелли и его российский переводчик Андрей Миронов погибли под Славянском на территории, которую тогда контролировали боевики, под минометным обстрелом. Еще один журналист, француз Уильям Рогелон, уцелел в этой атаке и впоследствии стал ключевым свидетелем обвинения.

Маркив в то время был солдатом Национальной гвардии Украины и находился на холме Карачун над Славянском. По версии прокуроров, он передал информацию о месте пребывания журналистов украинским военным, а те вроде обстреляли их из минометов.

Роль Маркива, по мнению стороны обвинения, была ключевой в гибели Роккелли и Миронова. Присяжные поверили в эту версию событий и приговорили его к 24 годам тюрьмы. Такой суровый приговор шокировал не только родственников Маркива и украинское сообщество в Италии, но и других журналистов, которые в мае 2014-го находились на Донбассе.

Некоторые из них сомневаются, что присяжные понимают тогдашнюю ситуацию в Украине: ведь шли полномасштабные военные действия, а место, где погибли Роккелли и Миронов, было опасным, туда никакие другие журналисты не решались ехать. К тому же, у Роккелли и Миронова не было на себе надписи «пресса» или бронежилетов: они были в гражданской одежде, как многие из боевиков на начальной стадии войны.

В суде не было предоставлено четких доказательств, что именно украинская армия стреляла в журналистов и Маркив каким-то образом знал и передал информацию об их расположении. Невероятно, но итальянская сторона решила не проводить расследование на месте событий в Украине, ограничившись изучением спутниковых снимков и фотографий.

Обвинение было построено на показаниях двух ключевых свидетелей: французского фотографа Уильяма Рогелона, который выжил во время того обстрела, и журналистки-фрилансера Иларии Морани, чья статья в газете Corriere della Sera стала основанием для ареста Маркива.

Однако существует немало поводов сомневаться в их надежности.

Рогелон несколько раз менял свои показания. В 2014 году он заявил французской полиции, думает, что это украинская армия стреляла в направлении журналистов, но не может сказать наверняка. В 2017 году он уже уверенно утверждал, что это была украинская армия — хотя говорил, что не видел воочию ни одного украинского солдата.

Коллеги Рогелона, которые также работали на Донбассе в мае 2014 года, вспоминают, что у него было мало опыта работы в зонах конфликта и он ничего не знал об Украине. Фотограф Оля Морван, которая в то время работала с Рогелоном в агентстве Wostok Press, рассказала, что тот позвонил ей после гибели Роккелли и Миронова абсолютно растерянным и сказал, что в них стреляли со всех сторон. С его слов следовало, что он не знает, где они располагались и произошло.

Еще один журналист, француз Поль Гого, в тот день пытался убедить Рогелона не ехать к железнодорожному переезду под Славянском (места гибели журналистов). Ведь это была самая горячая локация — посольство Италии в Украине также не рекомендовало своим гражданам не посещать ту зону.

«Уильям позвонил мне в тот день перепуганный со словами "они все мертвы, наверное, я умру". Я попытался успокоить его и спросил — где ты? С кем? Какой они национальности? Что случилось? Он был полностью в панике, я только понял, что он с россиянином и итальянцем. Он не говорил мне об обстреле со стороны военных или сепаратистов, он просто не знал, что произошло. Не знал, где он. Поэтому я позвонил в посольство, итальянское и французское посольство, и сказал им, что что-то происходит, а потом он пришел в больницу, и мы узнали, что итальянский фотограф умер», — рассказал Гого.

«За несколько часов я увидел Уильяма на российском пропагандистском телеканале. Он был в госпитале, раненый, и говорил, что в него стреляла украинская армия», — добавил журналист.

Однако показания Рогелона, которые возлагали ответственность за обстрел журналистов на украинских военных, никак не указывали на Маркива. Обвинения против украинца базируются исключительно на одной статье журналистки-фрилансера Иларии Морани. Она цитирует Маркива (не называя его имени):

«Обычно мы не стреляем в направлении города или гражданских, но когда видим движение, заряжаем тяжелую артиллерию. Это то, что случилось с машиной двух журналистов и их переводчика».

Эти слова прокуроры интерпретировали как признание в убийстве. Маркив отрицает, что говорил, как стреляла украинская армия, и настаивает, что узнал о гибели журналистов только из этого разговора. Его записи не существует, поэтому прокуроры полностью положились на показания и статью журналистки.

Во время суда выяснилось, что Морани не общалась с Маркивым лично. Вместо этого она заявила, что слушала на громкой связи и дословно записала разговор между ним и другим журналистом, Марчелло Фаучи.

На суде Фаучи не смог подтвердить, что Маркив в разговоре с ним вспоминал о гибели Роккелли. В статье Морани также есть несколько серьезных ошибок: она называет Маркива «капитаном украинской армии» (в то время как он был простым солдатом), а также говорит, что он координировал оборону Славянская (это было не так). При обычных обстоятельствах это свидетельствовало бы просто о не профессионализме журналистки, однако в этой ситуации ошибки имели серьезные последствия для украинского солдата.

Кроме того, Морани и Фаучи в суде предоставили разные показания о месте, времени и языке своего общения с Маркивым. Это, вместе с информацией из собственных источников Громадского, дает основания сомневаться в том, что Морани вообще присутствовала при телефонном разговоре Фаучи и Маркива. Вероятно, она узнала о нем по переводу Фаучи и преувеличила его содержание в статье с целью «продать сенсацию».

Приговор Маркиву базируется на спекуляциях, а не фактах. Похоже, он просто оказался не в том месте не в то время и пообщался не с теми людьми. За его итальянское гражданство и связи с местными медиа он стал легкой добычей для итальянской правоохранительной и судебной системы, которая находилась под давлением общественности и журналистских организаций, требовавших найти виновного в гибели Роккелли.