Искания Ирана

Главный недостаток сегодняшнего мира — это постоянное ощущение нулевой суммы в геополитике. Мир ожидал чего-то другого в эру после холодной войны, чтобы способствовать построению мира и стабильности. Вместо этого, после террористических нападений 11 сентября 2001 года импульс переместился в сторону «глобальной войны с террором», которая практически стала логическим обоснованием для сохранения менталитета холодной войны и поддержания стратегий упреждающей войны и смены режима, которые усугубляют чувство надвигающейся опасности, нестабильность и международный терроризм.

Рассмотрите мою страну, Иран, которая не вторгалась ни в одну страну в течение последних 250 лет. После десятилетий борьбы с диктатурой и иностранным господством мы обеспечили нашу свободу и независимость в 1979 году, установив политическую систему по нашему собственному выбору. Но вместо того, чтобы установить дружественные отношения с Ираном, основанными на этой новой действительности, Соединенные Штаты последовательно стремились восстановить свое господство, даже путем предоставления огромной дипломатической, финансовой и военной поддержки Саддаму Хуссейну во время его войны с моей страной в течение 80 х гг.

Текущий спор о мирной и законной ядерной программе Ирана является частью этой модели, переполненной необоснованными обвинениями, двойными стандартами и моральной и правовой непоследовательностью — все это скрывается за предполагаемой угрозой наращивания вооружения. Но мирная ядерная программа Ирана берет свое начало в конце 60 х годов. Энергетические потребности Ирана превысят его поставки, возможно, сократив или даже устранив его нефтяные экспортные возможности в ближайшем будущем. Таким образом, Ирану срочно нужно производить 20 тыс. мегаватт ядерной энергии к 2020 году.

Уже в 1973 году правительство Соединенных Штатов понимало, что Ирану будет нужна ядерная энергия. Действительно, США ожидали, что Иран сможет производить 20 тыс. мегаватт к 1994 году. Несмотря на поддержку гражданской ядерной программы Ирана Соединенными Штатами, Великобританией, Германией и Францией, все они в конечном счете не выполнили своих договорных обязательств после нашей революции в 1979 году. В настоящее время некоторые из этих правительств даже ставят под сомнение потребность Ирана в ядерной энергии — вопрос, который был для них ясен 30 лет назад.

Иран не нуждается в ядерном оружии для защиты своих региональных интересов, и такому оружию нет места в стратегии безопасности Ирана. Он стремится добиться доверия своих соседей и остается в рамках Договора о нераспространении ядерного оружия (NPT). Последний доклад Международного агентства по атомной энергетике подтвердил, что не было никаких отклонений от гражданской ядерной программы Ирана в сторону создания оружия. Иран даже предложил региональное и многонациональное участие в своих установках по обогащению урана — что было встречено звучной тишиной со стороны западных держав.

Тем временем, американская политика в отношении нераспространения ядерного оружия и режима NPT является показательным примером двойных стандартов и отсутствия чувствительности к вопросам безопасности других стран. В то время, как США стремятся использовать одностороннее и незаконное давление для пресечения законного права Ирана на мирную ядерную энергию, они содействуют развитию ядерных возможностей Израиля. Действительно, США действуют в качестве буфера, чтобы отгородить Израиль — чей премьер-министр хвастается своим ядерным оружием — от любого международного наблюдения, одновременно с этим игнорируя призывы Ирана и других стран о создании ближневосточной безъядерной зоны.

Что касается международного терроризма, Иран, будучи жертвой терроризма, осуждает его во всех его формах. Но здесь очевидны те же самые двойные стандарты. США использовали и все еще используют экстремистские организации для продвижения своих целей во внешней политике.

Это можно сказать о поведении Соединенных Штатов в отношении предшественников Аль-Каиды в Афганистане в 1980 х годах и их текущих взаимоотношениях с такими террористическими группами, как Народная организация моджахедов (MKO), курдские PEJAK (Партия свободной жизни) и PKK (Курдская рабочая партия). MKO, которая когда-то числилась в ведомости Саддама Хуссейна и была ответственной за многие невинные жизни в Иране и Ираке, теперь находится под защитой американского правительства в Ираке и открыто функционирует непосредственно в США.

Иран всегда считал, что региональная стабильность в жизненных интересах его собственной безопасности и развития. Наши попытки укрепить региональную безопасность и договоренность о сотрудничестве в Персидском заливе начались в 1986 году в разгар войны с Ираком. Мы продолжали преследовать эти инициативы в эру после Саддама, принимая участие в мероприятиях, направленных на установление доверия с нашими непосредственными соседями, чтобы компенсировать экстрарегиональное волнение.

Иран в настоящее время применяет ту же самую политическую стратегию в отношении Ирака и Афганистана, несмотря на его противостояние вторжению в эти страны под руководством США. Иран установил прекрасные отношения с Афганистаном после Талибана и Ираком после Саддама, и самые высокопоставленные должностные лица обеих стран последовательно отвергают заявления США о причастности Ирана. Эти обвинения задуманы для того, чтобы представить Иран как угрозу региональной стабильности и запугиванием заставить другие страны создавать анти- иранские коалиции с целью отвлечь внимание от последствий неудачной политики США не только в Ираке, но и в Ливане и в отношении израильско-палестинского конфликта.

Мир заслуживает лучшего. Справедливый глобальный порядок должен быть установлен в отношении мира и безопасности, борьбы с бедностью, более справедливого распределения богатства, лучшей защиты окружающей среды и уважения к местным культурным особенностям. Мы можем построить глобальный порядок на основе такой справедливости, которая отвергает текущий униполярный порядок, развивая терпимость к разнообразию вместо того, чтобы пытаться навязать и уподобить. Такой порядок будет всесторонним в культурном отношении и менее господствующим, охватывая государства, негосударственных деятелей и социальные группы, чтобы свести к минимуму насилие и увеличить до предела экономическое благосостояние.

Эрих Фромм, покойный немецкий психолог и философ, когда-то сказал, что «история — это кладбище культур, которые пришли к своему катастрофическому концу из-за своей неспособности к плановой и рациональной добровольной реакции на проблемы». Мы не можем предсказать нашу судьбу, но мы можем быть уверены в том, что мы добьемся безопасности только через настоящую солидарность и глобальное партнерство.

Х. Э. Манучехр МОТТАКИ — министр иностранных дел Исламской Республики Иран.