После Пиночета

По иронии судьбы Августо Пиночет умер в тот же день, когда ООН праздновала Международный день прав человека. Это очень интересное стечение обстоятельств. Однако, если кто-то хочет понять, что означает его смерть для чилийцев, стоит отметить, что режим Пиночета (1973—1990) не был только диктатурой, нарушавшей права человека, подвергавшей людей пыткам и преследовавшей их, сеявшей ужас и арестовывающей тысячи чилийцев. Это также был период глубоких трансформаций, конечной целью которых была закладка нового фундамента чилийского общества. Это была настоящая революция правых, основывающих свои дискуссии на радикальной критике прошлого либеральной демократии, которую в тот момент представляло правительство Сальвадора Альенде. Правые пытались создать новый порядок, начиная с неолиберальной модели в экономике и авторитарной демократии в политике. Речь идет о революции, имевшей своей целью превращение Чили в рыночное общество, которое должно по своей сути быть аполитичным и христианским.

Переворот в сентябре 1973 года также предоставил чилийским правым историческую возможность создать проект общества в соответствии со своими интересами и своим видением мира. Реализация этого проекта была задумана, предана огласке и организована группой молодых людей, принадлежавших к движению гремиалистов (гремиалисты — сторонники корпоративного движения. — Ред. ) и о существовании которых было известно чилийцам. В результате большинство юридических, политических, экономических и общественных институтов страны стали авторитарными и консервативными. Понятно, что такая трансформация не была бы возможна, если бы этот проект не был связан с планом ультралиберальной трансформации, которую провозглашали те, кто называл себя чикагскими мальчиками — убежденными последователями Мильтона Фридмана и Фредерика фон Гаека. Трансформация не могла быть реализована в обычных обстоятельствах и в системе открытой демократии и плюрализма.

Инструментом этой революции было установление институционалистской политики и экономики, которую определяли четыре ключевые идеи: власть, ограниченная свобода, сведение к минимуму роли государства и верховенство рынку. Следовательно, новая институциональная политика была отображена в конституции 1980 года, целью которой было установление ограниченной демократии и авторитарного режима, чтобы построить политический режим под названием «защищенная демократия»: политический режим, образованный в форме диктатуры, позволяющей ему выжить. Этот режим считался единственным способом обеспечить в стране продолжительную и стабильную демократию. Со своей стороны, институциональная экономика предусматривала реорганизацию всех общественных и производительных отношений только по рыночной схеме. Эта экономика также пыталась минимизировать вмешательство государства, что было предварительным условием как для свободного функционирования рыночных сил, так и для деполитизации общества.

Современное Чили — это продолжение Чили, «выкованного» диктатурой, — результат неоконсервативной революции. В этом случае, одной из самых выдающихся достижений трансформации была передача доминирующей чилийской группой видения мира и политико-экономической стратегии как единственной и самой реальной. С одной стороны, эта стратегия должна обеспечивать создание богатства и экономический рост, а с другой, условия свободы и равенства, которые являются основой настоящей демократии. Иными словами, наибольшим успехом этого проекта была презентация неолиберализма как единственной жизнеспособной стратегии для чилийского общества. Благодаря этому правые смогли сделать так, что средние и долгосрочные интересы доминирующей группы стали общими интересами для всех чилийцев.

Следовательно, Пиночет и его режим были эффективным инструментом правых для реализации такого типа общества, которое нельзя было бы создать только благодаря демократическому режиму. Это позволяет понять, почему режим сохраняет фундаментальную политическую важность для правых и вообще для чилийских покровителей даже после передачи власти в соответствии с новым конституционным планом, а также во время периода, когда Пиночет оставался на должности верховного командующего армии — т.е. до марта 1998 года. Покровители никогда не сомневались в том, защищать ли символ, который для них не был предметом обсуждения.

Генерал был воплощением эпохи, лидером, «трансформировавшим страну», которая ему дала «мир» и «обеспечила прогресс» и которая защищала и заботилась об интересах самых богатых. Именно поэтому, когда в октябре 1998 года бывший диктатор был арестован в Лондоне, правые и самые влиятельные представители среди чилийских покровителей массово мобилизовались и использовали все возможные средства для давления на действующее правительство с требованием немедленного его возврата на родину.

Августо Пиночет умер через 16 лет после передачи полномочий демократически избранной власти. Однако после 1990 года институционный авторитарный и ультралиберальный порядок, установленный во время его режима, остался практически неприкосновенным. Даже принимая во внимание то, что экономический порядок был освобожден от ортодоксальности благодаря социальной политике, которая пытается уравновесить действие крайностей, причиненных временно введенными ограничениями. На этот порядок влияют рыночные законы и, как следствие, большая часть населения не имеет средств для того, чтобы чувствовать себя защищенными от неограниченной конкуренции и гибкости рынка труда.

В политическом плане в августе 2005 года после существенной реформы конституции 1980 года страна также начала освобождаться от авторитарного институционального политического порядка, основанного гремиалистами. Если правда то, что консервативное вдохновение конституции будет и в дальнейшем присутствовать в тексте, чилийский политический режим уже освободился от своих «авторитарных замашек», приобретенных во время диктатуры. Чили уже предприняло один шаг в поиске полностью демократического порядка; триумф Мишель Башеле — доказательство этого.

Остается только решить вопросы, являющиеся важными для демократического здоровья страны: достичь настоящего консенсуса относительно своего недавнего прошлого и в то же время ответить перед новыми поколениями за несостоятельность вовремя и эффективно осудить преступления бывшего диктатора, а также следует покончить с двусмысленностью этой исторической фигуры. Очевидно, что это задание будет непростым.