«Не надо реабилитировать преступления, надо реабилитировать народ»

О бесповоротном примирении двух народов — в ответах директора Института философии НАН Украины Мирослава ПОПОВИЧА

— Как вы думаете, почему до сих пор в Польше есть организации, выступающие против примирения между украинским и польским народами?

— Ничего неожиданного в поведении ультраправых нет. Они всегда вели себя очень агрессивно. Мне кажется, что сейчас в Польше после поражения левых сил на последних выборах в обществе образовался дисбаланс в пользу правых. Поэтому громче раздаются «экстраправые» голоса. Но они всегда были против: есть люди, которые или сами воевали в Армии Краевой, или их родители, или кто-то пострадал из семьи. Хотя это совсем не означает, что такие люди стали жертвой волынских событий и обязательно должны держать камень за пазухой. Среди этих людей разное отношение. Поэтому в общем здесь ничего неожиданного нет. И у нас найдутся люди, которые будут против примирения.

Всегда будут люди, которым по политическим соображениям выгодно играть на каких-то драматических событиях прошлого. В подавляющем большинстве случаев эти люди лично никакого отношения к трагическому прошлому не имеют. Им просто выгодно на этих волнах проводить свои политические комбинации. Разве вы думаете, что люди, которые объявляли всех «оранжевых» бандеровцами, действительно знают, кто такие бандеровцы и кто такие оранжевые? Ведь есть люди, которые сегодня считают, что все, кто делал оранжевую революцию, действовали за американские деньги, будучи вдохновленными бандеровскими идеалами.

— Возможно, речь может идти лишь о нескольких процентах тех, кто не приемлет идею примирения?

— Насколько я понимаю, речь идет о большем количестве. Нам это трудно понять, но поляки в основном имели контакты с острым антипольским элементом среди украинцев, поскольку между собой конфликтовали вооруженные формирования. Среди поляков существует обобщенный образ украинца, который нам может показаться просто странным. Поэтому нам не всегда легко доказывать в Польше какую-то «инаковость». Хотя агрессивную настроенность в Польше встретишь не часто.

— Какую политику должны проводить Украина и Польша, чтобы бесповоротно перевернуть трагическую страницу в отношениях?

— Нужно говорить правду о том, что было. Только это снимет напряженность. Существует христианская формула, которая сглаживает все: простите нас и мы вас прощаем. Нужно признать, что были отряды, которые уничтожали поляков, и была аналогичная польская реакция. Следует сказать, что мы с этим не хотим иметь ничего общего. И не нужно оправдывать, реабилитировать преступления. Нужно реабилитировать народ. Это общее основание, которое даст возможность нам улучшить наши отношения. Тогда будет легко справиться с крайними элементами, которые пока что существуют.

— А вся правда уже сказана?

— Нет, не вся. Никто не рассказал об истории всесторонне. Например, в Польше издан двухтомник отца и дочери Владислава и Евы Семашков. Это ужасный сборник документов. Однако должно быть такое же описание с украинской стороны. Это не счет, который мы друг другу предъявляем, это — поклон памяти тем, кто погиб.

— Кто должен взяться за эту работу?

— Все должно делаться в обычном порядке. Следует создать надлежащие условия для изучения истории. Скажем, в Польше существует институт национальной памяти. Надо создать подобный институт в Украине, который сможет поставить любую научную проблему. Нужна большая фактологическая работа. Мы умеем плакать, но когда речь идет о том, что нужно посчитать, то окажется, что все другие своих жертв поименно знают, а мы оперируем общими заявлениями.

— Почему этот институт до сих пор не создан?

— Я думаю, что все застопорилось на уровне министерства финансов: там каждую копейку сейчас считают, и правильно делают. Но есть вещи, которые нужно делать независимо от того, какое состояние с финансами. Это небольшие деньги. Зарплаты для ученых у нас такие, что считайте, они на общественных началах работают.