Оранжевая революция на экспорт

С этими работами могли познакомиться и украинские зрители в декабре 2004 года, когда по горячим следам революции, в Центре современного искусства в Киеве проходил вернисаж (о чем «День» в свое время рассказывал). Следует заметить, что выставка в Чикаго — только часть более масштабного проекта, где большую роль играли разнообразные action — шествия художников...

Наш вечный пиетет перед заграницей, сохранившийся еще с советских времен, позволил прочно укрепиться штампу «была выставка за рубежом — значит, хороший художник!». А какая выставка, ходят ли на нее зрители, имеет ли она достойный релиз в зарубежной прессе — эти нюансы как-то отступают на второй план. А ведь часто бывает и так, что галерея на самом деле никому не известна, не имеет имени и веса, и вообще принадлежит «своим», т.е. вчерашним эмигрантам. Что же касается чикагского Института современного украинского искусства, то здесь ситуация совсем иная — в отличие от галерей-однодневок тут проводились выставки и арт-проекты маститых украинских художников, которые сумели заработать себе имя в Европе и США, успешно выставлялись не только в приватных галереях, но и на престижных международных биеннале, в музеях современного искусства, участвовали в нашумевших альтернативных проектах.

Сегодня, правда с некоторым запозданием, c «искусством, рожденным революцией» могут познакомиться и жители Ukrainian Village — Украинского села, расположенного на северо-западе Чикаго, в 15 минутах езды от Down Town, высотного центра города. Киев и Чикаго с давних, еще советских времен, города-побратимы, Sister-City, поэтому наши выставки в залах Института современного искусства и Национального украинского музея Чикаго давно стали частью большой международной культурной программы. При активной поддержке культурных фондов, выставка освещает украинские перевыборы 2004 года в ракурсе актуального искусства, как их увидели непосредственные участники, молодые художники. Безусловно, выставка молодых (а не тем, кому за 30—40 лет) творцов из группы «Р.Э.П.» — это уже прорыв, потому что до этого лишь периодически случались отдельные выставки, рассчитанные на узкий круг коллег.

Другой вопрос — насколько экспозиция в чикагском Институте, достаточно разрозненная по жанрам, составу участников и качественному уровню работ, может дать представление американскому зрителю об оранжевой революции вообще, и отечественном contemporary arts в частности. Уже не раз журналисты писали о том, что экспозиции группы «Р.Э.П.», быстро поднявшейся на политической волне, де-факто не всегда интересны по своей художественной сути — отсюда и впечатление наспех подготовленных проектов, цитатность всем известных концептуальных находок прошлого века, игра со штампами постсоветского мышления. Кроме того есть работы, которые откровенно выпадают из контекста выставки, например, абстрактная «Победа» Артура Белозерова — то ли намек на условность победы, когда спустя год после революции доверие к движению сторонников Президента разделилось на «ТАК!» и уже «НЕ ТаК!» («SIC ET NON» как у греческого философа...), то ли просто стиль художника, живопись которого, в том числе и «Победу», можно с тем же успехом выставлять на любой другой выставке, независимо от ее тематики. Инсталляция Александра Семенова «Толпа» — наспех скрученные изолентой грязные матрасы с Майдана, несколько тупоумная метафора народного столпотворения, производит впечатление сиюминутного псевдотворчества... Политактуальность еще не исключает эстетику. Не факт, что какой-нибудь объект с улицы — такая уж счастливая находка для искусства: она отражает не столько реальность, сколько мышление и психотип самого автора, чьи картины, замученные потоками грязных лессировок, долгое время не выставлялись нигде, кроме достаточно парадоксального места — а именно, бывшего Дворца пионеров.

Вместе с тем именно неоднородность состава художников группы «Р.Э.П.» позволяет выделить работы отдельных авторов. Ироничность двух замечательных картин Ксении Гнилицкой — «Алтаря» с украинским Салом&Караваем и вышиванки «Виграй мене!» (что в англоязычной версии звучит еще лучше — «Take me!»), выполненных в технике акриловой живописи, говорит о том, что молодое поколение не такое уж нейтральное, в чем его напрасно упрекали некоторые украинские СМИ. Оно, напротив, имеет свой собственный взгляд — а это для художника всегда спасение, потому что с того момента как он перестает быть отвлеченным маргиналом, наступает счастливая эпоха осмысленного, личностного творчества. А вялая живопись, псевдоабстрактная, почти анонимная, сделанная по принципу «мы случайно мимо проходили», вряд ли кого-то сегодня затронет. Но ни Ксения Гнилицкая, ни Жанна Кадырова (автор недавнего проекта «Бриллианты» в ЦСИ) подобной вялостью не грешат. Оранжево-синий «Компас» и «Стадион-Полигон» Жанны Кадыровой — символы слегка агрессивные, но вместе с тем и очень знаковые, а сама живопись сочная и грубоватая, в полном соответствии с духом революции. Виктор Харкевич в «Единстве» создал легко узнаваемые даже в благородной рембрандтовской тональности портреты своих сограждан, активистов майдановских колонн написала и Леся Хоменко. Нет сомнения, что коммерческая ценность этих картин, попавших в частные собрания, с годами возрастет в геометрической прогрессии.

Интеллектуальный, рафинированный и очень «целостный» Никита Кадан — феномен группы «Р.Э.П.» и пример того, что думающий художник — это всегда нечто большее, чем просто художник. А если он еще и способен быть организатором и идеологом движения, то олимпийское будущее ему гарантировано. Предоставив для выставки свою artist clothing, в том числе собственный халат с чрезвычайно приятными в цветовом отношении полосками, и сопроводив эту инсталляцию текстом, Никита Кадан смело открыл новую эру в толковании оранжевой революции.

Если же чуть шире посмотреть на деятельность группы «Революционно-Экспериментальное Пространство», то за год их существования, среди наиболее удачных проектов стоит вспомнить шумный «Украинский Эрмитаж», артистичную попытку найти полновесный эквивалент «сырому мясу реальности». Что же касается выставки «Украинские художники и оранжевая революция», то серьезной профессиональной подготовки у этой выставки не чувствуется. В том числе и потому, что проигнорирован такой далеко не последний в коллективном творчестве показатель, как элементарная фильтрация «кадров». Стоит вспомнить, что в киевской художественной среде время от времени возникали свои арт-группы — «Погляд» («Взгляд») перестроечных времен, «Живописный Заповедник», «Парижская Коммуна», и каждый раз у художников были свои причины объединиться. Среди 17-ти участников группы «Р.Э.П.» большинство «творцов» примкнули вслепую, как справедливо заметил Константин Дорошенко — на уровне тусовки. И только несколько человек из актива «Р.Э.Па» действительно творцы, и без всякой, так часто звучащей в этом слове иронии.

Если уровень нашего отечественного искусства привлек в свое время в Украину коллекционера князя Никиту Лобанова-Ростовского, исследователя авангарда Жана Клода Маркадэ, миллионера Джорджа Сороса и еще ряд имен — очевидно, есть смысл не опускать планку, а держать ее на достойной высоте. В целом же хорошо уже то, что у молодого поколения появилась перспектива независимой деятельности в рамках проектов международного масштаба — впереди Венецианское биеннале.