Российский маневр

На встрече министров иностранных дел стран ОБСЕ в Любляне российская делегация, на первый взгляд, неожиданно поддержала план Виктора Ющенко по урегулированию приднестровской проблемы и план грузинского руководства по Цхинвальскому региону. Последний шаг российская пресса расценила как «сдачу» режима южноосетинского лидера Эдуарда Кокойты. Не без удивления эту новость восприняли и в украинских экспертных кругах. Особенно если учесть ухудшение отношений Украины и России и непростой контекст переговоров о «замороженных конфликтах», разрешение которых объявлено одной из целей Сообщества демвыбора. Возникает вопрос: зачем Москве поддерживать инициативы Киева и Тбилиси?

Виктор ЖОСУ , политолог (Молдова):

— На официальном уровне Россия никогда не критиковала «план Ющенко», просто поначалу относилась к нему настороженно. Позиции России и Украины в отношении будущего Приднестровья в главном совпадают: формально признается территориальная целостность Молдовы, но при этом и Киев, и Москва выступают за диалог между Кишиневом и Тирасполем. Суть «плана Ющенко» сводится к возобновлению прямого переговорного процесса между Ворониным и Смирновым. Но это невозможно, и «план Ющенко» провалится точно так же, как и все, что проваливалось до него. Россия это понимает. Я полагаю, что и Ющенко прекрасно знает, что Воронин и Смирнов никогда не сядут за стол переговоров. Другое дело, что учитывая внешнеполитический и украинский внутриполитический контекст, все будут делать вид, что надо как-то помогать решению приднестровской проблемы. Однако в это воскресенье пройдут выборы в Верховный совет Приднестровья, после которых ничего, в сущности, не изменится.

Россия сейчас постарается не высовываться с инициативами по приднестровскому урегулированию. Зачем ей это нужно? Пусть Украина это делает сама, в том числе, согласовывая определенные позиции с Россией. Расчет Воронина сместить Смирнова с помощью Евросоюза, США, «плана Ющенко» не удастся. Москва понимает, что Украина не ставит задачу убрать Смирнова и ликвидировать ПМР до основания. В Приднестровье живет очень много украинских граждан, Украина упростила процедуру предоставления своего гражданства для жителей левого берега Днестра. Она тоже не заинтересована в том, чтобы решать приднестровскую проблему так, как этого хочет Воронин.

Россия говорит, что выведет остатки своих вооружений. Российская риторика примерно такова: «Надо менять миротворческий формат? Пожалуйста, мы готовы это рассматривать, но после политического урегулирования: когда будет определен статус Приднестровья и достигнута договоренность между Кишиневом и Тирасполем. После этого мы выведем то, что вы называете войсками, потому что на самом деле речь идет о батальоне, который охраняет склады в Колбасне, причем даже не вооружений, а боеприпасов: вооружения мы давно вывели, у нас там нет ни одного танка, ни одной артиллерийской установки. А миротворцы наши, возможно, останутся, но в другом формате». Конечно, это отступление от Стамбульских соглашений ОБСЕ. Но Россия времен Путина и Лаврова — это совсем не то, что Россия времен Ельцина и Козырева. Если бы Молдова повела такую политику, как сейчас, десять лет назад, то возможно, она принесла бы какие-то результаты, но сейчас уже поздно, сегодня так разговаривать с Россией — себе во вред. Двусторонние отношения ухудшаются. Но это не у России портятся отношения с Молдовой, а у Молдовы с Россией. Россияне заняли жесткую позицию: «Хотите, с нового года будем продавать вам газ по 160 долларов за тысячу кубометров, а не хотите — не берите. Хотите в Европу — идите в Европу». Россия ничего не теряет в данной ситуации. То, что она могла потерять, уже потеряла в 1990 егоды, когда распался Советский Союз. Дальше Россия будет только приобретать, нравится это кому-то или нет.

Гия НОДИА , председатель Кавказского института мира, демократии и развития (Грузия):

— На последней встрече ОБСЕ в Любляне позиция России по многим проблемам оказалась изолированной. Видимо, российское руководство решило, что такое явное противостояние не выигрышно для Москвы. Общая поддержка тбилисского плана урегулирования южноосетинской проблемы — это ослабление позиций сепаратистского руководства в политическом смысле. Но от общей поддержки до реальных шагов — большая дистанция. Мы не должны ожидать, что автоматически радикально изменится позиция России в регионе конфликта.

Позиция грузинского руководства заключается в том, чтобы как можно шире подключить США и Евросоюз к решению и абхазской, и южноосетинской проблем. Но в каком именно формате — это уже другой вопрос, который должен быть предметом договоренностей между США, Россией и ведущими европейскими странами. Публичных и ясных заявлений о подключении к урегулированию абхазской и южноосетинской проблем со стороны ЕС и Соединенных Штатов не было. Но я знаю, что идет очень активная работа, особенно с американцами. Грузинское правительство надеется, что какой- то формат будет найден.