Тревожный юбилей

У Леси Украинки есть поразительный поэтический образ: цветок-камнеломка, незаметное на первый взгляд растение, несущее в себе такую всепобеждающую силу к свободе и к жизни, пробивающее, буквально взламывающее толстый слой мертвых камней и вырывающееся на волю, к солнечному свету. (Лариса Петровна, между прочим, призывала отдавать этому скромному цветку большее уважение, нежели «пышному лавру»!) Можем сказать, что в духовной истории Украины ХХ века были такие переломные, определяющие события, которые, влияя на сознание нации, словно цветок-камнеломка, пробивали тоталитарный лед «неправды» и «неволи» (не даром Шевченко в «Еретике» поставил эти слова рядом, гениально почувствовав, что тут присутствует прямая логическая связь: ложь и насилие — это две стороны медали!).

И таким Книгой-Событием, Книгой-Поступком стало для целых поколений украинцев произведение Ивана Михайловича Дзюбы «Інтернаціоналізм чи русифікація», созданное ровно 40 лет тому назад. Это работа — которую автор абсолютно открыто послал в конце 1965 года в ЦК Компартии Украины, отметив при этом и свою фамилию, и домашний адрес! — стала предвестником украинской свободы. Потому что именно там с исключительной силой аргументации, языком неопровержимых фактов была доказана одна, но важнейшая для Украины вещь: реальная практика коммунистических «интернационалистов» — смертельно опасна для существования украинской культуры, языка, украинского социума вообще. Эта практика не только очень лицемерная (потому что под шумные, демагогические призывы к «расцвету всех народов СССР» шло тихое уничтожение духовного достояния нации) — она в то же время является свидетельством низости и злокачественного бессилия Системы. Заслуга Ивана Михайловича Дзюбы в том, что он первый доказал это, показал, что король — голый...

Итак, уже 40 лет эта книга живет в интеллектуальном пространстве Украины, активно меняя нас с вами, а следовательно, и сознание народа, и таким образом влияет на ход истории. Но торжественные мероприятия, посвященные этой годовщине, состоявшиеся 15 ноября в Украинском Доме в Киеве вызывали сложные чувства. Скорее это был тревожный юбилей. Потому что, отдавая дань огромного уважения славному автору, участники собрания (и, подчеркнем, прежде всего сам Иван Михайлович Дзюба!) говорили о том, что поразительная актуальность книги спустя 40 лет после ее создания не является основанием для удовлетворения. Наоборот, это — толчок для тревоги, тяжелых размышлений, это — горький упрек и обществу в целом, и особенно украинскому политическому классу.

Известный украинский историк, профессор Юрий Шаповал (он, кстати, тщательно исследовал материалы КГБ УССР за 1972 год, касающиеся уголовного дела Ивана Михайловича), открыв собрание, сразу предоставил слово автору книги «Інтернаціоналізм чи русифікація?». Академик Дзюба начал выступление с того, что, во-первых, извинился перед присутствующими за то, что оторвал людей от, возможно, более неотложных дел (!), а, во-вторых, признался, что вообще не очень любит всякого рода презентационные мероприятия и длительные собрания. После этого Иван Михайлович сказал горькие, несколько неожиданные и совсем «неюбилейные» слова: «Все мы находимся в огромном дискомфорте: мы давным-давно уже должны бы забыть и о книге, и о проблеме, в ней затронутой, а имя автора связывать с другими его произведениями. Но произошло не так — и это поистине грустно».

Оратор вспомнил свою беседу с «чекистами» времен Никитченко и Федорчука, когда сотрудники органов говорили ему дословно такое: «Ну что вы там написали?! Через 40 лет эту книгу и вспоминать никто не будет! Это они вас, молодежь, используют» (по мнению Ивана Михайловича, «они» — это, как считали работники госбезопасности, классики украинской литературы Максим Рыльский, Олесь Гончар, Андрей Малышко, Микола Бажан, в душе — неисправимые «националисты»). Но чем же так раздражало (если не ужасало) произведение о русификации, которая политиками иезуитски подавалась как «интернационализм», высших чиновников ЦК, КГБ и Союза писателей 40 лет тому назад? Снова предоставим слово автору.

Как отметил Иван Дзюба, у книги было три адресата (и, соответственно, в ней можно выделить, если угодно, три «стиля»): руководство партии и правительства УССР; во-вторых, русскую интеллигенцию, удивлявшуюся, слушая сокрушительную критику «ленинской национальной политики», искренне или же лицемерно спрашивая: «Да кто же вам запрещает говорить на украинском?»; в-третьих, украинское общество в целом, в первую очередь — молодежь. Конечно, вспоминает Иван Михайлович, «я стремился разговаривать с каждым адресатом на соответствующем языке. Но, хотя элемент тактических маневров присутствовал — в общем, я не хитрил. Нужно вспомнить, какие это были годы — середина 60-х. Появились явные, казалось бы, признаки «перерождения коммунизма» изнутри. «Пражская весна» породила реальные надежды на лучшее — и я их разделял». И далее оратор подчеркнул: «Стоит иметь в виду, что мир коммунистических идей — это огромный и разнородный мир. Мировоззрение Антонио Грамши, например, существенно отличается от взглядов Розы Люксембург. А на меня сильное впечатление произвели материалы ХII съезда партии (1923 год). И я хотел тогда просто адресовать руководству ЦК времен Шелеста и Щербицкого несложный вопрос: что говорилось во времена «украинизации» в начале и в середине 20-х, и что делаете вы? А относительно русской интеллигенции, то я хотел бы, чтобы она наконец поняла, что совершать насилие — это не обязательно означает грубо размахивать кнутом. Это означает создать условия, при которых человек будет делать именно то, что кому-то требуется, искренне веруя при этом, что это он сам так хочет».

С напряженным вниманием слушали выступление (как всегда, блестящее, острое, словно лезвие бритвы!) славного украинского Поэта Лины Васильевны Костенко. «Мы с Иваном Михайловичем, — отметила Лина Васильевна, — оба принадлежим к одному поколению — поколению шестидесятников. И я призываю вас поверить шестидесятникам — тем из них, кто уцелел! — потому что они знают, кто есть кто. Иван Михайлович неповторимый и единственный, потому что он — человек-этика. Но когда кто-то начинает читать нам лекции на тему: «Зачем ворошить прошлое? Время все примирило!» — то я хотела бы ответить так: «Нет, не все! Потому что там, где мы примиримся со злом, мы будем ничто». И далее Лина Костенко подчеркнула: «На эту книгу рецензию написала сама История. Но очень страшно, что проблемы, поднятые в книге, и сейчас более чем актуальны. Не приведи Господи, чтобы актуальность эта сохранилась и через 50—100 лет! Потому что если на процессах, о которых говорится в произведении Ивана Дзюбы (в первую очередь на русификации), не поставить точку — то эти процессы поставят точку на нас».

Об Иване Михайловиче иногда говорят, что он «не любуется своим прошлым», вообще не любит вспоминать его. Лина Васильевна, соглашаясь с этим, спросила зал: «А разве можно трагедией любоваться? Этим не любуются, но это не предают! А это была именно трагедия. Я спросила как-то у Олеся Гончара (после того как Ивана Михайловича исключили из союза писателей): если такого человека исключили из Союза, то что же будут делать с вольнодумцами — не членами Союза? Будут ли их арестовывать? Ответ был — да...» Завершая, Лина Костенко поделилась с аудиторией сильными впечатлениями последних дней: Харьков, где подростки танцуют «драйв- поп» у памятника Шевченко, и села под Коростенем (Житомирщина), мертвые села, прилегающие к страшной «зоне отчуждения»...

Известная писательница и литературовед (а также шестидесятница) Михайлина Коцюбинская назвала труд Ивана Дзюбы «противоядием для украинцев». «Это был момент истины для нас, — отметила она, — за этим текстом стоят неповторимые судьбы, настроения, события. И пора уже специалистам создавать «дзюбиану», где все, что связано с зарождением книги, было бы включено в исторический контекст. Знаете ли вы, например, что работу Дзюбы в Праге перепечатывала сестра Леси Украинки?!». А Иван Федорович Драч призывал всех к «тяжелой, каторжной работе» (автору этих строк снова вспомнилась камнеломка), «чтобы эта книга наконец перестала быть актуальной». Поэт поделился впечатлениями от поездки в Ригу. «Этот маленький, полуторамиллионный народ не сдался империи. И потому на улицах их столицы сейчас звучит латышский язык. Нужно ли сравнивать с нашими реалиями?».

Директор Института философии НАН Украины академик Мирослав Попович, вспоминая, как в начале 70-х читал машинописную «слепую» перепечатку книги, сказал, что это было незабываемое эмоциональное потрясение, духовный «глоток свежего воздуха». Ценность произведения Ивана Дзюбы, по мнению Мирослава Владимировича, в том, что он убедительно доказывает: нет готовых решений, их не было тогда и сейчас не существует. Нужно не искать шаблонные рецепты (пусть даже европейские или американские), а мыслить самостоятельно — тогда достигнем успеха. И важно, что среди нас — уникальная фигура Ивана Михайловича Дзюбы, человека, который всегда идет своим путем, «нащупывая сердцем», ощущая своим естеством, что можно делать, а что — нет. Это чувство порядочности, — резюмировал академик Попович, — спасло в те трудные годы многих людей, обиженных безграничным цинизмом Системы.

«Я родилась на Волыни, — рассказала главный редактор «Дня» Лариса Ившина, — и проблемы давления на украинский язык или русификации не ощущала — край наш украиноязычный. Только впоследствии, уже учась в Киеве, поняла, каким тектоническим сдвигом была эта книга! По моему мнению, сейчас особенно актуальным является исследование такого процесса, как «русификация-2», русификация, происходящая на наших глазах. Не менее важен анализ проблемы глобализации, потому что это — вызов, а мы являемся свидетелями того, что украинский мир уменьшается уже до критических размеров.

Показательно, что никто из представителей секретариата Президента, правительства — новой власти в целом не счел нужным отметить юбилей судьбоносной в истории Украины книги (без появления которой о независимости не было бы и речи, а эти господа вряд ли стояли бы у руля власти), то поистине украинцы уже становятся «подпольщиками» в собственной стране (а пароль у этих «подпольщиков» — Иван Дзюба!)».

Кто был субъектом «русификации-1», о которой идет речь в книге? — спросил вице-президент НАУКМА, профессор Владимир Панченко. Ответ четкий — КПСС. И теперь возникает главный вопрос: а кто сейчас является субъектом русификации-2»? Конечно, «фактор России», имеющийся в наличии, но главное здесь — внутреннее малороссийство, от него и исходит основная опасность. Иван Михайлович рассказал о случае, который произошел на днях и буквально шокировал его. В одном из кафе в центре Киева молодая, очаровательная и очень вежливая официантка, быстро подав еду, вдруг чуть ли не с изумлением спросила академика Дзюбу (по-видимому, обратив внимание на его безупречную украинскую речь): «Извините, Вы с Украины?» Жутко становится, отметил оратор, когда задумываешься над тем, а что же стоит за этим, как будто пустяковым случаем. Но не нужно ничего упрощать, продолжал академик Дзюба. «Отбрасывая русификацию, нужно иметь в виду, что процесс глобализации в том виде, как он происходит, более страшный, чем даже коммунистическая интернационализация. Ведь он влечет за собой «термитизацию души» (формула поэта Льва Копелева), потому что это — чистая выгода, когда думают только о наибольшем эффекте от эксплуатации природных и человеческих ресурсов», — заявил Иван Михайлович.

Этими словами всемирно известного человека, чье произведение переведено на 30 языков (а в Украине только что вышло переиздание книги), мы и хотели бы завершить рассказ об этом тревожном юбилее. Ясно одно: проблемы, которые затронул 40 лет назад Иван Михайлович Дзюба, не могут оставаться неразрешенными. Такое состояние дел угрожает самому существованию Украины.