Повестка дня для Украины: пункты, которых нет...

Уже в течение месяца не покидает впечатление, что основным программным итогом завершившихся президентских выборов в Украине стало… отсутствие этого самого программного итога. Что я имею в виду?

Есть победители и есть претенденты на наивысшие государственные посты, — и их немало. А программы дальнейшего развития Украины, той, которая была бы адекватна внутренним ожиданиям, национальным потребностям и внешним обстоятельствам, и той, которая нужна сейчас для обеспечения нового качества социально-экономического развития — по-прежнему нет. Нет также и серьезного анализа проблем предыдущего периода (известные проблемы в налогообложении и приватизационных процессах — не в счет). Основной акцент внимания сегодня сместился в сферу персональной политической морали, которая тоже, несомненно, важна. Но она сама по себе не производит ресурсы политического и экономического развития. Только в приложении к политической воле и к представлению, куда ее направлять…

Даже знаковая дискуссия о кандидатуре будущего главы правительства свелась не к сопоставлению концептуальных взглядов и намерений потенциальных премьеров, а к вопросу о степени «стерильности»: чтобы было (по возможности) «новое лицо», чтобы не было своего бизнеса, чтобы не было своей партии. Подспудно еще читается — чтобы не был сильно хватким, самостоятельным и амбициозным…

Насколько люди с подобными характеристиками соответствуют типу реформаторов, модернизаторов и «моторов преобразований» — вопрос дискуссионный. А вот в том, что у такого нигде никак не засвеченного и не страдающего «комплексом Прометея» администратора может не оказаться убедительной программы действий и воли действовать решительно — можно и не сомневаться.

Ну конечно, будущий премьер-министр скажет достаточно много о несправедливой приватизации,.. о том, что налоги должны платить все и что нужно поддерживать национального производителя,.. о развитии села и евроинтеграции,.. о том, что правительство будет и дальше повышать пенсии, стипендии, соцвыплаты и зарплаты бюджетникам… и т. д. В итоге, список завершится тезисом: никому не удастся расколоть Украину по региональному признаку… И такая программа в лучшем случае будет представлять собой «попурри» из обновленных приоритетов предыдущих Кабинетов + часть предвыборных тезисов новоизбранного Президента + несколько свежих «фишек» из арсенала все той же последней президентской кампании (которая, по мнению экспертов, не принесла новых идей). Такая закономерность жанра, а также специфические требования к соискателю изначально программируют следующего премьера на движение в старом фарватере. А значит, на этапе, когда есть все возможности для «маневра развития», не сработают стартовые механизмы и жизненно важные проблемы даже не будут озвучены. А таких на сегодня множество…

Вот, к примеру, пенсионная реформа. Начало процессу было положено в 1999-2000 годах. Потом была стратегия, где четко указывалось, какой этап преобразований в системе пенсионного обеспечения и к какому сроку должен быть завершен. По идее, сейчас в Украине вовсю уже должны были работать механизмы негосударственного пенсионного обеспечения: негосударственные фонды и управляющие кампании, каждый будущий пенсионер уже должен был бы приблизительно представлять размеры своего будущего достатка. Попутно это должно было подстегнуть развитие фондового рынка, вывести из тени фонд оплаты труда, оживить инвестиционные процессы, привить новые стандарты рационального экономического поведения. Также должна была заработать система медицинского страхования, адресного соцобеспечения и многое другое. Но ничего из этого сегодня нет и в помине. Даже проблемы серьезно не обсуждаются. Хотя есть о чем подумать.

Например о том, что «чилийская модель» пенсионной системы, которая была взята за основу в Украине, — возможно, не самое лучшее решение. Эксперты отмечают ее уязвимость к финансовым кризисам, демографическую чувствительность, способность нормально работать только там, где есть развитый рынок ценных бумаг и сформировавшийся средний класс. К тому же, эта модель способствует углублению социального неравенства и несет массу политических рисков. Перед введением этой реформы, как минимум, нужно провести реформу системы оплаты труда, трудовых отношений, создать нормальный фондовый рынок.

Хотелось бы, чтобы не только будущий глава Кабмина, но и потенциальный министр социальной политики (по этой кандидатуре наверняка уже достигнут консенсус) обратили на это внимание. Пенсионная система в условиях политической демократии — это не просто частный момент государственной социально-экономической политики, но и основа доверия в обществе. Насколько это немаловажная категория — убедительно описал Ф.Фукуяма в «Доверии».

Еще одна важная проблема — экономические реформы. В ходе всех последних политических дискуссий была озвучена масса экономических проблем Украины и намерений с ними бороться. Однако не были очерчены даже контуры такой национальной экономической стратегии, которая касалась бы более глубоких тем, чем приватизация и налогообложение.

От этого идут и популярные нынче идеи «перекрыть кислород» для СЭЗ и ТПР, а под одну гребенку и для технопарков. О том, что с СЭЗами есть масса проблем, говорится давно и много. Но технопарки и СЭЗы — это, мягко говоря, не одно и то же. Во-первых, «Зоны» и технопарки — это структуры разного масштаба, и их нельзя отождествлять; во-вторых, СЭЗ — это больше элемент антикризисной политики, а технопарки — политики инновационного роста; в- третьих, эти структуры имеют разную экономическую, социальную и инновационную отдачу; в-четвертых, СЭЗы налогов не платят, а технопарки платят на спецсчета, которые легко контролируются и проверяются на предмет целевого использования средств; в-пятых — а что останется в итоге?.. Будет ли вообще в «Украине без технопарков» высокотехнологичный бизнес мирового уровня?

Опять-таки — вникать надо, а не просто двигать фискальные «дамбы»!...

Понятно, что налоговым «дырам», развитию малого и среднего бизнеса, детенизации экономики, улучшению системы администрирования налогов и т.д. должно уделяться серьезное внимание. Но изначально нужно дать ответы на главные вопросы: какой тип ресурсов (природные, воспроизводимые, человеческие), какой принцип организации производительных сил (отраслевой, проблемно-ориентированный или пространственный), какая модель отношений (либеральная, мобилизационная или другие) будут положены в основу концепции национального благосостояния? И что будет ее целью: удвоение ВВП, подтягивание до уровня Европы, лидерство в СНГ, скупка всей недвижимости в центре Лондона, победа в чемпионате мира по футболу или что?... Это фундаментальный вопрос экономической стратегии государства, а все остальное — частности или средства.

Без концептуальной ясности не решить одну из серьезнейших структурных экономических проблем Украины — преодоление технологического отставания в системе производства. Ну а без этого серьезно говорить о конкурентоспособности, нормальной позиции в международном разделении труда и инновационно-инвестиционной модели роста не приходится. Судите сами: треть промышленного производства Украины — третий технологический уклад, расцвет которого в масштабах мировой экономики припадает на послевоенные годы (его «ядро» — производство электроэнергии, стали, угля, тяжелых машин и неорганической химии). Еще одна треть — четвертый уклад, доминировавший в 80-х годах прошлого столетия (в основе — цветная металлургия, нефтепереработка, машиностроение и приборостроение, традиционный ВПК, автомобилестроение, электронная промышленность). Остальная треть — это конгломерат сопряженных производств этих и более ранних укладов. А что касается пятого и шестого технологических укладов, определяющих собственно постиндустриальный тип производства, т.е. сложной вычислительной техники, современных видов вооружений, программного обеспечения, телекоммуникаций, роботостроения и новых материалов, то на их долю приходится только около 3% в общей структуре национальной экономики. Это говорит о том, что постиндустриальная экономика в Украине реально существует только в жанре научной публицистики и футурологии.

Кроме «Программы украинского прорыва» А.Кинаха, почему-то вопросу научно- технического развития Украины никто из политиков серьезного места в программах не отводил. Чему тогда еще удивляться?...

Известно, что технологическое перевооружение производства, как и все остальное в жизни современного общества, двигает вперед научно-технический прогресс. Поэтому хочется задать и такой вопрос: что дальше будет делать государство с украинской наукой — реформирование, дальнейшая «перманентная эвтаназия» или, может, есть другие варианты? Вот в Грузии, например, М.Саакашвили реорганизовал Академию наук в «Клуб ученых»… А чем не «реформаторская затея»?...

Не дай Бог, чтобы такое могло прийти кому-то в голову в Украине! Хотя нормальные реформы в науке давно уже пора было провести. Немного цифр: средний возраст академика в Украине — свыше 70 (!!!) лет, а средний возраст академических докторов наук — 62 (!!!) года. Качество научных кадров стабильно ухудшается с начала 90-х. Кандидатов и докторов наук ударно «плодит» университетская наука и, наверное, самая интеллектуально вооруженная на сегодня сфера — госслужба, но уровень их подготовки, за очень редким исключением, оставляет желать лучшего. С начала 90-х численность научных кадров в Украине «усохла» приблизительно на 100 тыс. чел., или вполовину. Если оценить это с точки зрения экономики, то государство потеряло несколько миллиардов долларов, поскольку стоимость профессиональной подготовки одного ученого и размер «упущенной прибыли» от научной эмиграции, по разным оценкам, обходится государству от 200 до 800 тыс. дол./чел.

Это и неудивительно, поскольку государ ственные расходы на науку в Украине в расчете на одного ученого сегодня меньше в четыре-пять раз, чем в России, в 20 раз — чем в Бразилии, в 35 — чем в Южной Корее, в 75 — чем в США. Нечего и удивляться тому, что в украинской науке работают преимущественно неисправимые энтузиасты.

Кто-то может сказать, что и этого достаточно для науки, которая не делает мировых прорывов, и для ученых, привыкших «сидеть на шее у государства«… С этим нельзя согласиться! Несмотря ни на что, Украина показывает мировой класс. Это и технологии сварки живых тканей, и разработки в области люминесцентных метчиков, сцинтилляционных детекторов и пр. Однако это скорее похоже на успехи «деревенских сироток» при монарших дворах, чем на результаты целенаправленной политики государства.

По сути дела, все, что мы имеем сегодня в промышленности и что еще хоть как- то покупается на внешних рынках, — сделано руками и мозгами наших ученых в 70— 80-е годы прошлого столетия. И мы до сих пор кормимся с этого «задела», вернее, проедаем его и практически ничего не создаем взамен. Не создаем, потому что около 70% парка научного оборудования эксплуатируется более десяти лет, четверть — более двадцати. 75% научного оборудования имеет физический износ свыше 50%. Чтобы понять, что это уже раритеты и экспонаты для музея истории науки и техники, достаточно сказать, что современные технологии и оборудование устаревают в течение двух — пяти лет. А не обновляем потому, что доля государственных расходов на НИОКР в процентах от ВВП в США — 2,8%, Швеции — 4,6%, Германии — 2,5%, Франции — 2,2%, Японии — 3,1%, России — 1,2%, а в Украине на развитие науки расходуется: 0,22% в 1999 г., 0,28% в 2000 г., 0,37% в 2001 г., 0,28% в 2002 г., 0,34% в 2003, около 0,4% в 2004. На 2005 г. — запланировано 0,31% ВВП. Большая часть этих средств идет на скромные зарплаты ученым и на оплату ЖКХ-услуг научным организациям. Таким образом, наука в Украине на сегодняшний день может выполнять только познавательную функцию и говорить о том, что научно- технический прогресс является у нас двигателем чего-то там, не приходится.

Хотелось бы, чтобы вот такие вопросы были озвучены в ходе «премьериады» и стали основными приоритетами для нового Кабмина. Еще больше хотелось бы, чтобы Украина получила новую экономическую стратегию и программу глубоких структурных реформ.

Если на пост главы исполнительной власти искать некое «астральное тело» (без причастности к политике, экономике, старой власти и вечной собственности и без собственного Проекта для Украины), то тогда впору надеяться не на концептуализацию украинской политики, а на ее переход в новое состояние — еще более аморфное, менее рациональное и прогнозируемое, чем предыдущее.

А кто сказал, что бремя власти бывает легким?..