Праздники и будни

Вот и радио изобрели, писал когда-то Илья Ильф, а счастья нет. Впоследствии изобрели телевидение, компьютер, Интернет и сотовые телефоны, а счастье… Есть ли оно? Красным цветом календарь призывает 15 мая праздновать День науки. Не знаю, с каких пор этот праздник отражается в календарях, но не помню, чтобы я и мои коллеги по этому поводу поднимали бокалы с шампанским. Это плохо, ибо наука стоит того, чтобы хоть раз в год посмотреть на нее не через микроскоп, а сквозь пузырьки в игристом напитке. И в этот торжественный день не будем говорить о катастрофическом состоянии украинской науки. Она балансирует на грани, по ту сторону которой у ученых-патриархов уже не будет учеников, а у учеников не будет учителей. По социологическим опросам, сегодня работу ученого считают престижной аж 0,6% украинцев. Возвращаемся к коломыйке, которую помню едва ли не с пеленок: «Эх, творятся чудеса// В радиомеханике!// На антеннах мужики // Вешают подштанники».

ЧЕЛОВЕК И НАУКА

Знаменитая книга рекордов Гиннесса документирует высшие достижения Человека. Интересно под таким углом зрения посмотреть сразу на все живые существа. У слона хобот и четыре колена. Крокодил плачет слюной. У носорога — не там рог. У китов — дырка в голове, а половой член по длине равен трети тела. Летучая мышь имеет ультразвуковой локатор. У павлина есть симфопоэтический хвост, а у ежа и дикобраза — иглы. У кенгуру на животе инкубатор. У ящерицы отрастает оторванный хвост. У каракатицы есть мешочек с атраментом. Электрический скат изобрел аккумулятор. У коровы два желудка. Кошка имеет продолговатые зрачки, а крот вообще не нуждается в глазах. Маленький светлячок в темноте зажигает «бортовые огни», словно огромный лайнер. У верблюда горб, а то и два, овцы хранят свой провиант в курдюках. Здоровенный медведь на зиму ложится спать, как никчемный суслик. У паука и шелкопряда имеются нитяные фабрики. У павиана — мозоль на ягодицах. Олениха доится сливками. Бабочка- однодневка живет без рта. У сверчка есть скрипка, а у черепахи — передвижная хатка. У гадюки нос на языке. У хорька — спецсредство типа «черемуха». У моржа… и т.д. А чем прославил себя Homo sapiens? «Разум и речь», — сразу скажете вы. Это правильно, но и интеллект, и способность не просто давать звуковые сигналы, а словом рисовать абстракции, являются производными от уникального строения мозга. Говоря упрощенно, мозга имеем два. Первый — того типа, что и у наших мохнатых братьев, и это правое полушарие мозга. Второй, исключительно человеческий, — это левое мозговое полушарие. Правый мозг отвечает за чувства и образы, интуицию, желания, способность видеть всеединство мира без доказательств, а значит — за веру. Левый мозг — это речь, абстракции и создание аналитической модели Вселенной после ее раскручивания на винтики и трубки. Правое полушарие безумствует от чувств и порывается писать стихи, но слова для них ищет левое полушарие. Находит не всегда; написано много плохих стихотворений, хотя графомана обуревают те же чувства, что и гения. «Мысль изреченная есть ложь», — сказал классик; эта строка ценнее многих томов по психологии и лингвистике.

По доминированию одной из половин мозга (которые одновременно и любят, и грызутся между собой) людей можно разделить на два типа — Мыслители и Художники. Но это очень упрощенная классификация — хотя бы потому, что мыслители (аналитики, ученые) мало чего стоят без интуиции, а у художников в голове имеется рационалист-критик, который — правильно или нет — вмешивается в их творчество с черствыми комментариями. А в целом именно комбинация двух начал человеческой души делает интересным и отдельного человека, и общество. Собрав вместе законченных мудрецов-«левополушарников», получим слишком нудную компанию.

НАУКА И ОБЩЕСТВО

После того, как служитель культа (жрец, священник) и ученый перестали быть одной персоной и разделились в направлении своей деятельности, отношения между обществом и наукой обострились. Сегодня антисциентизм (ставящий под сомнение возможность преодоления общественных проблем методами науки) питается не религией, а угрозами глобального кризиса. Смешно отрицать роль науки в повышении благосостояния и увеличении продолжительности жизни во многих странах. Но бесспорен и параллельный техногенный «антипрогресс» — в первую очередь в области экологии. Однако железобетонные сциентисты считают современные технологии и сплошную информацию реальной предпосылкой всего, чего можно пожелать на трезвую голову. Если, конечно, не будут мешать глуповатые правительства и неразумные сограждане… А проблема именно в этом. Замена неуклюжего премьера или президента мощным компьютером поможет избавиться от многих просчетов, но непременно спровоцирует новые печали. Говорят, что компьютер — это чересчур, что нужно поставить во главе государств ученых. Возможно, и так, но это — утопия; в этом смысле сциентизм не отличается от коммунизма. 240 лет назад Вольтер писал д’Аламберу: «Наступит день, когда у руля станут философы. Приближается царство разума». А дудки… Эйнштейн отказался от должности президента Израиля — и хорошо сделал: войну с палестинцами нельзя выиграть, опираясь на теорию относительности. Поведение индивида и социума часто определяют подсознательные (иррациональные, «антинаучные») мотивации. Наука может числом и цифрой описать улыбку Моны Лизы, но синтезировать мир, в котором хотя бы еще одна Лиза улыбалась именно так, а не иначе, ученые не могут и, хвала Господу, не смогут никогда.

Вообще публику интересуют в первую очередь те достижения, которые уже завтра материализуются в товары или услуги. В этом смысле наука оправдывает надежды. В то же время своеобразным проявлением антисциентизма является вера в чудеса (в частности «целительство»), переселение душ (реинкарнацию), спиритизм, парапсихологию, ясновидение, телекинез, полтергейст («барабашку»), снежного человека, контактеров (которые общаются с Космосом), летающие тарелки, лохнесское чудовище и тому подобное. Прогресс науки не уменьшает (если не увеличивает) популярность такого мусора; издаются соответствующие журналы, читаются лекции, проходят конгрессы… По моему мнению это, в целом, явление позитивное. Настоящей науке оно не вредит (как не мешали ей приметы о черном коте или пустых ведрах), а для определенного типа людей, которые в любые времена чувствуют себя бунтовщиками, становится поводом для создания маргинальных групп, намного более приемлемых, чем объединения расистов, наркоманов, сатанистов или просто бандитов. Действительно опасно только то, что касается «целительства» (поскольку здесь речь идет о деньгах, здоровье, жизни и смерти). Но это отдельная тема, и я надеюсь вернуться к ней на страницах «Дня».

Принципиально важными для общества становятся проблемы «биологической этики», которые основываются не на ложном оценивании возможностей науки, а на ее действительных сущностях. Когда человеческий зародыш становится Человеком? Допустимы ли аборты? Генная инженерия, трансплантация органов, клонирование клеток и организмов, генетически модифицированные продукты, искусственное оплодотворение, суррогатное материнство, эвтаназия… В отношении большинства этих проблем общество (а не ученые) должно принять резолюции. Запрет никогда не решает этических проблем. Как свидетельствует история, в науке БУДЕТ СДЕЛАНО все, что МОЖЕТ БЫТЬ сделано. Значит, нужно думать о регламентациях, а не о запрете (хотя последний может быть применен временно, до принятия окончательных решений.)

НАУКА И РЕЛИГИЯ

Киевские студенты-медики моей генерации помнят, что когда-то ряд теоретических кафедр мединститута занимал помещение на Пушкинской улице, напротив Театра русской драмы. В одно майское утро приблизительно пятьдесят лет назад на каштаны, которые зацвели вдоль улицы, выпал пушистый снег. Стало холодно, через полчаса засветило солнце, снег таял, а весна вернулась в Киев. Дворником мединститутского дома работал мужик лет под шестьдесят. Студентам он был интересен тем, что знал латынь и немецкий язык, а на шее носил крестик. Всем этим, кажется, гордился, и охотно вел разговоры с молодежью — в конечном счете, не очень содержательные. Мне он казался несколько фальшивым, а крестик (по моему тогдашнему мировоззрению) был признаком чего-то доисторического. Так произошло, что в тот день я, кого-то или чего-то ожидая между «парами», слонялся во дворике. Знаток немецкого и латыни сидел на перевернутой посудине, в которую собирал мусор, ел булку с салом и запивал молоком. Заметив, что его трапеза меня удивляет, дворник подмигнул:

— Nihil humanum mihi alienum! — «Ничто человеческое мне не чуждо» — мог бы сказать и я, но сала с молоком никогда не ел. — Der Mensch ist was er isst, верно?

Последнюю мудрость («человек — это то, что он ест») я слышал от него не впервые и заподозрил, что полиглот имеет в репертуаре ограниченное количество реплик. Надев синий халат, дворник стал скрести метлой по асфальту, но остановился и сказал искренне:

— Сегодня постный день, а я наелся скоромного… грех! — перекрестился на окна кафедры фармакологии и прибавил фразу, которая стоит того, чтобы ее запомнить. — БОГА ИЛИ НЕТ, ИЛИ НЕТ НИЧЕГО, КРОМЕ БОГА.

Короткий отрывок из дневника Л. Толстого, где речь идет о встрече с И. Мечниковым в мае 1909 г. Первая запись: «Мечников приятен и как будто широк». Но — через ночь, на следующий день — тональность изменилась: «Мечников оказался очень легкомысленный человек — АРЕЛИГИОЗНЫЙ. О науке ничего, кроме веры в то состояние науки, оправдание которого я требовал. О религии умолчание, очевидно, отрицание того, что считается религией и нежелание понять, что такое религия. Старая эстетичность гегелевско-гетевско-тургеневская». Этим фрагментом можно было бы начать еще одну статью о месте науки в обществе. Ограничусь коротким комментарием. Должен ли в чем-то оправдывать науку один из блестящих основателей ее медико-биологической отрасли Мечников? На самом ли деле хотел понять своего собеседника Толстой? Нет, не хотел, поскольку все, что мог сказать арелигиозный ученый-нобелевец, заранее считал неприемлемым. Несколько мне это обидно: о своем отношении к Толстому не буду писать, оно понятно, но и Мечникова я люблю (имею в виду личность, а не фамилию на обложке книг). Чтобы быть откровенным, скажу и о своей арелигиозности, и о полном восприятии гегелевско-гетевско-тургеневской «эстетичности» (хотя в наши дни для ее характеристики можно воспользоваться и другими именами). А еще через ночь Толстой записывает: «Очень ясно, живо понял, странно сказать, в первый раз, что БОГА ИЛИ НЕТ, ИЛИ НЕТ НИЧЕГО, КРОМЕ БОГА». Не знаю, дошел ли дворник с Пушкинской до этого сам, или прочитал у графа.

Хочу засвидетельствовать отвращение к научным кампаниям по опровержению веры. Но в то же время считаю комичными иллюстрированные книжечки, которые издаются в Ватикане и утверждают Бога, отрицая Дарвина. Вот логика авторов: «Дарвинизм объясняет не все, поэтому не объясняет ничего. Библия не объясняет ничего, значит, объясняет все». Бог есть любовь, а она не может быть ни доказана, ни опровергнута разумом. Поразил меня уважительный разговор двух санитарок о Деве Марии, случайно услышанный в институтском коридоре. Подчеркиваю — разговор был уважительным, но ведь вот что сказала одна старшая пани другой: «Мария замужем не была, Иисуса она нагуляла… Намучилась, сердешная». Думаю, что яснополянский граф, не склонный к ортодоксии, расстрогался бы до слез. Наука и Вера — два пути к Абсолюту. Преимуществом Веры (и в то же время ее недостатком) является директивность: Абсолют провозглашен, не нужно больше ничего искать. Недостатком Науки (и в то же время наибольшей радостью для ее служителей) является бесконечность поиска: Абсолюта нет, но какая же это роскошь — тропинка к нему! Росистая, цветущая, засеянная пометом сатаны и противопехотными минами… Думаю, что служителям и Веры, и Науки не стоит вмешиваться в чужие дела. Папа Иоанн Павел II от имени Церкви извинился за то, как она обошлась с Галилеем. Жаль, что по естественным причинам не может извиниться за свою «анти-Библию» большевик и академик М. Губельман (Ярославский). «Ловить» Писание на противоречиях в рассказе об Иисусе Христе — то же самое, что по такой причине забраковать «Илиаду» или «Одиссею». Если речь идет о нас, врачах, то по большому счету вместе с церковью делаем одно дело. Я с удовольствием вспоминаю деловое сотрудничество со святыми отцами при проведении двух конференций «Медицина и религия». Надеюсь найти спонсоров и для проведения третьей.

С праздником вас, дамы и господа!