Экономика знаний: нужна игра на своем поле

Сегодня темпы экономического роста в Украине действительно поражают. Однако есть несколько «но», которые не только сдерживают его динамику, но и негативно влияют на структурное содержание национальной экономики. Что имеется в виду?

В первую очередь, структура сегодняшнего роста не соответствует структуре господствующей в мире новой экономики, которая строится на знаниях или, как принято у нас говорить, «экономике знаний». И, к сожалению, речь также не идет об увеличении в структуре роста экономики пятого и шестого технологических укладов.

Украина и до сих пор не может решить вопросы инновационной политики, которые другие страны мира давно уже решили. Тем более, что сегодняшняя инновационная реальность уже принципиально отличается от тех представлений, которые были заложены в первое инновационное законодательство Украины, в первые приоритеты науки и техники и организационную инфраструктуру, которые были сформированы несколько лет назад.

Но и в существующих условиях возникает парадоксальная для инновационного сектора украинской экономики ситуация. Она состоит из ряда негативных факторов. Действует мораторий на Закон «Об инновационной деятельности», введенный бюджетом на этот год. Это же касается и моратория на инвестиционные проекты технологических парков. Только в прошлом году было девять искусственно надуманных исков против совместной деятельности технопарков. Шесть из них уже удовлетворены Верховным Судом Украины в пользу технопарков.

И это при том, что, например, хозрасчетные работы, которые велись в 2003 году институтами Минпромполитики, по объемам почти в 3 раза больше, чем государственное финансирование НАНУ — 1 млрд. 400 млн. грн. Т.е. наука и инновации рынка нужны, даже без вмешательства государства.

Почему же мы создаем барьеры для развития, в то время как, например, в достаточно благополучной Франции принято решение о продаже из золотого резерва 185 тонн золота для дополнительного финансирования науки и стимулирования сектора в целом? Причем не обсуждается делать это или нет. Проблема состоит только в том, как это сделать так, чтобы не сорвать валютный рынок.

Это происходит потому, что во всех без исключения развитых странах мира уже не только хорошо понимают современное значение знаниеориентированных отраслей и секторов для экономики в целом, но и сформирована национальная инновационная идеология как мировоззрение.

Такие меры со стороны государства возможны, в первую очередь, потому, что аргументы, которые предъявляет миру экономика знаний, очень убедительны и очевидны. Страны ОЕСР больше половины ВВП создают в интеллектуальном секторе производства. Согласно подсчетам экспертов, более 70% роста ВВП постиндустриальных государств обусловлены повышением образовательного уровня работников и распространением новых информационных технологий. Инвестиции в знание и талант уже воспринимаются не просто как красивые слова и дань моде, а как острая необходимость. В США, например, государство инвестирует в науку ежегодно сотни миллиардов долларов. По данным ЮНЕСКО, в 20-и странах, где работает 95% всех ученых, доход на душу населения ежегодно возрастает на $200; в других странах, где 5%, — рост происходит всего на $10 в год.

Что же мы делаем в это время? С 1994 по 2004 год количество людей, занятых в науке, уменьшилось в Украине вдвое. Понятно, что конкурентность экономики страны определяется удельным весом пятого и шестого технологических укладов. В последнем госзаказе на выпускников вузов нет даже соответствующей классификации и даже условно можно увидеть, что вся система образования Украины готовит приблизительно всего 3% специалистов постиндустриальных специальностей. Какую экономику тогда мы собираемся строить через 5 лет? Опять теряется целое поколение, так же, как уже потеряна средняя возрастная прослойка ученых.

Если обратить внимание на официальную украинскую статистику, в частности на справочники Минтруда касательно структуры рынка труда, то раздела «Наука» нет, мы не увидим также данных по разделу «Наукоемкое производство и высокие технологии». О градации по занятости в различных технологических укладах нечего и говорить. И так далее...

Но главное, что все это происходит в то время, когда по целому комплексу документов, провозглашенных Президентом Украины, сформулирована четкая инновационная стратегия государства. Приняты современные законы о науке и об инновационной деятельности.

Появляется логический вопрос — что же нужно делать, чтобы инновационная стратегия у нас не «пробуксовывала». И в чем заключается содержание украинской модели и нашего алгоритма действий?

Ответ надо искать в проблемном поле самой постиндустриальной экономики. Иначе говоря, играть надо не на том поле, где конкуренты достигли выдающихся успехов, а на том, где они столкнулись с трудностями. Одна из главных проблем связана с получением именно новых знаний. Здесь мы имеем потенциально конкурентный капитал.

Во-первых, то, что раньше было нашим «минусом», а именно несбалансированность фундаментальных и прикладных исследований в пользу фундаментальных, сейчас может стать «плюсом». Именно в традиции доминирования теории над практикой, фундаментальных исследований над прикладными состоит потенциальное конкурентное преимущество отечественной науки. И осознание этого должно найти отображение в государственной политике.

Во-вторых, ни у кого уже нет сомнений, что движение по пути «догоняющего развития», предполагающего производство товаров за счет дешевизны собственных ресурсов, является бесперспективным. Ведь догонять можно бесконечно, догнать — никогда. Единственной возможностью равноправного вхождения Украины в глобальную экономику является построение своей собственной оригинальной инновационной архитектоники, которая должна базироваться на уже имеющихся «опережающих конкурентных преимуществах» нашей страны.

В-третьих, определяющая роль в формировании инновационной экономики должна принадлежать государству. И именно это подтверждается лучшими примерами стран, демонстрирующих успехи. Показателен опыт Южной Кореи, Китайской Народной Республики, которая реализует весь комплекс стимулирующих мер, в частности в Харбине предприятия пользуются трехлетними «налоговыми каникулами», а следующие три года платят налог на добавленную стоимость с 50%-ой скидкой. От уплаты пошлины освобожден импорт приборов и оборудования для инновационных фирм. Очень актуален на сегодня и европейский опыт. Европейской Комиссией в связи с расширением Евросоюза и переходом большого количества полномочий от национальных правительств к общеевропейским органам управления создана современная концепция инновационного развития с четкими механизмами ее реализации.

Возвращаясь к нашим проблемам, можно сказать следующее.

Первый этап в инновационной политике, так сказать этап первичного накопления инновационно-политического капитала, уже закончился. Главным позитивным результатом этого этапа является осознание и принятие в государстве и обществе инновационной доктрины, т.е. необратимости инновационной политики.

Но следующий, второй этап (с которым мы уже запаздываем) — становление инновационной политики в Украине — должен быть качественно иным. Нужны изменения в инновационном сознании общества, деловой и политической элиты. Дело в том, что сегодня «крупные политические институты» — Верховная Рада, Кабинет Министров и др. — еще оценивают инновационную политику на одном уровне с другими направлениями государственной политики, такими как промышленная, социальная политика и т.п., в то время как у инновационного сектора принципиально иная функция — быть базой, фундаментом всех других сфер общества и государства.

Какие же перспективные «факторы успеха» национального инновационного проекта мы можем определить?

Во-первых, принятие на государственном уровне доктрины экономики знаний, создания Инновационного кодекса Украины, который был бы своего рода Конституцией всего модернизационного проекта в Украине. Во-вторых, внедрение инновационной идеологии и активизация национального социокультурного ресурса. Мы не должны ни в коем случае механически копировать чужие модели, заимствовать чужие образцы. Вспомним опыт модернизации латиноамериканских стран и чем это закончилось в 90-е годы — шагом назад. Другой пример — Япония, Китай, которые отбросили все, что противоречило их национальным особенностям...

В-третьих, в структуре исполнительной власти до сих пор не определено «кто крайний» в деле практического внедрения инновационной стратегии. Безусловно, этим вопросом должны заниматься все министерства, ведомства и органы власти на местах, но кто координирует работу?.. Поэтому предложение Президента о создании соответствующего Комитета по вопросам науки и технологий является актуальным.

И последнее — это развитие массовой инновационной культуры и формирование нового мировоззрения политической и бюрократической элиты. Как доказывает политическая практика, политическим лидером является та партия или тот политический деятель, кто, в отличие от рядового избирателя, не смотрит в неясное будущее из сегодняшнего дня, а четко видит сегодняшний день из будущего. В этом смысле инновационность как средство продвижения вперед может стать идеологией для современной политической элиты и концепцией развития для общества.