Демократия родственников

Вследствие многолетней традиции некоторые общепринятые в мире термины до сих пор имеют в нашем языке не свойственный им оттенок. Если такие слова, как, например, «оппозиционер», «предприниматель» или «либерал-демократ» уже довольно давно перешли в число нейтральных терминов и воспринимаются нормально, то за словом «клан» мы еще и до сих пор продолжаем видеть тень чего-то темного и мафиозного. В то же время мировая традиция дает нам десятки примеров семейных кланов в исключительно или почти исключительно позитивном свете. И мы сами исторически недавно без лишних вопросов следили за успехами семейного клана тех же Кеннеди в США. А то, что нынче заокеанской сверхдержавой руководит демократически избранный сын предпоследнего президента, никто не осмелится назвать ущемлением демократии.

Как-то незаметно семейные кланы начали появляться и у нас. На заре демократических процессов родственники известных политиков выполняли ту же самую роль, что и родственники высокопоставленных номенклатурщиков советских времен. А именно — занимали непубличные, но достаточно влиятельные места во властных и хозяйственных структурах, поддерживая интересы «публичного» родственника. Практически все украинские политики «первого поколения» так или иначе задействовали своих ближайших родственников, ввели их в орбиту собственных интересов. Но до определенного времени широкая публичность двух политиков с одинаковой фамилией считалась если не откровенным «моветоном», то отнюдь не примером для подражания.

Сегодня мы наблюдаем процесс реабилитации незаслуженно репрессированного в советские времена понятия «семейный клан» в политике. Известной фамилии, как оказалось, нужно не стесняться, а наоборот. Гордиться ею и со всей возможной эффективностью использовать в той же сфере. При всем уважении к народному депутату Тарасу Чорновилу нельзя отрицать, что попытка сделать политическую карьеру с другой фамилией стоила бы ему, скажем так, намного больших усилий.

Сегодня на слуху у довольно широкой общественности такие «политические» фамилии как Деркач, Ющенко, Порошенко, Омельченко, Литвин и другие, несколько носителей которых одновременно работают в публичной политике. Для чистоты эксперимента с общественной реабилитацией семейного подхода к политике не хватало только прямых выборов родственников на определенной территории. Одними из первых такой эксперимент удачно провели братья-социалисты по фамилии Луценко. Более известный из них Юрий дважды пытался избираться народным депутатом в родном городе и дважды проиграл. Не желая рисковать в третий раз, Юрий Луценко все-таки прошел в Верховную Раду с третьей попытки. Но не по «мажоритарному» округу, а по партийному списку СПУ. В чем же здесь эксперимент? А в том, что на родине Луценко в депутаты выдвинулся брат Юрия Луценко по имени Сергей, до этого в публичной политике не замеченный. Зато очень похожий на брата, особенно в очках на черно-белом фотоснимке. Эксперимент удался — брата Луценко его земляки в депутаты также не избрали.

Аналогичный эксперимент, но со знаком «плюс», провели недавно братья Васильевы. Однофамильцы авторов сценария кинофильма «Чапаев» материально подтвердили авторитет своей фамилии на одном из избирательных округов Донецкой области. После того, как избранного на этом округе народным депутатом Геннадия Васильева назначили Генеральным прокурором Украины, избиратели практически единогласно избрали в депутаты его родного брата. Новоизбранный депутат Александр Васильев до сих пор не был слишком активным политическим деятелем, скромно работая на должности главы местной налоговой администрации.

Далекоидущие выводы из этого прецедента вряд ли стоит делать, однако уже сегодня можно отметить растущий авторитет налоговой службы. Налогоплательщики на подведомственной территории за исторически короткий срок успевают насквозь проникнуться уважением к руководителю налоговой. Остается только не забыть внести его фамилию в избирательный бюллетень.

Пример братьев Васильевых доказал, что к известной фамилии никогда не лишним будет добавить «неслабую» должность. Дабы навсегда утвердить в среде избирателей всем хорошо известный авторитет прокуратуры и налоговой.

Заранее прошу не искать в вышеизложеном хоть малейшую иронию. Автор действительно убежден, что дело высокого должностного лица лучше всего может продолжить ближайший родственник. Потому что если примеров ссор, расколов и откровенного предательства своих политических союзников наш политический бомонд наплодил более чем достаточно, то примеры политического предательства сыном родного отца или братом родного брата сразу вспомнить не удается. Разумеется, имеются в виду уже избранные или назначенные на высокие должности родственники. Возможная оппозиция забытых сыновей или братьев не считается. Внутри клана лучше видно, кто достоин идти в семейную политику или бизнес, а кто нет.

И еще одно наблюдение. О братьях Сталина, Хрущева, Брежнева, Горбачева, Шелеста, Щербицкого, Кравчука и других политиков давнего и не очень давнего прошлого мы не знаем практически ничего. Даже о том, были ли у этих исторических деятелей братья. Зато новое поколение отечественных политиков начинает наступление на политические вершины не поодиночке, а вместе с братьями, отцами, сыновьями и так далее. Громких протестов по этому поводу не слышно, значит, избирателям такая практика нравится. Значит, шансов увидеть на политической арене новых братьев становится все больше. И что, на самом деле, плохого в братской демократии?