«У ТВ есть не только бизнес-функция, но и общественная»

— С чем вас можно поздравить, а в связи с чем — выразить соболезнования?

— Скорее, можно поздравить, потому что за два года нам удалось создать информационную службу, как мне кажется, наиболее сбалансированную (в этих условиях). И люди из наших новостей узнают о жизни Украины, как мне представляется, в наиболее осмысленных пропорциях. И, в общем, мы ничего не скрываем. Показываем все как есть. Единственное — у нас есть свой взгляд. Мы больше уделяем внимания жизни общества, жизни отдельного человека. И пытаемся показывать новости — каждый факт общественной и политической жизни — через судьбы отдельных людей. Потому что, в конце концов, вы можете, как говорится, не заниматься политикой, но политика все равно занимается вами. Те решения, которые принимаются правительством, президентом, парламентом (решения, которые принимаются или не принимаются), отражаются на жизни каждого человека. Я глубоко не согласен с тем, что политика — грязное дело. Если мы примем это допущение, то тогда грязь — все, что нас окружает. Как говорится, как корабль назовете, так он и поплывет. Поэтому грязь в политике — это то, что мы не приемлем. Впрочем, грязь — это широкое понятие. Мы считаем недопустимым вранье, которого достаточно, и обман, который, к сожалению, пока еще считается приемлемым инструментом в политике. И это то, что мы стараемся показывать. Вот и все. Так что вот с этим нас можно и поздравить.

У нас лучшая сеть корреспондентов по всей стране. У нас прекрасные корреспонденты во Львове, Одессе, Днепропетровске или, к примеру, в Ровно. И вы помните тот случай, когда мы первыми показали генерала Француза, остановившего тех ребят, которые привезли сюда из Германии через Польшу со скоростью 200 километров в час 250 тысяч евро, — генерала, который стал потом губернатором. Мы первыми показали то, что произошло во Львове: о скныловской трагедии наши телезрители узнали уже через четыре минуты в прямом эфире. Так что я считаю, что мы — лидеры информационного вещания в стране. Мы получили важные призы за наши новости («Телетриумф» и «Человек года»). Вот с этим нас можно поздравить.

У нас прекрасная команда, очень хорошая атмосфера в компании, у нас есть рост, мы достаточно амбициозны. Все это — не моя личная заслуга, хотя какая-то доля в этом есть. Это заслуга каждого человека, который у нас работает. В нашей компании приятно работать, и люди делают это с вдохновением: понимаешь свою ответственность перед обществом, вот и все.

Есть, конечно, люди, называющие себя демократами, и демонстрирующие полную неспособность действовать в рамках демократических институтов: вместо того, чтобы сидеть в парламенте, предпочитают сидеть в палатках. Они, наверно, разделяют иные ценности, нежели мы (ну, мы этого и не скрываем). Мы даже не считаем это политикой, это, можно сказать, маргинальные зоны общественной жизни. И, в общем, конечно, мы это показываем, но переносить дискуссию куда-то в эти маргинальные зоны мы совершенно не собираемся.

— И все-таки: сокращение информационного вещания наблюдается не только на ICTV, но и на некоторых других каналах. Можно ли говорить здесь о какой-то тенденции и если это тенденция, то как вы ее оцениваете?

— С одной стороны это тенденция. Взять, к примеру, то, что происходит на «Новом канале». Мне кажется, что просто люди сочли нецелесообразным делать новости. Поскольку поначалу рейтинг новостей «Нового канала» был выше, чем у нас. Потом они приклеили на киевские машины наклейку «Нас не догонишь!» и сделали это своим слоганом. Мы догнали и перегнали. Вот. И, наверно, они сочли новости не своим бизнесом. Что касается СТБ — мне кажется, что это тоже свидетельствует о какой-то иной бизнес-ориентации канала, что вполне естественно. То есть новости на одном канале как бы пожирали аудиторию на другом канале. И нас сложившаяся ситуация вполне устраивает. Поскольку, с точки зрения медиа-бизнеса, чем меньше новостей на других каналах, тем лучше ситуация для информационной службы ICTV, тем выше у нас доля.

Ну а то, что у нас единственная аналитическая программа закрыта... Мне кажется, что это все же — уход из общества. Можно манипулировать здесь понятиями рейтинга, но рейтинг, во-первых, — это интегральный показатель между техническим охватом и интересом публики. Во-вторых, существует понятие «целевая аудитория», то есть интересующихся реально какими-то глубокими вещами гораздо меньше, чем не интересующихся. Но интересующиеся должны иметь право, мне кажется, удовлетворить свой интерес. И вот по отношению к таким имиджевым программам, мне кажется, аргументация вокруг рейтинга не применима, поскольку заведомо у развлекательных программ рейтинг всегда будет больше, чем у программ серьезных. Вот и все. Высшее образование получает меньшая часть общества, среднее образование — большая. Но это не значит, что нужно отменить высшее образование вообще как институт, хотя оно, конечно, дороже стоит и более трудоемко. То же самое — и на ТВ. У ТВ все-таки существует не только бизнес-функция, но и общественная функция, и имиджевая. То есть имиджевые категории являются составными частями бизнеса. Без имиджа, как говорит Борис Йордан (американец, который возглавляет сейчас НТВ и медиа-холдинг НТВ и Газпром России) говорит, что без имиджа не бывает бизнеса. Он знает, о чем говорит. Наверное, следовало бы учесть эти аргументы.

Ну, ничто в этом мире не является окончательным. Мы знаем: телевидение — это живой организм. И общество, государство развивается дальше, появляются новые аргументы, старые отпадают. Будем считать, что это просто волнообразный такой, маятниковый процесс.

Сейчас, допустим, если это тенденция и каналы сократят информационное вещание, выиграет тот канал, который в этих условиях информационного голода сделает лучшую аналитическую программу и утолит этот голод. Таковы законы рынка.