«Мухи отдельно, котлеты отдельно»

В эти дни в Минске обсуждается ход работы российско-белорусской рабочей группы над проектом Конституционного акта российско-белорусского союза. До 25 июня Минск должен представить свои соображения по этому документу. Рабочие органы России и Беларуси обсуждают проблемы границы, президент Беларуси Александр Лукашенко благодарит российского посла в Минске за вклад в укрепление дружбы между двумя народами. Ведутся разговоры о введении российского рубля в качестве единой валюты российско-белорусского союза. Радужную картину светлых перспектив создания союзного государства нарушило резкое выступление президента России Владимира Путина на прошлой неделе, в котором он, не высказываясь против самой идеи создания нового государственного образования, обрушился на принципы, из которых исходил прежде и официальный Минск, и, надо признать, весьма многие в допутинскую эпоху в Москве. Собственно говоря, Путин никогда и нигде не демонстрировал своего отношения к Лукашенко и его политике — и сейчас, похоже, просто пришло время расставить акценты и назвать вещи своими именами. Прежде всего Москва дает Минску понять, что паразитировать на себе во имя эфемерных интересов не позволит. Свой урок, таким образом, получают и те, кто декларирует поддержку идеи «союза славянских народов», и те, кто выступает за «в Европу вместе с Россией», и те, кто так или иначе симпатизирует Лукашенко. Российская пресса уже заявляет, что Путин отвернулся от Лукашенко, «Белорусская Деловая газета» обращает внимание на то, что Минск получил удар, ибо не желает выполнять взятых на себя обязательств.

Обращает на себя внимание то, что президент России ни о чем подобном не говорил сразу же после встречи с Лукашенко — очевидно, ему нужно было время для принятия решения. И он его принял, заявив, что «мухи отдельно, котлеты отдельно». «Нужно, чтобы наши партнеры определились, чего они хотят», — сказал Путин. — «Мы часто слышим, что хотелось бы, допустим, что-то вроде Советского Союза. Но зачем тогда в проекте Конституционного акта писать, что это будет суверенное государство, территориальная целостность, право вето на все решения и так далее?». По словам президента России, «мы не можем допустить, чтобы появился наднациональный орган с непонятными функциями» — Путин приводит пример сосуществования Верховных Советов СССР и РСФСР, когда компетенция каждого не была четко обозначена и началось перетягивание каната. Следует отметить, что именно на личное руководство союзом все это время делал ставку президент Лукашенко — первое время более прямо, в последние месяцы — менее ярко выражено. Путин предлагает также не забывать, что белорусская экономика составляет 3 процента от российской, говорит, что если объединение будет создано за российский счет, то Россия будет слабее, и спрашивает — кто захочет жить вместе со слабым? И утверждает, что только в том случае, если сконцентрироваться на развитии собственной экономики, можно стать привлекательным магнитом для интеграции.

В целом это отнюдь не противоречит концепции отношений со странами СНГ, утвержденной Москвой ранее. Россия не отказывается от намерений быть ведущей силой на постсоветском пространстве, не отказывается от усилий по интеграции бывших советских республик в единый механизм (но с разным их участием). Но предупреждает, что отныне платить за это они должны сами. Путин совершенно четко дал понять, что его не интересует риторика, которой всегда отличался режим Лукашенко, и тем более его не интересуют претензии самого Лукашенко — и точно так же его не интересует объединение по образцу СССР. Кремль ясно дает понять, что более не будет терпеливо сносить объяснения «самодеятельности» государственным суверенитетом. Особенно в условиях, когда именно Путин предпринял гигантские усилия по изменению внешнеполитического курса самой России — в этих условиях традиционная антизападная риторика Минска все более и более становится помехой. Вопрос ставится достаточно жестко — либо Минск играет по правилам, утвержденным в Москве, либо... Учитывая, что, по сообщению Reuters, госсекретарь США Колин Пауэлл просил министра иностранных дел России Игоря Иванова повлиять на Минск в разрешении проблем между Беларусью и ОБСЕ, это уже становится похожим на последнее, но очень действенное предупреждение. Кстати, Эберхард Хайкен, назначенный главой миссии ОБСЕ в Минске, недавно говорил «Дню», что он надеется на благоприятный исход продолжающихся переговоров. Пока что дипломаты миссии ОБСЕ один за другим покидают Минск.

Перспективы Беларуси, таким образом, весьма нелицеприятны. Либо Минск подчиняется правилам, утвержденным в Кремле, становится фактически российской провинцией во всех отношениях — и тогда речь может идти и о дипломатической поддержке, и о ценах на энергоносители, и о праве на иллюзорный суверенитет. Либо же начинается матч между боксерами разных весовых категорий, победа в котором предопределена изначально.

Весьма показательно то, что официальный Минск устами заместителя главы администрации Лукашенко Леонида Козика заявил об удивлении чрезвычайно критическим высказыванием президента России. Ни сам президент Лукашенко, ни другие представители белорусского руководства не смогли найти нормального и внятного ответа на весьма прямой вопрос.

Предупреждение, по сути дела, касается не только Минска. Ситуация более чем прозрачна: прецедент создан. Жесткость стала фирменным знаком политики Путина, и попытки сыграть на его поле будут караться. Особенно в том случае, когда не выполняются достигнутые ранее договоренности — в случае с Беларусью — это приватизационные возможности. Кто следующий в очереди за утратой суверенитета?