В поисках аристократов духа

Без тени подхалимства, ценю, наверное, не я один «День» за то, что он предоставляет слово простым читателям. Поэтому мы можем услышать актуальные мысли «из глубин», сопережить искреннюю боль и, в свою очередь, прореагировать на все это.

Письмо Владислава Губко «Почему в Украине не слышна украинская речь?» («День», №10 от 18.01.2002) интересно тем, что на фоне яловости официальных исследовательско-совещательных структур — разных социологических ассоциаций и Советов по информационной политике — предлагает, или во всяком случае побуждает, искать другие объяснения и пути решения проблемы. И действительно: «Почему?»

Несколько недель назад симпатичная Оксана Марченко в своем ток-шоу дважды, с интервалом в неделю, «допрашивала» известного форварда, кумира — Андрея Шевченко. Этот парень, чье амплуа забивать голы (дай Боже ему не ошибаться в играх за сборную!), нечаянно провел в студии свою «информационную политику», чем перечеркнул многолетние усилия различных издательств, редакций и институций.

Он сообщил, что овладел итальянским языком, так как неудобно (вероятно, и в моральном, и в бытовом плане) жить в стране и не знать ее языка. А удобно ли сельскому парню, который родился и вырос где-то под Яготином, разговаривать по Национальному телевидению своей Родины на языке другой страны?

Не в том ли и заковыка с родным языком, что популярные личности игнорируют его (или обходятся без него) на территории своей страны? Таким является первый аспект.

Возьмем другое поприще, которое меня лично не влечет, но, наблюдая толкотню предвыборной кампании, прихожу к выводу, что какие-то приманки здесь есть. Так, положа руку на сердце, спросим себя, видим ли мы среди претендентов в наши поводыри хоть кого- то, кого можно было бы характеризовать как «героя нашего времени». Именно героя в высоком смысле этого слова, а не типаж. Что это за «именные» блоки? Ведь мы собираемся выбирать не «государя императора», а членов парламента демократической страны!

Заглянем, благодаря Николаю Несенюку («День», №11) , под «крышу» одного из блоков, название которого нельзя оглашать до 9 февраля. Я поверхностно знаком с Евгением Сверстюком, но довольно странно выглядит употреблененное им сравнение лидера блока с Исусом Христом! «За что же мы резались с ордами?» Неужели не вследствие «культа личности» сидел упомянутый господин Евгений в лагерях? Но нет «плохих» от роду диктаторов, они продукт Системы. Поэтому зачем нам начинать ее воспроизводить?

Но думаю, такая попытка обречена на фиаско. Потому что Ленин-Сталин для строительства своей сатрапии привлекали способных людей. Что впоследствии их перестреляли — не будем лишний раз об этом распространяться. Здесь же, как сказали бы на востоке нашей страны, сплошная «богадельня», на западе, соответственно, — «дидорня». Что не номер — то «экс» (спасибо, что не экспроприатор).

У нас есть целая когорта политиков — национал-демократов, — которым были предоставлены время и возможность положительно показать себя. И что? «Имеем то, что имеем»! Большие актеры — большие еще и потому, что вовремя покидают сцену. Не всем это дано! Может, время предоставить шанс молодежи, которая окончила различные «Могилянки», имеет и дарование, и выучку?

В этом плане привлекает к себе внимание не блок, а партия, которая предоставила места и молодым. Всем бы так! А еще, и это отмечают, требуется соревнование партийных программ. Но какие могут быть программы в «разбухших» собраниях, именуемых «блоками»?

Относительно личных качеств претендентов в высокую политику, то в «Дне» промелькнули интересные мысли. Речь шла о кумовстве (

№10 от 18 января этого года ), но в комментариях, скажем, Владимир Малинкович затронул «сельские» аспекты. Ни я, ни, думаю, он ничего не имеем против украинского села. Я и жену себе там отыскал, и она родила мне «ловких» парней. Но есть человеческие качества, как сейчас говорят, — менталитет, которые формируются на заре жизни, однако, поскольку они не бытуют в низовых патриархальных ячейках, то и не прививаются ими. Поэтому, когда следующим после собрания бригады или колхоза становится парламент, то приживание здесь обычных для села моделей мышления и действий имеет иногда смешные, а иногда трагические последствия.

Можно лишь грустить, и это наблюдается в том, что мы потеряли, вследствие коммунистического террора и эмиграции, свою шляхту. Ведь сейчас нам очень нужны даже не имущественные, а в первую очередь — аристократы духа, образцы стиля мышления и поведения. А нам предлагают одних лишь форвардов, эстрадных див и «гешефтмахеров» сомнительных качеств.

Национальная аристократия, лидеры нации, если не помешают внешние факторы, сформируется в нашем государстве в тех же кругах «экс-деревенщин» и современных олигархов. Но нужно время. Известно, что интеллигенция выбаюкивается, во всяком случае, за три подряд генерации. И здесь требуется не меньше.

У нас есть, может, незначительное в процентах количество достойных и умных людей. Позитивная государственная политика, в частности в масс-медиа, должна бы заключаться в том, чтобы давать им ход, арену, где они могли бы сеять умное, хорошее, вечное. Но кто-то упрямо выпячивает не лучших. Таких, как сами?

«Не тратьте, куме, сили!» — как сказано в одном народном анекдоте. Здесь не помогут ни телеэкраны, которые на самом деле «раздевают», ни государственный язык. Однако его неискреннее применение еще больше вызовет в массах отвращения к нему, как к языку зачуханых выдвиженцев, скудоумных прохвостов, малокультурных нуворишей. Но ведь он не такой, и заслуживает лучшей судьбы!

Следовательно, еще один аспект — компрометация нашего языка вследствие прохождения его через речь малосимпатичних и малопопулярних лиц. Говорить тем же языком, что они, — значит уподобляться им в глазах окружающих.