Такой неизвестный известный сосед...

... Мы и они, они и мы... Ореол героя и образ врага — надолго укрепились в бытовом сознании, зачастую гиперболизируемые теми, кто использовал исторические обстоятельства, разность религий и этносов с известной политической целью: «Разделяй и властвуй!» История, еще вчера скрытая под сенью империй и общего советского прошлого, оставляла множество загадок и в историческом облике соседа. Между тем хронометр истории отсчитывал бесконечность общих точек пересечений, контактов, связей, взаимовлияний с древности и до сегодня. Черное море разделяло и одновременно связывало Анатолию и Украину, древние цивилизации Передней Азии и прародину индоевропейцев. Сюжеты истории скифов, древнегреческих полисов и римских провинций прочно соединили причерноморские земли более чем тысячелетней общностью античного мира, многочисленные памятники которого и сейчас поражают воображение искушенного современника.

Наступало время новых империй, и Византия надолго становится мощным источником социально-политического и духовного воздействия на Балканы и Восточную Европу. Отсюда дух православия приходит в Русь — молодую державу, которая на грани тысячелетий простирает свои границы от Балтики до Черного моря. Царьград-Константинополь вынужден считаться с варварским князем Олегом, дерзнувшим прибить свой щит на вратах Второго Рима, восхищаться и предлагать руку и сердце мудрой княгине Ольге, считать за честь иметь родство с князьями Киевской Руси.

Но время одних империй сменяется властью других — молодых, дерзких, мечтающих о мировом господстве. Для раздела мира как нельзя лучше подходит разность религиозных воззрений... И под знаменем Крестовых походов католиков-христиан, и под покровом идеалов Священной войны мусульман были видны все те же интересы расширения жизненного пространства, приумножения богатств за счет ограбления покоренного населения.

В те времена, когда распавшаяся на отдельные княжества Русь, испытав ужас вторжений кочевников татаро-монголов, платила подати завоевателям, скрупулезно пересчитавших все население украинских земель в 1257—1259 гг., там на противоположном берегу Черного моря, мусульманский Восток, также претерпев нашествие монголов-идолопоклонников, стоял на пороге рождения Османской империи.

Под конец XIV ст. украинские земли утратили ближайшую перспективу в становлении независимого государства и реалии польского господства становились все сильнее. Черноморский же сосед уже стал настоящей «приграничной империей», земли которой протянулись от Дуная до Ефрата. В первые годы османы сумели «то кнутом, то пряником» добиться многого: они официально признали православную церковь, при этом притесняли католическую, сумели сыграть на религиозных чувствах православных греков, позволяя им отправлять свои религиозные культы, не преследовали евреев, разрешив им обустраивать свою жизнь в империи политикой протекционизма и существенного уменьшения отработок привлекли балканское крестьянство на свою сторону. Османы построили военную политику на основе первой в Европе постоянной армии — янычар...

Следуя ближневосточной традиции, османы старались привлечь торговцев, ремесленников и просто богатых людей из завоеванных ими центров в Стамбул и другие города. Не случайно уже в 1477 году почти половину населения столицы составляли православные греки, евреи, армяне, немусульмане из Кафы, и другие европейцы. После жесточайшего штурма Константинополя-Царьграда и трехдневного разгрома и грабежа, город очень быстро обрел новое лицо мусульманской столицы с претензией на вселенскую метрополию — здесь было восстановлено патриаршество и поселились духовные пастыри армянской и иудейской общины.

С протекторатом над Крымом османская экспансия быстро распространяется в Северном Причерноморье — империя становится реальным соперником польских амбиций в украинских землях, а позднее и российских. Но чем сильнее внедряются османы в новые земли, тем сильнее реализуется влияние завоеванных: идет бурная славянизация османского общества. В XV ст. христианки из сербской славянской династии были супругами многих турецких султанов, как, например, Баязида I и Мурада II, а сербский язык, как и греческий, все чаще звучал при дворе. Государственные документы этого времени писались на трех языках, в том числе и на сербском. Большинство вельмож султанского двора редко говорили по- турецки.

Славянский язык продолжает звучать здесь и в XVI ст. Известный историк-политик Паоло Джовио, составивший очерк турецкой истории в 1531 году, писал, что «славоника» занимает третье место при султанском дворе, а греческий — только на четвертом. Вспомним, что в эпоху расцвета империи при Сулеймане Великолепном визирем был сербохорват Рустем-паша, а любимой женой — украинка Роксолана, да и сам султан знал язык славян и разговаривал со славянскими офицерами, служившими при его дворе, на родном для них языке. Если в высоких кругах этим языком, скорее всего и чаще, был сербский, то в среде невольников с Украины, которыми кишел Стамбул, да и другие турецкие города, особенно приморской зоны, звучала украинская речь.

После Роксоланы, украинки были женами Османа II в первой половине XVII ст., Мустафы II, правившего в конце XVII — начале XVIII ст. Его сын Осман III — наполовину украинец. Султан Ахмед III, официально признавший первую конституцию Украины Пилипа Орлика, написанную в Бендерах, входивших тогда в состав Османской империи, на четверть украинец.

И, может быть, не случайно Богдан Хмельницкий, испытавший на себе османский гнет, и кстати свободно владевший турецким языком, был в глубоких раздумьях, прежде чем окончательно избрать путь договора с Московией. И уже после изгнания османов из Северного Причерноморья великое множество украинцев продолжали жить в Стамбуле, на улицах которого звучали по-прежнему песни кобзарей.

Пантелеймон Кулиш, посетивший Турцию в 1861 г., в историческом очерке «Турецкая неволя» с удивлением отметил, что собственными глазами увидел турок не в том страшном образе, который привычен для нашего восприятия. На торговых площадях и пристанях турки были далеки от неуживчивости с «гяурами». В Стамбуле, где насчитывалось тогда не менее ста тысяч православных украинцев, наши земляки совершали свои религиозные обряды...

Выдающийся украинский востоковед Агатангел Крымский, репрессированный большевистским режимом в 1941 г., автор уникального научного труда — «История Турции», недоступной в течении многих десятилетий для читателя, считал необходимым преодоление искусственных барьеров между народами. И конечно же, он не идеализировал Османскую империю, как порой представляли ее «европейские интеллигенты» средних веков и нового времени. Нет, не была она «райскою Аркадией»...

Но нам, оторванным на длительное время от многих исследований османистики, зараженных искаженными представлениями о ближайшем соседе, еще предстоит понять и осознать истинное значение исторической близости Украины и Турции.