Мнимая победа российской дипломатии на Балканах

Белградские договоренности спецпредставителя России по Югославии Виктора Черномырдина, президента Финляндии Мартти Ахтисаари и президента Югославии Слободана Милошевича свидетельствуют, что в ближайшее время может быть решена одна из острейших международных проблем.

Вместе с тем вряд ли можно назвать указанные договоренности победой российской дипломатии на Балканах.

Во-первых, Москве удалось «сохранить лицо» на международной арене, не сорвавшись при этом в пропасть масштабной конфронтации с мировым сообществом. Но за внешнеполитической активностью в урегулировании косовского кризиса видится попытка Кремля компенсировать объективное ослабление роли Российской Федерации в мировой системе международных отношений.

Во-вторых, очевидна и неспособность России оказывать реальное влияние на действия НАТО в Югославии. Видимо, страны НАТО пригласили Москву принять участие в качестве миротворца на нынешней стадии конфликта для того, чтобы скрыть реальное положение вещей, а именно тактическую победу Слободана Милошевича. Т.е. сегодняшние лавры Москвы сродни лаврам «крошки Цахеса» из известной сказки Гофмана.

В-третьих, вынужденно сконцентрировав основные внешнеполитические усилия на одном направлении, российская дипломатия действовала в режиме катастрофы. Результатом стал определенный рост геополитического значения России на глобальном уровне при значительном уменьшении политического влияния Москвы на региональном уровне. Примером является динамика развития ГУУАМ, последние заявления политического руководства Азербайджана и Грузии.

В этом контексте целесообразно очертить перспективы развития межгосударственных политических отношения Украины и России.

С самого начала Балканской войны наметились принципиальные разногласия во внешнеполитических позициях Киева и Москвы, что отнюдь не содействовало прогрессу двухсторонних отношений. В первую очередь, речь идет об имеющихся в наличии отличиях в подходах государств к оценке действий участников конфликта в Косово — НАТО и Югославии.

Прогнозировать возможное влияние на украинско-российские двухсторонние политические отношения последних договоренностей по прекращению огня в Югославии при участии России в известной степени позволяет ход событий вокруг урегулирования другого конфликта — приднестровского. Москва только недавно согласилась на присутствие украинских наблюдателей и до последнего времени противится направлению украинского миротворческого подразделения.

Украина выдвинула собственные предложения по урегулированию югославского конфликта, сохранению территориальной целостности Молдовы и разработке автономного статуса Приднестровья, что стало главной причиной значительного усиления политического давления Москвы на официальный Киев, игнорирования формата и сроков переговорного процесса.

Впервые с начала существования СНГ бывший председатель российского правительства Евгений Примаков отказался встретиться со своим украинским коллегой во время апрельского заседания глав правительств СНГ. Дважды были отложены встречи глав правительств двух стран в Киеве, которые были запланированы на первую и третью декаду апреля.

В связи с демаршем экс-председателя российского правительства не состоялось запланированное на апрель заседание четырехсторонней комиссии по вопросам урегулирования конфликта в Приднестровье. В этом заседании, кроме Примакова, должны были принять участие президенты Украины и Молдовы Леонид Кучма и Петру Лучинский, а также лидер Приднестровья Игорь Смирнов.

Вместе с тем значительно жестче в апреле — мае стала позиция Москвы по поводу развития двухстороннего украинско-российского экономического сотрудничества.

Украина не получила политических дивидендов из балканский дипломатии. Но наиболее значительным достижением белградских договоренностей как для украинского, так и для российского общества стало понимание того, что время коллективного умопомрачения проходит.