Почему «Птице души» обломали крылья?

Когда в 1997 году Винницкий горисполком объявлял всеукраинский конкурс на памятник Василю Стусу — верилось, что лед наконец тронулся. Сначала замысел отличался размахом: планировалось не только установить скульптуру на площадке около пединститута, а также присвоить имя поэта и самому вузу, который совсем недавно отказался от имени Николая Островского, и улице Краснознаменной, так как на пересечении ее с улицей Ленинградской он расположен.

Непродуманность и невзвешенность акции проявилась сразу. Сначала коллектив вуза высказался за то, чтобы учебное заведение носило имя уроженца Винницы Михаила Коцюбинского, который здесь получил педагогическое образование и смолоду учительствовал. Потом улице вернули историческое название — Князя Острожского, а улица Стуса появилась в совсем другом районе, где-то так километра за четыре. (Никому почему-то не пришло в голову переименовать улицу Ленинградскую, хотя сам город давно уже носит другое название).

Оставалась надежда, что будет доведена до конца хотя бы инициатива с памятником. К этому и шло, когда 29 мая 1997 года определили победителя конкурса — скульптора Анатолия Бурдейного, который назвал свою работу «Птица души». Уже 12 июня горисполком принял решение за номером 471, которым расписал обязанности управлений в этой акции и возложил на заместителя председателя городского совета В. Бондарчука контроль за его выполнением. Ни о каких сроках сооружения, в решении не упоминалось.

Подписали — и забыли. Первым это почувствовал на себе победитель. Даже для того, чтобы получить честно заработанную премию в 5 тысяч гривен, ему пришлось месяца два обивать горисполкомовские пороги, где на него смотрели как на чудака. В конечном итоге выбегал — деньги выплатили.

Затишье продолжалось до осени, когда блеснул последний лучик света. Бурдейного вызвали в исполком и поставили перед фактом: через три месяца празднуем шестидесятилетие со дня рождения поэта, поэтому нужно срочно делать памятник. Скульптор объяснил, что такие темпы — из области ненаучной фантастики. Для того, чтобы изготовить шестиметровый памятник из бетона, окованного листовой медью, бригада из семи-восьми человек должна работать приблизительно полтора года. Можно вложиться и в год — при двенадцатичасовом рабочем дне и без выходных.

Было понятно, что ни к юбилею, ни к мартовским выборам «козырную карту» не разыграют. Интерес к делу со стороны городского головы Дмитрия Дворкиса и его окружения остыл окончательно.

Анатолию Бурдейному ничего не оставалось, как, переждав несколько месяцев, искать другие возможности. Он обращается к ряду представителей украинской политической элиты (В. Чорновилу, И. Драчу, П. Мовчану, Б. Олийныку), и они поддерживают идею сооружения памятника Василию Стусу в Виннице, но — только на словах. Никакой реальной помощи от них он не добился, как и от тогдашнего председателя облгосадминистрации А. Матвиенко.

В феврале прошлого года Бурдейный пишет письмо на имя Президента с просьбой посодействовать в решении вопроса. Финансовые затраты на памятник сведены до минимума и составляют 262 тысячи гривен, причем кое-что он берется оплатить из собственного кармана. Ответ (а скорее отписка) приходит не от Президента, не из его администрации и даже не из Кабмина, а от заместителя министра культуры Л. Новохатько: в государственном бюджете деньги на памятник не предусмотрены, можете сооружать только за счет местных бюджетов.

Следующее обращение к городскому голове Д. Дворкису имело тот же результат: нет средств. И где им взяться, если выборы в органы местного самоуправления уже позади.

Сейчас, в горячую пору формирования местных бюджетов на 1999 год, я связался по телефону с заместителем Винницкого городского головы Галиной Вергелес и поинтересовался перспективой сооружения памятника В.Стусу, но ничего обнадеживающего не услышал. Трудное финансовое положение города не позволяет выделять на него деньги. Дальнейшие перспективы пока что покрыты мраком.

Только нынешний председатель облгосадминистрации М. Чумак дал добро на финансовую поддержку проекта, но и то, при условии, что город начнет первым...

В прошлом году в составе группы писателей я побывал в Рахновке на юбилейных «торжествах». Импровизированный митинг возле школы проходил под неприятным моросящим дождем. Гости стояли под зонтиками и на более сухом, селяне — без зонтиков и в растаявшей среди зимы грязи. Или сами пришли, или по велению сельской власти, которая вынуждена повиноваться районному начальству.

Я смотрел на толпу и думал, что к народу Стус пока что не вернулся. Он стоит только в начале своего возвращения, так как не скоро заживет обломанное крыло (наверное, один из лейтмотивных образов его творчества) птицы народной души.