Владислав ГРИНЬ: «Начинать нужно с позитивного мышления»

Институт неотложной и восстановительной хирургии имени В.К. Гусака был создан в 1999 году в Донецке на базе областной центральной больницы. С тех пор институт сотрудничает с крупнейшими международными научными и практическими медицинскими центрами. Сегодня — это один из наиболее современных медицинских институтов в Украине, который действительно может похвастаться своими успехами. Ожоговый центр, который создан при институте, на сегодняшний день считается одним из лучших в Европе. Кроме того, на базе института действует Международный центр биотехнологий «Биостэм», где внедряют самые современные методы клеточной терапии различных заболеваний. «Биостэм» — это единственная в Украине лаборатория клеточного и тканевого культивирования. Все это стало предметом разговора с директором ИНВХ им. В.Гусака Владиславом ГРИНЕМ, который возглавляет центр уже 10 лет.

— Сегодняшняя медицина вызывает много споров. Но в то же время Украине есть чем гордиться и пример тому — ваш институт. Что способствовало его становлению?

— В год через наши стационары (а у нас их 15) проходит 17  тыс. пациентов, мы выполняем 14 тыс. операций. Медицинских учреждений, которые давали бы такие показатели, в Украине немного. У нас несколько «коньков». Первое — это полипрофильность. Это и кардиохирургия, и сосудистая хирургия, и общая, и ожоги, и неврозы, и гинекология, и неврология, и многое другое. Поэтому мы можем оказывать помощь пациентам с широким кругом заболеваний. Второе   — это наш научный профиль. Мы — не обычное медицинское учреждение, мы   — институт, и особое внимание уделяем науке. А там, где есть наука, существуют прорывы. А прорывы базируются на инновационных технологиях. ИНВХ — центр инновационных технологий. И для нас это не пустые слова. Это то, что мы пытаемся реализовать на деле. Именно на науке и инновациях базируются наши серьезные клинические достижения.

— Каким образом достигается инновационность и в каких сферах?

— Это в первую очередь использование всего нового для повышения эффективности лечения: материалов, оборудования, биотехнологий и т.д. Но есть инновации и в обучении. В частности, применительно к кардиохирургии мы применяет такую практику: с 2007-го раз в год к нам приезжают специалисты из Италии и Америки. В нашем центре они проводят операции, и в процессе лечения специалисты ИНВХ проходят у них обучение. Такие практики в финансовом плане ничего не стоят нашему институту. После нескольких подобных встреч за границу стали приглашать и наших специалистов, причем тоже совершенно бесплатно. И вот уже около десяти человек побывали в Италии и Америке.

Мы активно сотрудничаем с Германией в области биотехнологий. Это наши «опорные пункты», в которых мы развиваем инжиниринговые технологии. Применяем их к ожогам, в неврологии и т.д.

— Институт занимается различными областями медицины, в том числе и восстановлением кожи. Среди направлений, которые указаны в вашей деятельности, — разработка и внедрение новых способов оказания помощи обожженным, пациентам с другими видами травм и их последствий. Можно ли говорить, что его развитие именно в Донбассе, шахтерском регионе, не случайно?

— Все верно. Все началось с того, что в 1990-е годы на шахтах и других предприятиях области участились техногенные аварии. К нам стало поступать большое количество пациентов с тяжелейшими травмами. Подобное в мировой практике встречается не так часто. К примеру, наши специалисты недавно были в ожоговом центре в Америке, город Феникс. Так вот, те травмы, с которыми поступают в тот ожоговый центр, не сравнить с нашими проблемами. В Фениксе нет таких тяжелых ожогов, а значит, и нет такого опыта. А у нас, к сожалению, такой опыт появился. Тогда, в 1990-е гг., мы столкнулись с необходимостью лечить до 20 пациентов, у которых было поражение тела 50% и больше. И сейчас по восстановлению кожи и лечению ожогов такой формы, несомненно, мы одни из лучших в Европе. Ну и, конечно, этого бы не случилось, если бы вместе с опытом мы не применяли новые методы лечения. Это и биотехнологии, и искусственно выращенные эквиваленты кожи. Мы применили современные подходы хирургического лечения, основанные на раннем удалении омертвевших тканей — это наше ноу-хау. Все это в комплексе помогло нам добиться хороших результатов в лечении тяжелых ожогов.

— А как у вас обстоят дела с оборудованием?

— Если сравнивать с ведущими мировыми центрами, то, конечно, мы оснащены бедновато. Но в сравнении с украинскими институциями мы выглядим неплохо.

— Кто является вашими сотрудниками? Насколько важно врачу сочетать теорию и практику?

— Фундаментальная наука — это то, с чем Украине в принципе сложно. Но мы стараемся работать и в этом направлении. Наши биотехнологии — это в частности прорывы в фундаментальной науке. Недавно мы завершили эксперимент — использование аутологичных стволовых клеток для лечения ишемического инсульта в эксперименте. Нами были получены очень хорошие результаты. Теперь будем потихоньку трансформировать их в клинику. Сначала в виде клинических испытаний, а потом сформируем и усовершенствуем клиническую методику. Но для этого нужны годы.

Еще один пример: у пациентов с врожденным и приобретенным пороком сердца, с проблемами сосудов случаются аневризмы, которые нужно ликвидировать с помощью специальных протезов. Мы хорошо продвинулись в плане уникального биотехнологического продукта — свиного каркаса, на который мы наслаиваем собственные клетки эндотелия. Такая комбинация позволяет нам делать очень хороший трансплантат, пригодный к клиническому использованию.

— Не секрет, что работа в вашем учреждении требует и высокой квалификации (что, соответственно, предполагает и большую нагрузку) персонала средней квалификации. Как удается удерживать и мотивировать тех же медсестер, ведь все мы знаем уровень оплаты труда медиков?

— Что касается текучки, то у нас ее нет. Люди работают и на половину ставки, и на ноль двадцать пять. Я никому не открою Америку, если скажу, что зарплата врача низкая. Но, тем не менее, люди дорожат своим местом, и работой в институте. Текучесть кадров медицинских сестер и санитарок, конечно, имеется. Но сказать, что очень большая, я тоже не могу.

— А как вот в таком случае не обесценить профессию?

— Нужно признать, что в нашей стране очень много врачей. И на всех очень высокой зарплаты не хватит. К примеру, в Англии с ее государственной медициной гораздо меньше врачей, и, соответственно, там работают гораздо интенсивнее. Престижность профессии, конечно, во многом определяется зарплатой. Но все-таки в первую очередь и тем, как хорошо работает врач. Я могу сказать, что у нас есть несколько десятков врачей, к которым стоят очереди. Это притом, что их зарплаты низкие. Но эти врачи престижны, и то, чем они занимаются, тоже престижно. Есть, конечно, и такие врачи, к которым вынуждены пациенты приходить, потому что пойти больше некуда. И, по моему мнению, вне зависимости от зарплаты их деятельность не будет престижная. Только квалификация, страсть к работе, и условия, в которых работает врач, являются составляющими профессионализма и престижности врача.

— Вы являетесь автором онлайн-проекта «Матрица Счастья», направленного на разработку индивидуального плана и поведения, способствующего гармоничной и счастливой жизни. В рейтингах счастливых стран Украина в основном занимает места в середине, а то и в конце списков. Каково ваше мнение? Как сделать так, чтобы люди в нашей стране стали счастливее?

— Я считаю, что начинать нужно с позитивного мышления. Наша жизнь есть то, что мы думаем о ней. Счастье — это продукт деятельности. Если человек мыслит позитивно, стремится работать лучше, работать над собой, укрепляет свое эмоционально-физическое здоровье, то где бы он ни жил и что бы он ни делал, он будет счастлив.