Николай Гоголь — наш пророк

1 апреля исполняется 204 года со дня рождения Николая Гоголя. В будущем году — круглая дата. Диво дивное, но в свои двадцать три года уроженец казацкого края и житель столицы Российской империи уже совершенно четко увидел очертания сегодняшней карты Украины!: «За Киевом показалось неслыханное чудо. Все паны и гетманы собрались дивиться сему чуду: вдруг стало видимо далеко во все концы света. Вдали... разливалось Черное море. Бывалые люди узнали и Крым... видна была земля Галичская. Карпатские горы!» («Страшная месть»). И даже понимал ее главную боль: «Земля славная! И урожай всегда бывал на диво; но на заколдованном месте никогда не было ничего хорошего» («Заколдованное место»). И причины проблем украинских: «...порядку нет в Украйне: полковники и есаулы грызутся, как собаки между собой. Нет старшей головы над всеми. Шляхетство наше... переняло лукавство... продало душу. О время, время!» («Страшная месть»). Это при том, что в Украине всегда были и есть порядочные люди: «...можно было, казалось, читать всю жизнь их, ясную, спокойную жизнь, которую вели старые национальные, простосердечные и вместе богатые фамилии, всегда составляющие противоположность тем низким малороссиянам, которые выдираются из дегтярей, торгашей, наполняют, как саранча, палаты и присутственные места, дерут последнюю копейку из своих же земляков, наводняют Петербург ябедниками, наживают, наконец, капитал и торжественно прибавляют к фамилии своей, оканчивающейся на о, слог въ» («Старосветские помещики»). «Знаю, — пишет украинский Нострадамус, — подло завелось теперь на земле нашей. Перенимают черт знает какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своим; свой со своим не хочет говорить; свой своего продает...» («Тарас Бульба»). Ко всему то позорное и неоправданное сомнение неньчиных сыновей: «Кто сказал, что моя отчизна Украйна? Кто дал мне ее в отчизны?» («Тарас Бульба»). А может таки есть хотя бы какое-то оправдание, поскольку «...составился народ, по вере и месту жительства принадлежащий Европе, но между тем, по образу жизни, обычаям, костюму совершенно азиатский, — народ, в котором так странно столкнулись две противоположных части света, две разнохарактерные стихии: европейская осторожность и азиатская беспечность, простодушие и хитрость, сильная деятельность и величайшая лень и нега, стремление к развитию и усовершенствованию — и, между тем, желание казаться пренебрегающим всякое совершенствование?» («Взгляд на состояние Малороссии»).

Писавши о старобытной украинской системе образования, разве не разобрался Николай Гоголь в сущности нынешней: «...все почетные сановники тогдашнего времени считали необходимостью дать воспитание своим детям, хотя это делалось с тем, чтобы после совершенно позабыть его... Тогдашний род учения страшно расходился с образом жизни: эти схоластические... тонкости решительно не прикасались к времени, никогда не применялись и не повторялись в жизни» («Тарас Бульба»)? Впрочем, не исключено, что вскоре начнем совсем другую жизнь. Или все останется, как в Гоголевском рассуждении: «Все думаешь — с завтрашнего дни начнешь новую жизнь, с завтрашнего дни примешься за все как следует, с завтрашнего дни сядешь на диету, — ничуть не бывало: к вечеру того же дни так объешься, что только хлопаешь глазами и язык не поворачивается...»?

Ведь так хочется верить, что слова «сюда не заходит будущее» («Портрет») — вовсе не о нашем государстве! Что поделаешь, «...клады не даются нечистым рукам» («Вечер накануне Ивана Купала»)!

P.S. ...А все же интересно, а почему это у пророка известное во всех уголках Украины Межгорье ассоциировалось не с тем, с чем оно связано в настоящее время: «Есаулы привезли сыновьям Тараса благословение от старухи матери и каждому по кипарисному образу из Межигорского киевского монастыря» («Тарас Бульба»). Вероятно, такие благословления еще впереди?