Лекарство «от провинциальности»

Книга стихотворений известного украинского писателя из Мюнхена со скромным названием «Лирика» долго писалась и долго шла к печати. Впрочем, издательскими трудностями сегодня никого не удивишь, но знаменательно, что в этом случае они были успешно преодолены благодаря сотрудничеству львовского издателя Олега Фешовца и нежинского предпринимателя и мецената Николая Шкурко, земляка автора, — живое воплощение лозунга «Восток и Запад вместе!». А временной промежуток, который охватывает этот итоговый поэтический сборник (собственно, шесть сборников под одной обложкой, да еще и с приложениями), просто поражает: расстояние между самым ранним и самым поздним текстами составляет 77 лет! Целая жизнь... Мне уже приходилось выражать мнение, что феноменальное творческое долголетие Игоря Качуровского следует выводить из его уважения к своим литературным прародителям — киевским неоклассикам и их последователю Михаилу Оресту, младшему брату Николая Зерова — неформальному лидеру школы. Ведь сказано: «Уважай своего отца и мать свою, чтобы длинными были твои дни на земле...»

Но полностью воспринять и оценить эту высокую преемственность наш читатель имеет возможность только теперь, с выходом «Лирики», потому что путь Качуровского в культурное пространство «материковой» Украины начался из совсем других граней его таланта: еще в 70—80-е годы его голос прорывался сквозь шумовые препятствия на волнах «Радио Свобода», знакомя тех, кто отваживался те волны ловить, с яркими явлениями и фигурами мировой литературы и искусства, достижениями украинского перевода, как по эту, так и по ту сторону железного занавеса. А на рассвете Независимости критика, знакомая с зарубежными поэтическими изданиями раритетов Качуровского, заговорила о нем как о седьмом неоклассике, преемнике Ореста (а фаталисты — как о последнем неоклассике), интригуя обычного читателя, которому эти издания были недоступны. И когда в здешних украинских издательствах наконец стали выходить книги Игоря Васильевича, то начало было положено его детскими стихотворениями — перепевами сказки «Пан Коцький», потом благодаря помощи друзей из академических кругов Киева и Нежина вышли в свет его учебники по стиховедению и стилистике. И только в 2000 году усилиями журналистки «Радио Свобода» Валентины Павленко появился небольшой сборник его поэзий «Осінні пізньоцвіти» с дополнением поэмы «Село» (переизданной потом под названием «Село в безодні») — но этого было таки мало, чтобы открыть Качуровского как поэта. А далее на очереди стояли монография по генерике и архитектонике, большая и малая проза, поэтические переводы, воспоминания, радиобеседы, исследования по истории украинской литературы и даже по микологии (Качуровский — заядлый грибник).

И теперь, когда «Лирика» (составленная 94-летним Автором!) таки вышла в свет, может возникнуть опасение, что она фатально опоздала, что хор молодых поэтических поколений — девяностников, двухтысячников — заглушит голос старого поэта. Однако это опасение безосновательно, потому что поэтический стиль и эстетичные принципы Качуровского никоим образом не зависят от «темной поступи литературных мод», по высказыванию Зерова. То, что эпатирует читателя сегодня, завтра уже не действует, а традиция продолжается веками.

В одном из своих литературоведческих трудов Качуровский выражает парадоксальное мнение, — мол, чем больше он познавал мировую литературу, тем больше убеждался: все настоящие писатели писали и пишут одинаково. Тем его коллегам по перу, которые любой ценой хотят оригинальности, эти слова могут показаться провокацией, однако за ними — опыт приверженца классической простоты, в противовес искателям прихотливой усложненности. В унисон с нашим поэтом говорит и один из крупнейших для него современных литературных авторитетов — аргентинец Хорхе Луис Борхес, считавший свой творческий путь путем к классицизму: по его словам, он пришел к пониманию, что «изысканный стиль» — это обман, к тому же обман, порожденный тщеславием. Красивый стиль, по его убеждению, не должен бросаться в глаза.

Владимир Базилевский, автор предисловия к «Лирике», который тоже имеет честь относиться к друзьям и единомышленникам Игоря Васильевича, отмечает: «Поэзия Качуровского — дегустация красоты. Поэзия книжника, эстета, гурмана культуры. Для него культура — факт личностный. Окно в пространство времени». И в этом — еще одна общая черта с неоклассиками, которые воспитывали поэзию культуры, чтобы вылечить украинскую литературу от провинциальности.