«Играю так, как живу!»

Ради воплощения мечты она отправляется на родину, где ее ожидают привидения прошлого. «Я играю так, как живу, а живу так, как играю. Надеюсь, я себе никогда не изменю», — так характеризует себя украинская пианистка Алена Черни во время съемок благотворительного концерта в фильме «Appassionata». Документальная лента, которая в июле этого года вышла в кинопрокат в Германии, вопреки возможным ожиданиям рассказывает, однако, не о становлении звезды и ее успехе на мировой музыкальной сцене, пишет dw.de.

Зато зрители переживают вместе с 45-летней героиней, которая уже треть своей жизни живет в Швейцарии, воплощение ее давней мечты, или же, как сама она говорит, потребности: подарить рояль своей музыкальной школе в далеких Ромнах на Сумщине. Предлагая швейцарскому режиссеру Кристиану Лабгарту снять фильм о ее замысле, пианистка, впрочем, вовсе не подозревала, каким откровением для других станет кинолента.

— Откровенно говоря, для меня это было определенным шоком, когда я вдруг поняла, что натворила, натворила, прежде всего, с собой, — вспоминает Алена Черни свои ощущения после того, как узнала, что фильм получил приз зрительских симпатий на кинофестивале в Цюрихе. — Я поняла, что мне придется как-то с этим жить. Жить с реакцией людей.

В настоящее время пианистка, по собственным словам, получает ежедневно с десяток писем и мейлов от тех, кого не оставила безразличным ее биография. Ведь изображенное в «Appassionata» путешествие Алены Черни на родину в то же время является путешествием в ее прошлое, преисполненное боли и горечи. Музыкант возвращается, в частности, в интернат в Киеве, куда талантливую девочку в 8-летнем возрасте в надежде на успешную музыкальную карьеру отдали родители. Искренне и откровенно Черни вспоминает 10 лет, которые вряд ли можно назвать детством, жестокость детей в интернате, постоянный голод, беспрестанные тренировки игры на рояле и неудачную попытку самоубийства в выпускном классе. А может, несмотря на все пережитые ею страдания, решение родителей таки было правильным? — спрашивает себя в фильме сейчас успешная Черни, не выдерживая в конечном итоге шквала эмоций и взрываясь слезами...

Съемочная группа вместе Аленой Черни, прежде всего, по инициативы режиссера Кристиана Лабгарта отправилась в Припять. В поражающих «кулисах» опустевшего города, которые дырой немоты зияют в преисполненном музыки течении фильма, режиссеру удалось создать один из эмоциональных апогеев, рассказав о Чернобыльской катастрофе через призму воспоминаний тогда 17-летней школьницы.

«Нам сказали: если вы поедете, то в следующем году вы не сможете сдать экзамен... Мы сидели, смотрели, как всех вывозят, как Киев пустеет. Нас поили красным вином в школе перед экзаменами. Это было ужасно. И мы решили всем классом, что нас оставили умирать, и мы все равно никому не нужны. У всех у нас в личности состоялся значительный надлом», — дрожащим голосом делится воспоминаниями с DW Алена Черни.

Впоследствии молодая женщина заболела лейкемией. И хотя утверждать, что именно авария на ЧАЭС стала причиной болезни, пианистка не хочет, Чернобыль, бесспорно, стал такой же неотъемлемой частью ее жизни, как и музыка. Не даром после аварии на АЭС в Фукусиме Черни сразу же отправилась туда с концертами для детей в школах региона катастрофы, где будто бы еще раз пережила собственное прошлое.

Во время посещений Припяти со съемочной группой Алена Черни вдруг оказывается перед полуразрушенным роялем без клавиш. Несмотря на определенную предсказуемость, эта сцена не лишена, впрочем, драматизма, а еще определенное время щемит в сознании зрителя, как струна мертвого рояля под молоточком, найденным пианисткой на полу.

Самым интенсивным моментом фильма режиссер Кристиан Лабгарт называет разговор Алены Черни о ее детстве и сегодняшнем дне с родителями. Пафосный монолог матери, гордящейся достижениями дочки, и молчание отца прерывают резкие реплики дочки на немецком языке. Благодарность родителям и угрызения совести из-за невозможности ухаживать за ними на родине затмеваются болезненными воспоминаниями об интернате, где Алена Черни оказалась именно по их воле. По ее словам, фильм разочаровал родителей, которые еще долго после просмотра не могли общаться с дочкой.

— Думаю, проблема не в фильме и не во мне, а в них самих. Я недавно прочитала фразу, которой легко все объяснить: они видели цель, но не видели пути, который ведет к этой цели. По-моему, через этот фильм они впервые увидели этот путь, потому и ужаснулись, — поделилась своими рассуждениями Алена Черни в разговоре с DW.

И все же, музыканта переполняет ощущение благодарности и стремление не только брать, но и возвращать что-то назад всем на ее жизненном пути: старенькой первой учительнице музыки, которая, играя, просит прощения у Шопена за свои дрожащие руки; музыкальной школе, которая наконец-то имеет замечательный рояль; дочке Софии, с которой так хорошо играть в четыре руки; людям на ее концертах и «черно-белым клавишам, которые никогда не будут предавать».