Наследница Соломии Крушельницкой

В этом году лауреатом Национальной премии имени Тараса Шевченко (в номинации «Музыкальное искусство») стала известная певица, солистка Национальной оперы Украины Людмила Монастырская.

Сегодня артистка находится на пике творческой карьеры, ее  наперебой приглашают известные во всем мире театры, на сцене которых вокалистка исполняет сложные оперные партии. В репертуаре певицы также есть камерные произведения и народные украинские песни. Критика называет талантливую киевлянку «наследницей легендарной Соломии Крушельницкой».

«Людмиле повезло в жизни, ведь у нее появилась уникальная возможность петь с выдающимися певцами на разных сценах, сотрудничать с известными дирижерами и режиссерами, которые вместе с ней сделали оперу «Макбет». В этом спектакле партия в ее исполнении выглядит просто фантастически, — считает известная оперная певица и педагог Мария  СТЕФЬЮК. — У Монастырской  появилась возможность сравнивать разную акустику, залы, публику. О ней как талантливой оперной певице в печати зарубежной просто ливень хороших отзывов, позитивных рецензий. Когда впервые ее послушала, то была невероятно поражена. Ведь у Людмилы Монастырской фантастический тембр голоса (мощное драматическое сопрано). Она очень эмоциональна на сцене. Как актриса она постоянно творчески прогрессирует.

Людмила Монастырская настоящая патриотка, потому что  популяризирует украинское искусство во многих европейских странах. Она вошла в мировой топ оперных артистов. И дай Бог ей сил и энергии в творческом труде»!

— На фоне событий, которые мы пережили в Украине, много параллелей можно проследить в опере «Макбет», в которой вы исполняете партию леди Макбет. С какими мыслями и настроениями работали вы над спектаклем?

— Мне очень приятно было увидеть аншлаг в зале. Благодарность всем, кто пришел в театр, нашел в себе силы после траурных дней по погибшим на улице Институтской приобщиться к высокому искусству. Эти жертвы были небесполезными! Я верю, что украинский народ заслуживает лучшей судьбы. А слова, написанные  нашим Кобзарем,  сейчас воспринимаются пророчески: «Свою Україну любіть, Любіть її... Во время люте, В остатню тяжкую минуту За неї Господа моліть»...  А что касается параллелей между реальным и воображаемым миром, то в опере «Макбет» Верди рефреном звучит мысль: горе тому, кто завоевывает власть колеблясь!

— 167 лет назад опера «Макбет» впервые была сыграна во Флоренции. За это время немало певиц со всего мира сыграли роль леди Макбет. На ваш взгляд, как за полтора века изменилась трактовка образа героини?

—  По своей природе человек очень слабое существо. Он сомневается, когда приходится принимать ответственные решения. Из истории мы знаем случаи, когда многим известным личностям не хватило решительности, чтобы выстоять в угрожающей ситуации. Поэтому внутренняя психологическая неустойчивость человека, которую выразил в трагедии сначала Шекспир, а впоследствии Верди в эмоциональной музыке, никуда не делась. Леди Макбет — сильная и харизматическая личность. Она вполне осознанно толкает своего мужа  на преступление, однако знает о справедливой мести и боится ее, как любая смертная...

По-моему, леди Макбет — не монстр, не кричащее зло, каким оно есть, в чистом варианте. Она просто слабый человек, амбициозный, она жаждет власти, но не более того. Мне бы хотелось, чтобы это почувствовал каждый зритель, который сидит в зале...

— Оперное искусство всегда было рафинированным направлением в музыкальной культуре. А чем опера может привлечь современного зрителя?

— Да,  опера — элитарный вид сценического искусства и не рассчитан на массового зрителя. Особенно когда идет речь о таких сложных постановках, как «Макбет» или «Аида». Что касается привлечения зрителей к просмотру опер, то это отдельный разговор. В этом деле многое зависит не только от задействованных в спектакле артистов, а также и от профессиональности театрального менеджмента.

Я убеждена, что оперный певец должен не играть, а проживать на сцене жизнь своего героя. В спектакле все должно быть искренне, естественно, не наигранно. Опера — это очень тонкий материал, с ним нужно вести себя осторожно!

В Европе классическая опера имеет давние исторические традиции, а еще очень требовательную публику, которая тонко разбирается во всех нюансах оперного пения. Не говорю уже о музыкальных критиках, которые профессионально оценивают работу артистов, режиссеров, музыкантов, дирижеров, хореографов, художников, всех тех, кто творит сценическое действо. У нас ситуация немного иная. Хотя и появляются публикации об оперных спектаклях на страницах СМИ, но в них журналисты по большей части информируют, а не анализируют постановку. Для артистов, особенно тех, кто не имеет возможности выступать за рубежом, внимание прессы к их творчеству очень важно. Объективно сказанное и написанное слово не только вдохновляет, но и морально поддерживает художника. Поэтому очень важно найти отклик в социуме.

— Ваш дебют в «Ковент-Гарден» в Лондоне был на удивление удачным. Так же успешно вы выступили в «Дойче Опер», «Ла Скала» и «Метрополитен-Опера». Как бы вы коротко охарактеризовали сотрудничество с зарубежными режиссерами-постановщиками этих театров?

— На сценах упоминавшихся вами театров за последние годы мной исполнены партии в таких спектаклях, как «Сельская честь», «Аттила», «Набукко», «Тоска», Бал-Маскарад», «Аида», «Макбет» и др. Работа в этих спектаклях требовала полной самоотдачи, нервного напряжения и особой концентрации. В то же время проходила и учеба во время репетиций, прогонки спектакля и самого выступления на сцене, ведь я имела честь выступать рядом с современными корифеями оперного искусства, такого уровня как Лео Нуччи или Пласидо Доминго. А что касается режиссеров-постановщиков, то ими шлифовалась каждая деталь в моем вокальном пении, чтобы достичь максимального совершенства.

— У вас от природы прекрасные вокальные данные. Первыми, кто их профессионально оценил были Иван Паливода и Диана Петриненко. Какие остались у вас воспоминания о годах учебы в музыкальном училище и академии искусств?

— Мне повезло, что судьба меня свела с известными в Украине педагогами Иваном Паливодой и Дианой Петриненко. Когда на одном из любительских фестивалей в Одессе мне посоветовали поступить в музыкальное училище, в нем в то время преподавал Иван Игнатьевич. Мне тогда исполнилось пятнадцать лет. Другой жизненной удачей считаю встречу с Дианой Игнатьевной, которая научила меня всему тому, что я ныне имею. И то, что вложили в меня эти близкие моему сердцу люди, я пытаюсь отдать сторицей публике. Даже сейчас, когда Д.Петриненко далеко за восемьдесят, она приходит в Национальную оперу, чтобы послушать пение своей ученицы. А после спектакля всегда у нее интересуюсь: удалось ли мне правильно сформировать высокую ноту?

— Партии в «Аиде» и «Макбете» вы исполняете на итальянском языке. Знаю, что мечтаете в будущем исполнить партии и на немецком языке в операх Рихарда Вагнера. Насколько сложно для певицы овладевать иностранными языками, чтобы выглядеть убедительно на сцене?

— Когда оперный певец достигает определенного международного уровня, например, подписывает многолетний контракт, он обязан знать иностранные языки. Желательно два-три. Ведь ему приходится общаться с режиссерами, коллегами-артистами, дирижерами, импресарио. В последнее время очень часто выезжаю в Италию, поэтому в быту общаюсь исключительно на итальянском. Когда готовился мой дебют в «Ковент-Гардене», пользовалась английским языком. Но нужно помнить о том, что бытовой язык и язык, которым исполняются вокальные партии в опере, — не одно и то же. Поэтому мне нужно выучить не только немецкий разговорный язык, а также немецкий вокальный, чтобы приблизиться к исполнению партий в операх Рихарда Вагнера. Возможно, это случится через год-два.

— По вашему мнению, ныне опера должна оставаться классической или стать полем для самых смелых театральных  экспериментов?

— Я отдаю преимущество классической опере с ее устоявшимися канонами. В то же время, подписывая зарубежный контракт на исполнение партий в спектаклях, артист может подвергнуться неприемлемым для него экспериментам режиссера. Я не  ретроград. Современная опера должна развиваться с учетом последних тенденций в театральном искусстве. В то же время для меня существуют нерушимые табу в опере, которых всегда придерживаюсь. Например, мне сложно представить, как можно полуобнаженной выступать на сцене. Поэтому, чтобы оградить себя от подобных неожиданностей, скрупулезно изучаю контракт, чтобы понимать с кем и как придется работать. Наконец, нужно помнить и о том, что на Западе для приглашенных оперных певцов действует система «stagione» (дословно с итал. — сезон в оперном театре). На протяжении такого сезона артист выступает на сцене театра по очень плотному графику, постоянно изменяя репертуар. Выступления проходят почти через день, а не так как у нас — два выступления в месяц. Поэтому нужно правильно рассчитывать собственные силы и уметь быстро восстанавливаться.

— Какие ваши любимые оперные певцы — отечественные и зарубежные?

— С большим удовольствием слушаю ранние записи Дианы Петриненко, Николая Кондратюка, Анатолия Соловяненко, Беллы Руденко, Евгении Мирошниченко, Дмитрия Гнатюка, Марии Гулегиной. Из зарубежных — Монсеррат Кабалье, Леонтин Прайс и, конечно, Марию Каллас, творчеством которой я особенно увлекаюсь.

— Есть ли в ваших планах выпуск аудио-диска с записями оперных партий?

— Да, но все упирается во время и решение ряда организационных вопросов. В Киеве есть Дом звукозаписи, на базе которого можно на высоком профессиональном уровне осуществить запись. Надеюсь в недалеком будущем реализовать этот художественный проект.