Как решить налоговую дилемму?

Представленный Минфином вариант налоговой реформы уже вызвал  достаточно бурные обсуждения в обществе. На фоне незначительного снижения ставок на несколько основных налогов других кардинальных прорывных пунктов, облегчающих жизнь бизнесу, нет. Консервативный  вариант, говорят  о нем  эксперты. А в нынешней ситуации Украине нужен, скорее, более радикальный подход, который выведет экономику из «тени» и даст  ей толчок к развитию.

Параллельно с подачи  одесского губернатора активизировался вопрос эффективности общей работы Государственной фискальной службы Украины (ГФСУ). Уже «полетела голова» начальника таможни Константина Ликарчука. Бизнес сетует на сложность налоговых правил. Как развязать  эти и другие проблемы? Об этом и многом другом в интервью «Дню» рассказал президент «Ассоциации плательщиков налогов Украины», бывший посол Грузии в Украине Григол КАТАМАДЗЕ:

— Уменьшает ли нагрузку на фонд оплаты труда минфиновский вариант налоговых изменений (ставки НДС, НДФО, ЕСВ, налог на прибыль снижают до 20%), презентованный на Нацсовете реформ при Президенте?

— Нет, не уменьшает. Во-первых, все по 20%, вроде бы, звучит хорошо, а если сложить? 80%. Сегодня нагрузка — от  56% до 68%. Если бы общую нагрузку на фонд оплаты труда уменьшили до 20%, то это действительно позволило бы вывести бизнес из «тени». Еще в 2012 году известный украинский экономист Валерий Геец посчитал, что в «конвертах» выплачивается заработных плат на 120 миллиардов гривен. Не думаю, что за последние годы цифра сильно изменилась. Так вот, 20% нагрузка на фонд оплаты труда от 120 миллиардов — это 24 миллиарда гривен поступлений в бюджет ежегодно.  Это реально.

«УСИЛЕНИЕ ДЕТЕНИЗАЦИИ — ПЛЮС 10 МИЛЛИАРДОВ ГРИВЕН В МЕСЯЦ»

— Во-вторых, мы постоянно слышим о том,  что  правительство упрощает налоговые правила. А реально за полтора года произошло увеличение количества налогов: добавился на недвижимость, пенсию (абсолютно абсурдный),  транспортные средства. А кто-нибудь отчитался, сколько они принесли поступлений в бюджет? Нет, и не с кого спросить. Так нельзя. А очень хотелось бы послушать об экономической целесообразности таких налогов.

Задекларированное упрощение и увеличение поступлений в бюджет можно было бы получить другим путем. По подсчетам экспертов нашей Ассоциации, от дополнительных мер по детенизации в месяц можно получать порядка 10 миллиардов гривен. Откуда эти деньги? ГФСУ не до конца использует источник борьбы с оптимизацией налогов — около двух миллиардов гривен, контрабанды — еще два миллиарда, вывод денег в оффшоры — снова плюс два миллиарда, незаконный оборот  подакцизных товаров — приблизительно те же два миллиарда гривен. Добавьте сюда еще 24 миллиарда от легализации «конвертов».

В-третьих, очень плохо, что разработанная концепция не обсуждалась с общественностью. Хотя полтора месяца назад, когда заместитель министра финансов Макеева заявила, что ее будут разрабатывать, я на второй день написал письмо Наталии Яресько с предложением создать на базе нашей Ассоциации, объединяющей семь тысяч предприятий и более трех миллионов человек, площадку для подготовки таких изменений. Но нас, крупнейшую профильную ассоциацию, не захотели слушать. А недавно мы получили ответ, что уже прошло обсуждение. Когда, где и с кем — неизвестно.

— То есть Минфин делает, на ваш взгляд, неправильный акцент в реформировании налоговой реформы?

— Реформа нужна, чтобы создать эффективную налоговую систему, то есть упростить жизнь бизнесу и добиться полной уплаты налогов в бюджет. Для этого надо уменьшить количество налогов и снизить по ним ставки. В 2008 году в условиях кризиса Министерство финансов Великобритании с 17,5% до 15% уменьшило ставку ПДВ. Это подстегнуло британскую экономику. В Грузии из 21 налога оставили только шесть и до минимума снизили их ставки: НДС — 20%, на прибыль — 20%, ввозные пошлины — от 0 — 10%, на продажу недвижимости — 1% (только при первой продаже), акциз — 10 — 12%. Параллельно проводились и другие реформы: упрощалось администрирование налогов, менялась судебная система и так далее. В первые месяцы наблюдался спад поступлений в бюджет, пока система наладилась. Но затем, за счет выхода бизнеса из «тени», поступления выросли в пять раз. 90% грузинской экономики работало в «тени», и доходы бюджета составляли 500 миллионов долларов, а через четыре года — пять миллиардов долларов!

«БИТЬ ФИСКАЛОВ ПО РУКАМ, КАК ТОЛЬКО ОНИ НАМЕКАЮТ НА ВЗЯТКИ»

— В мире много денег. Чтобы убедить инвестора прийти в Украину, необходимо здесь создать «налоговый рай». Сделайте единую ставку на фонд оплаты труда в размере 20%, и вы увидите экономический взрыв. Важно также бить фискалов по рукам, как только они намекают на взятки.

Кроме того, обратите внимание на население, которое является главным инвестором государства. Я далек от мысли критиковать власть за состояние в банковском секторе, но проведу одну параллель с Грузией. В августе 2008 года, когда в 25 км от Тбилиси стояли российские танки, банки не закрывались! А в Украине «положили» половину банков. Может, и правильно сделали. Не буду спорить, не знаю всех деталей. Однако результат очевиден: доверие населения к банковскому сектору подорвано и до сих пор не возобновлено, значит, деньги остались лежать под подушкой.

Если же в целом смотреть на подготовку Минфином налоговой реформы, то у меня есть еще один вопрос. Когда заместитель министра финансов Макеева за две недели до представления концепции по обновлению налогового кодекса говорит, что, по мнению Минфина, ее не примут, то для меня это, по меньшей мере, странно. Люди работали, тратились государственные деньги на экспертов, Минфин, ГФСУ, а на выходе — не примут. Значит, плохо работали. А если примут другой вариант, разработанный парламентом и общественными организациями, то кто ее должен исполнять? Тот Минфин, который подготовил не хорошую концепцию?

Действительно, Кабмину пришлось непросто удерживать экономику все это время после Майдана, с пустой казной, войной на востоке. Но сегодня не настолько критическая ситуация, какая была год назад, так что нужно заниматься реформами и упрощать жизнь бизнесу. Пока это с трудом просматривается. Зачем далеко ходить? Возьмем возмещение НДС. На данный момент общая сумма подтвержденной задолженности по НДС составила около 24 миллиардов гривен. Это все деньги бизнеса, а государство их «зажало» и не возвращает. Если эту проблему не решит обновление Налогового кодекса и продолжится практика возмещения в ручном режиме, то ничего хорошего в экономике не будет. Мотивация «не можем всем вернуть, потому что не хватает денег» не подходит.

— В заявленных суммах есть «дутый» НДС, а прозрачность распределения обеспечивает автоматический режим возмещения налога. Не так ли?

— Я задавал фискалам вопрос: есть ли законодательный запрет равномерного возмещения НДС всем компаниям? Ответ — «Нет». Но на практике одна компания почему-то получает 150 миллионов гривен, другая — 50 миллионов гривен, третья — вообще ничего. Все потому, что возмещение НДС продолжается в ручном режиме, хотя и заявлен курс на автоматизацию этого процесса. Кого-то на этом пути выбросили по надуманной причине или вообще не включили в систему. Фискалы и так знают, у кого «дутый» НДС, равно как и фиктивные компании. Просто это круговая порука, с которой пора наконец-то покончить.

— В Минфине не против поддержать идею сведения нескольких налогов в один, но пока для этого нет готовых баз данных.

— За полтора года их можно было создать. А так мы будем ждать еще полтора года — и опять столкнемся с тем, с чего начинали. Когда в Грузию приезжали представители украинской прокуратуры, они очень удивились, когда не могли понять, куда подевались бумажные дела и все подшивки. Мы объяснили, что все это существует в электронном варианте. Сегодня нет ничего технически невозможного. Поэтому надо делать, а не говорить. А если не могут, то пускай уступят дорогу тому, кто сможет.

— Кабмин сетует, что от такого шага его также удерживает «дыра» в бюджете в размере 70 миллиардов гривен, которая возникнет при принятии уже заявленной консервативной модели снижения ставок.

— Отвечу вам по-дилетантски. Сегодня в КМУ существует ГФСУ, но и вместе с тем юридически не прекратил свое существование Минсдох (Министерство доходов и сборов). Уже давно принято постановление о ликвидации детища Клименко, а оно живет, огромный штат людей числится в нем и получает зарплату. Почему? Потому что некому инициировать изменение законодательства, упрощающее процедуру увольнения персонала в ходе ликвидации предприятия. В Минфине всего каких-то полтора месяца назад ликвидирована Государственная налоговая служба, а Минсдох еще «не сдох». В ГФСУ работает 54 тысячи людей, из которых три тысячи — руководящий состав. Это все пример источников экономии госресурсов.

О СААКАШВИЛИ И ЕГО ВОЗМОЖНОМ ПРЕМЬЕРСТВЕ...

— Тогда позвольте дилетантский вопрос. Ваша оценка налоговой реформы и в целом работы ГФСУ напоминает высказывания одесского губернатора Михаила Саакашвили. Это случайное совпадение? Вы с ним общались на налоговую тему?

— Я не видел его уже несколько месяцев. В последний раз — в июне, на презентации американского университета в Украине. С тех пор — только по телевизору. В Одессе даже не был из-за плотного графика в Ассоциации. Ничего не перекликается. Саакашвили говорит, как глава Одесской ОГА о том, с чем сталкивается каждый день. Я — о проблемах всех плательщиков, которые к нам обращаются.

— У вас с Саакашвили дружеские отношения?

— Знаю его с 1985 года. За этот период у Михаила в команде появлялось и исчезало много людей. Но не зависимо от того, где бы он не находился, наши взаимоотношения будут такими же дружескими, как в 1985-м, 1990-м, 2000-м, 2010-м и как сегодня. За десять лет президентства Саакашвили я ни разу не  опустился до фамильярности, хотя в Грузии даже к царям заведено обращаться на «ты». Это был президент моей страны, и я всегда с уважением к нему отношусь.

— Вы считаете себя человеком его команды?

— Да. Хотя меня называли и человеком президента Эдуарда Шеварднадзе, при котором я также работал. Я родился и вырос в Грузии. Я гражданин этой страны по сей день... Тема Саакашвили сейчас активно подымается в медиа-пространстве Украины. До вашего прихода смотрел  телевизор, там два часа обсуждали его возможное назначение.

— Как  вы думаете, он все же станет премьером?

— Польза для Украины от премьерства Саакашвили была бы огромной.

— Многим ваше назначение в ассоциацию показалось странным. Почему опытный дипломат согласился на Ассоциацию плательщиков налогов?

— После ухода с должности посла совершенно неожиданно получил предложение поучаствовать в выборах на главу ассоциации. Я очень сомневался, потому что не специалист в налогах. Это меня настораживало. Но я всегда говорил в своих интервью и выступлениях, что люблю Украину. И отказаться от должности означало бы, что все сказанное было просто словами дипломата.

— Если Саакашвили все же придет на пост премьера, вы пойдете к нему в команду?

— Сегодня я гражданин Грузии. Соответственно, у меня есть ограничения касательно участия в управлении государством. У меня нет политических амбиций. Я буду работать там, где смогу принести хоть малую пользу Украине. Сейчас всячески стараюсь оградить ассоциацию от влияния политических партий. Вы не представляете, как тяжело финансово. Параллельно приходится отвергать разного рода «помощь», чтобы не попасть под влияние того или иного олигарха.

— А вам предлагали? Из первой десятки были?

— Да, были.

— Есть ли у ассоциации наработки, как преодолеть налоговую «тень»?

— Это комплекс мер. Нельзя с ней бороться только снижением ставок. Без реформирования судебной системы и прокуратуры ничего не получится. Так было у нас.

«ОЛИГАРХИЗАЦИЯ — РЕЗУЛЬТАТ ЕЩЕ СИЛЬНОГО «СОВКОВОГО» ВЛИЯНИЯ»

— Олигархизация экономики — большая проблема. Олигархи — это крупный бизнес, и он никуда не исчезнет. Почему сейчас они тратят много денег на создание различных политических партий? Чтобы защитить свой бизнес через власть. Разрушить эту практику помогут лишь прозрачные четкие правила для всех.

— Почему два Майдана не сломали эту ситуацию в корне, а только пошатнули?

— Есть две причины. Первая — еще очень сильное «совковое» влияние. Вторая — олигархизация за эти годы настолько сильно укрепилась, что силы революции не хватило. Но в Украине уже созрела критическая масса для проведения необходимых реформ. Этого не было раньше. Первые результаты реформ 2004 — 2005 годов в Грузии появились только три-четыре года спустя. В Украине можно сделать это быстрее, если не затягивать время. Я говорил раньше и, как показывает практика, был прав: тяжелый — 2014 год, менее сложный — 2015-й, 2016-й — переломный, а с 2017-го начнется экономический  прогресс...