Из чужих обходных путей – на дорогу познания

Название города Царьград большинству украинцев сегодня говорит мало о чем. Историю Византии современник воспринимает как экзотику, похороненную турецким захватом Царьграда — Константинополя. После 1453 года историю Византии воспринимают скорее как фантом, окутанный мифами и отдаленный столетиями времени. Поколение учителей истории и литературы, которые учат в настоящее время украинских школьников, воспринимает Византию только как вторую по значимости и величию часть Великой Римской империи, которая просуществовала почти 12 веков и, опять же, пала под нашествием более молодой империи — Османской. Уже во времена существования Советского Союза изучение истории «Отечества» на этапе зарождения его государственных принципов начиналось с истории «Древней Руси», а в более академичном лексиконе — «Киевской Руси». О Византии тогда упоминалось как о далекой средиземноморской стране, упоминания о которой сохранились в книгах Прокопия Кесарийского и целого ряда других авторов. То, что византийские греки привнесли в Русь христианство, как будто и не вызывает никакого сомнения, то, что киевские князья совершали удачные военные походы и доходили до ворот Царьграда, также известно многим, хотя четкого осмысления того, за чем и к кому ходили в Константинополь жены славянского воинства, в сознании наших современников до сих пор нет.

Такие спорадические представления наших современников о средневековой истории времен могущества Византийской империи объясняются влиянием исторической концепции истории России, которая, среди многих прочих, основывалась на двух основных постулатах. Первый сводился к тому, что Древняя (Киевская) Русь со временем якобы полностью закономерно превратилась в Россию, а второй постулат определял сначала Московское царство, а затем и Россию как наследницу Византии во главе православия. Отсюда — утверждение о том, что «Москва — это Третий Рим» после того, как Второй Рим — Константинополь-Царьград — пал под ударами османов. Так вот, последствия российского мифа, укорененного на всем идеологическом пространстве Советского Союза, до сих пор не преодолены и, видимо, потому доныне служат почвой для всевозможных реставрационных идей наподобие «русского мира». Странно, но до сих пор современная украинская историография обобщенных трудов или хотя бы фундаментальных монографий относительно истинной природы взаимоотношений Киевской Руси и византийской империи не создала. Даже такие громкие исторические юбилеи, как тысячелетие Крещения Руси, которые мощно отмечались на территории как России, так и Украины, не стали толчком или, как говорят, катализатором изучения степени и содержания влияния Византии в целом на славянский мир, а тем более — на жизнь Киевской Руси. Поэтому появление сборника разноплановых по содержанию и по жанру очерков, исследований, эссе и научных статей популярных авторов не менее популярной в Украине газеты «День», которую «окрестили» названием «Повернення в Царгород», стало не только важной вехой украинского книгоиздания, но и рубежом, который непременно всколыхнет научную мысль и среду украинских исследователей.

«Повернення в Царгород» — удачный и в то же время уникальный пример постановки научных проблем. Однозначно, это еще и мощный шаг на пути популяризации... еще не изученной истории. Сегодня понятно, что катализатором такого внимания к изучению стали политические события последнего десятилетия, когда в Украине состоялись две революции в ходе двух Майданов. Обобщающие философско-исторические оценки природы революционного возмущения Украины в 2004-м и в 2014/15 годах пока что не созданы. Однако некоторые принципы обоих украинских Майданов сегодня понятны и в наиболее обобщенном виде воспринимаются как «столкновение цивилизаций». Особенно выразительно и рельефно такое столкновение проявилось во время революции Достоинства, а затем — во время российского вторжения на Донбасс. Понятно, что причины выше упомянутого «столкновения цивилизаций» кроются в древнейшей истории, которая начинается во времена активных контактов Киевской Руси с Византией. Но детализация, конкретизация таких причин пока не стала определенной научной традицией или школой в современной украинской науке. Однако направление, вектор определенных интеллектуальных поисков четко сформирован именно в сборнике «Повернення в Царгород». Впечатления от прочтения вмещенных в ней материалов имеют определенный синергетический эффект взаимодополнения и взаимоусиливающей связи, поскольку ни одна из статей или научных исследований, вмещенных в том или ином выпуске газеты «День», не может иметь такого влияния, как появление могучего (во всех проявлениях и значениях) тома «Повернення в Царгород».

Появление этой книги должны были почувствовать (и, надеюсь, почувствуют) не только преподаватели общественных наук и учителя литературы, но и ученые, которые легко найдут в большинстве вмещенных материалов немало злободневных и важных исторических проблемных вопросов. На них нужно давать ответ, а следовательно — начинать системные исследования огромного направления или даже новой «школы» украинского византиеведения.

С другой стороны, самая широкая общественность украинских интеллектуалов, просвещенцев и учительства должна была получить возможность, а еще лучше — импульс к детальному, скрупулезному чтению и перечитыванию хотя бы малости материалов книги «Повернення в Царгород». Возможно, усилить внимание к проблематике, вмещенной на страницах этой знаковой в жизни Украины книги, могла бы серия презентаций в самых крупных книжных магазинах, библиотеках или вузах украинских городов. Ведь излишне говорить или напоминать, что без осмысления и усвоения уроков, вытекающих из проблематики «Повернення в Царгород», никаких реформирований в направлении евроинтеграции в Украине не произойдет. Избавиться от навязанных украинцам идеологем, очевидно, еще долго не удастся. Однако совершать важные и ощутимые шаги на этом пути мы должны не медленнее, чем создавать современную армию. Тем более что шагать по пути духовного раскрепощения нам сегодня есть с чем.