Два... Каменяра

Пьесу Татьяны Иващенко креативно прочитал молодой режиссер Андрей Май. Постановка, появившаяся в афише Камерной сцены Национального театра им. И. Франко, рассказывает о жизни Ивана Яковлевича, его непростых отношениях с женой Ольгой Хоружинской и другими женщинами, которых он любил, — Ольгой Рошкевич, и Целиной Журовской. Этот спектакль прежде всего является знаком уважения в адрес патрона театра, юбилей которого отмечали в 2016-м: 160-летие со дня рождения и 100-летие со дня смерти классика. Авторы спектакля не пытались создать парадный портрет И.Я. Франко. Используя формат документального театра, режиссер А. Май попробовал представить образ гения в контексте современной культуры, пробудить у зрителей интерес  к творчеству и жизни классика. Получился микс времен и эпох. Современность и прошлое проникают друг в друга, мчат в космической вселенной, хаотически накладываются, а ключевая фраза спектакля: «Каждый человек судьбы своей творец», которую герои варьируют на все лады, звучит эхом в вопросе, утверждении, убеждении, отрицании, сомнении. Актеры Олег Шаварский и  Дмитрий Чернов в «Тайне бытия» скорее свидетельствуют за Ивана Франко, чем играют его в традиционном понимании этого слова. После спектакля мы пообщались с исполнителями роли Ивана Яковлевича (в молодости и зрелом возрасте), поинтересовавшись, что больше всего поражает их в личности Ивана Яковлевича? И каким они в настоящее время видят Театр им. И.Франко, который приближается к своему 100-летию?

Олег ШАВАРСКИЙ:

— Пьеса Татьяны Иващенко рассчитана на двоих — актера и актрису средних лет, которые могли бы сыграть героев как в молодости, так и в зрелом и наклонном возрасте, а у нас Андрей Май поставил спектакль на пять актеров. Я сразу согласился на предложение режиссера принять участие в этой работе. В свое время меня привлекали ролью Франко, однако я его так и не сыграл. Хотя давно прочитал все  произведения классика. Прежде всего, поразила непостижимая работоспособность Ивана Яковлевича. Знаете, я прожил уже семьдесят лет, а  Франко всего пятьдесят девять. Как за такое короткое время можно было столько сделать? Выпущено пятьдесят томов(!) его произведений, еще в таком же количестве есть неизданных материалов, включая переводы на разные языки и с разных языков (Иван Яковлевич переводил с 49  языков)! Он был не только писателем, но и  поэтом, публицистом, ученым, общественным и политическим деятелем, доктором философии. Такое по силам только гению! Кроме того, что его заставляла писать необходимость содержать семью, он был одержим работой и идеей служения людям и Украине. До Ивана Яковлевича никто из наших писателей не мог содержать себя и семью исключительно литературным трудом. Личность Франко меня очень привлекает. Я ежедневно обращаюсь не только к его книжкам, но и ищу в интернете — а что там интересного о Каменяре пишут? И это мне очень помогает. Ведь перед началом спектакля мы общаемся с публикой, а она бывает разной. Случаются и знатоки творчества Ивана Яковлевича. Так, на последнем спектакле одна женщина-литературовед, спросила меня, читал ли я письмо Франко, которое, по ее мнению, очень важен для понимания его личности. И я начал это письмо цитировать. Она была приятно удивлена. Такие вещи вызывают доверие и уважение зрителя как к нашему спектаклю, так и к нашему театру, в целом.

Дмитрий ЧЕРНОВ:

— Для меня эта работа была важной и интересной уже только потому, что позиция Франко и моя личная позиция в отношении к Украине полностью совпадают. Наша страна должна быть свободной, независимой, цветущей и самодостаточной. Работая над «Тайной бытия», я открыл для себя лирику И.Франко, потому что до сих пор был главным образом знаком с его драматургией и прозой. Я не очень люблю читать стихотворения, а здесь его поэзия просто таки совпала с моим внутренним состоянием. Ну, например, это стихотворение:

Спасибі тобі, моє сонечко, //За промінчик твій — щире словечко!// Як промінчика не здобуть притьмом, //Слова щирого не купить сріблом  Думаю, каждого, кто сталкивается с жизнью и творчеством Ивана Яковлевича, не может не поразить его фантастическая работоспособность, умноженная на талант. Он на четырнадцати языках мог свободно разговаривать! Воля и сила духа поражает, а из-за своего патриотизма Иван Яковлевич страдал, потому что немногие из современников его понимали. Как и у каждого гения, у него была очень драматичная судьба. К сожалению, нам в школе не дают глубокого понимания И.Франко и его творчества, ограничиваясь хрестоматийным взглядом. Наша классика отличается от западных тем, что мы своих признаем, обычно, уже после смерти,  поднимая  на постамент. А при жизни часто презираем, обижаем, травим... Хотелось бы, чтобы мы, наконец, научились уважать не только мертвых, но и живых.

Олег ШАВАРСКИЙ:

— Что касается Театра им. И.Франко, то, по моему мнению, он движется в правильном направлении. Главное, что театр наш жив, его любит зритель. Я, работая здесь полвека, уже пережил, как минимум, три периода. Первый — это «театр корифеев»: Ужвий, Нятко, Копержинская. Второй — «театр Данченко» со своей драматургией, своими героями, который продолжался двадцать лет. Потом был период, когда художественное руководство осуществлял Богдан Ступка. И вот теперь наступил новый этап развития театра во главе со Станиславом Моисеевом. Все эти периоды очень разные и интересные по-своему. Важно, что корни остаются теми, которые сформировались во времена корифеев. А побеги появляются новые. И это хорошо, что коллектив постоянно развивается, меняется в соответствии с потребностями времени. Потому что если бы мы застряли в каком-то из периодов, то это был бы мертвый театр. Кто-то воспринимает одни спектакли, кто-то — другие! Молодежи нравится то, что неинтересно старшему поколению, и наоборот. Основателями франковцев заложена в его фундамент такая мощная творческая энергия, что я уверен — наш театр будет процветать и еще много раз порадует зрителей оригинальными спектаклями, интересными актерскими и режиссерскими изобретениями.

Дмитрий ЧЕРНОВ:

— То, что я вошел в «семью» франковцев,  благодарен Богдану Сильвестровичу Ступке, который поверил в меня. И теперь, работая в Театре им. И. Франко пятнадцать лет, с уверенностью могу сказать, что этот коллектив стал для меня родным. Это мой театр. Я люблю эту сцену, которая, кстати, непростая — она кого-то принимает, а кого-то — нет. Это театр с очень крепкими традициями, со своими правилами, своей внутренней жизнью и даже дыханием. Зрители это чувствуют, потому к нам идут те, кто уважает ту неповторимую атмосферу, свойственную именно франковцам. И ее нельзя разрушать. Но мы должны двигаться вперед, экспериментировать, потому что театр не может превращаться в музей. Сила франковцев — в традициях. Мне кажется, что именно через память, через рассказы о старших наших коллегах и передается дух творчества и эта сцена «намолена» корифеями.