«Николай знал, почему мы там стоим и за что боремся»

О ПАМЯТИ...

В позапрошлое воскресенье Николай Вильчинский отбыл из Волыни в расположение 24-й бригады имени короля Данила, в которой служил. Он приезжал в короткий отпуск на крестины дочери, родившейся 4 мая. День побыл в расположении бригады, а во вторник, 12 июня, пуля снайпера оборвала его жизнь на 26-м году жизни. Такая далекая вроде бы война напомнила о себе на Волыни сначала фразой из официального сообщения, что «за прошлые сутки погиб один украинский военный», а затем — уточнением, что это Николай Вильчинский. Погиб на своей земле, в своем государстве...

Он уже отслужил срочную в армии (на флоте), отслужил в зоне непровозглашенной войны на востоке в 2015 году во время третьей волны мобилизации, имел хорошую профессию и стабильную зарплату, но был из тех, кто не отсиживается, когда в родной стране идет война с соседом-врагом, и подписал контракт на службу в ВСУ.

Осенью этот контракт должен был заканчиваться, но многие сегодня спрашивают: а ради чего он, благополучный в жизненном плане молодой мужчина, который выполнил свой долг перед государством, в итоге честно получил статус участника боевых действий (в народе — «атовца»), который дает право на определенные льготы, добровольно опять пошел туда, где опасно?..

«Если бы не такие ребята, как Николай, то враг уже был бы и на мирной Волыни», — говорит берестечковский городской голова Валентина Залевская. А побратим погибшего Виталий Загоруйко в комментарии информационному агентству «ВолиньPost» рассказал, что имел Вильчинский позывной «Лютый», потому что бескомпромиссно относился к врагам. «Ему тогда, в 2014 году, было 21 с немногим лет, но он ничего не боялся — он знал, почему мы там стоим и что делаем... Но по жизни он был великодушным человеком, — говорит Загоруйко. — Я видел его перед возвращением из отпуска, после крестин доченьки. Говорил, что не хочется ехать, как будто предчувствовал, но ехал, потому что знал, что это его долг. 26 лет — еще жить и жить, даже ребенок не увидит своего папу. Только будет историю учить и будет знать...»

Николай Вильчинский — родом из села Старики Гороховского района, которое плавно переходит в Берестечко. В последний путь к родному дому его провожали жители всей округи. В Гороховском районе был объявлен на два дня траур. «От начала Берестечка, от училища на околице, в котором учился и Николай, до самого центра города, по всей улице Независимости с обеих сторон стояли люди на коленях, со склоненными головами. А уже на площади в центре, где состоялась общественная панихида, было человеческое море», — говорит Валентина Залевская. Настоятель храма, благочинный Гороховского округа УПЦ протоиерей Дмитрий Петрушак отслужил службу в соответствии с чином прощания и выступил с речью, выступила с прощальным словом и Валентина Залевская. Затем побратимы, которые уже вернулись с той непровозглашенной войны, пронесли гроб с телом погибшего через Берестечко до родного дома в Стариках. Бывшие «атовцы» недавно объединились в общественную организацию «Берест», Берестечковский городской совет выделил им помещение для собраний.

«Николая привезли с востока солдаты, которые сейчас служили вместе с ним. Мы подготовили им и ночлег, и питание, но ребята сказали, что не могут оставаться, потому что там, где они служат, беспокойно, за сутки, в которые везли побратима домой, опять два «двухсотых». Поэтому мы снарядили им передачу на фронт и помолились, чтобы живыми вернулись в свои дома», — рассказывает Валентина Залевская. Еще одну ночь воин пробыл в родительском доме в Стариках, а на следующий день в Берестечке зазвонили колокола Троицкого собора... Здесь его отпели, а похоронили на кладбище в селе Пески, общем и для Стариков с Берестечком...

...И ТИШИНУ

Многотысячная человеческая река на улицах Берестечка напомнила другие печальные процессии, столько раз виденные в других волынских городах и селах. Волынь хоть одна из меньших областей, но ее потери в этой непровозглашенной войне — одни из самых высоких в Украине. Впервые «Пливе кача» прозвучала на Волыни в Луцке, в мае 2014-го, когда под Волновахой подло расстреляли блокпост 51-й, «волынской», бригады. Четырех воинов тогда сразу хоронили... Сейчас на центральной, Театральной площади Луцка установлена стела памяти, она уже состоит из двух частей, а погибшие добавляются и добавляются. И «скільки ще забере твоїх дітей вона, не твоя війна», но для Николая Вильчинского и тех, к чьим фотоснимкам вскоре добавится и его, его служба была как раз осознанным выбором. В одно время стелу предлагали перенести на мемориал памяти, потому что центр, мол, есть центр, но эта идея чиновников не нашла поддержки.

Но похорон Николая Вильчинского опять поставил те вопросы, которые и Волынь уже задает не один раз. «Никогда невозможно привыкнуть к этому... У кого-то развлечения — воздушные шары в центре города по 3000 грн за человека, музон лабает на всю, у других — беда на всю жизнь, и ребенок уже не будет помнить своего молодого отца. И друг, его побратим не выдержал, был госпитализирован в наш госпиталь в тяжелом психологическом состоянии. Почивай с миром, наш молоденький защитник, Господи, упокой душу новопреставленного», — написала в соцсети один из самых давних волынских волонтеров нотариус Наталия АРИВАНЮК.

Именно в дни печали в берестечковской округе в Луцке проходил праздник воздушных шаров. На Театральной площади установили разные аттракционы, и пусть на день-два, но это шокировало многих. «Как-то не могу вот так просто быть спокойным, когда в 40 километрах от Луцка хоронят защитника Украины Николая Вильчинского, а на центральной площади сюр из музыки, празднований и игрищ... Может, кто-то из организаторов или чиновников извинился? Не слышал! Да и действительно, сколько еще тех сознательных осталось»... Депутат Луцкого городского совета Павел  ДАНИЛЬЧУК, которому принадлежат эти слова, и полицию вызывал, и к чиновникам обращался — все «законно», а по совести?..

«Я тоже, как и вы, привык, что где-то там, далеко на востоке, кто-то стреляет, кто-то погибает, что-то происходит, а здесь жизнь продолжается... Но ведь привезли погибшего молодого парня на Волынь, а только Гороховщина объявила траур? За сутки — двое погибших на востоке, какая-то женщина в центре Луцка стоит и плачет около Стелы памяти, а рядом на всю лабает музон из цирковой палатки... Никогда не отстаивал прекращение каких-либо развлекательных действ во время войны, но мы должны хоть как-то проявлять свое уважение к тем, кто отдает свою, совсем юную жизнь в этой такой далекой близкой войне, о которой мы в основном вспоминаем, смотря теленовости... Государство начинается с памяти о погибших защитниках и уважения граждан друг к другу. Чужое горе не так болит, как свое, но должно по крайней мере вызывать сочувствие... Объявление траура, общеобластная минута памяти (одна минутка всего) — это наименьшее, что можно сделать... Николаю было только 26... Без музыки день-два разве не прожили бы?» — эти слова волонтер, адвокат, защитник охаянной 51-й бригады Василий НАГОРНЫЙ сказал за всех, кому похороны воина — это то, что очень болит, еще болит и болеть не перестанет. «Не хотел говорить, но ребята подумают, что боюсь, — продолжает он. — Звонили бойцы из Волыни, просили прощения, что мешают нам жить спокойно, весело, беззаботно. Извинялись, что их таки убивают и привозят «200». Нет, ни в чем не нуждаются, кроме одного — непоказушного уважения хотя бы к погибшим бойцам. Искренне обещали, что постараются не беспокоить нас.

Простите нас, ребята!»