«Кого бы они ни избрали, они выберут меня»

Следующие выборы 2019 года дают богатый материал для политологически-футурологических размышлений. Одно из них связано с обнародованным мнением о судьбоносности этих выборов. Если согласиться с ним, то возникает логический вопрос: а что такого произошло за несколько прошлых лет, что именно эти выборы становятся судьбоносными? А предыдущие?  

И в чем суть судьбоносности? Что это значит?

Судьбоносность — это то, какая наша судьба как независимого государства. Вопрос, который стоит перед нами с первых дней независимости. Мы вспоминаем Украину времен казачества, когда во время Руины казацкая старшина продавалась за московские должности, за московские имения, и, как результат, I Республика была потеряна. Мы более предметно изучаем события начала XX века, когда господствовал раздор между тогдашней политической элитой, когда личные амбиции преобладали над интересами государства и, в конце концов, была утрачена и II Республика. Однако знание истории не означает, что из нее делают выводы. III Республика просуществовала уже 27 лет. И опять возникает вопрос о судьбоносности, то есть — быть или не быть. А если и быть, то чем? Самодостаточной страной, которая пользуется уважением и авторитетом в мировом сообществе, или еще одной частью «русского мира», подконтрольного Москве? Лет пять назад так остро вопрос не стоял. Что же изменилось за это время? Что произошло с предыдущих выборов такого, что активизировало эту проблему? Или это только один из элементов предвыборной кампании? Проще всего было бы согласиться именно с таким пониманием. А, следовательно — пройдут выборы, и все, по большому счету, останется по-старому. «Как-то оно будет, ведь никогда не было так, чтобы ничего не было». Такая философия присуща большинству населения, электората, который больше озабочен проблемой собственного выживания, а государственные интересы для него стоят на втором месте. Но произошло событие, которое радикально изменило ситуацию как в самой Украине, так и вокруг нее.

Украина неожиданно для себя и для всего мирового сообщества, в первую очередь — для европейского, оказалась в состоянии непровозглашенной войны со страной, которую до недавних пор считали братской. Война — всегда экстремальная ситуация для государства, когда оно вынуждено показать максимум того, на что оно способно. Выдержало ли государство (не народ!) этот экзамен, это тема другого разговора. Агрессия России показала, что независимость Украины не является завершенным фактом. Ее существование является делом не только самого украинского народа, но, как оказалось, производной от интересов Москвы, которая считает ее историческим недоразумением, и его нужно исправить. Первая попытка была в классическом духе Российской империи — силовой вариант: аннексия Крыма, попытка реализации проекта «Новороссия». Внутренние события в Украине не были слишком интересными. Была уверенность в мощной и решающей поддержке «пятой колонны». Не сложилось. Что-то московские стратеги не учли. Не учли пусть пока и не кардинальное, но решающее изменение настроений украинцев, которые осознали, что хозяевами в собственном доме должны быть они, украинцы. Стопроцентная реализация силового варианта провалилась. Но был создан мощный плацдарм для последующих действий. Задача же по возвращению Украины в лоно «старшего брата» осталась.

Перешли к плану «Б» — осада: теперь на первый план вышла ориентация на внутренние проблемы Украины. Это был переход к так называемой гибридной войне. Военные, силовые методы остались только как одна из ее составляющих. Главным теперь стало укрепление позиций «пятой колонны», приход ее представителей к власти на разных уровнях и в первую очередь в Верховную Раду: если и не иметь возможности контролировать ее работу, то хотя бы блокировать, выхолащивать прогрессивные законы. Инспирировать недовольство теми или иными шагами власти. Организовывать мелкие, но многочисленные насильственные действия (убийства, взрывы, пожары), чтобы показать несостоятельность власти к контролю над событиями. Стимулировать работу пророссийских СМИ. На внешнем фронте — расширять круг друзей России, вносить раздор в среду проукраинских сил, распространять дезинформацию о событиях в Украине.  

Как ни грустно это констатировать, но много чего во внутренней политике Украины объективно совпадает с целеустремленными, организованными и поддержанными государством Россия шагами внешне. Увеличиваются масштабы, расширяется сфера коррупции как главного внутреннего врага, а следовательно, пособника врага внешнего; «гибридной угрозой» назвал ее заместитель Генсека НАТО А. Гонсалес. Накануне выборов продолжается углубление недоверия к высшим органам власти (уровень недоверия — 80%). Усиливается институционный хаос, падает профессионализм управленцев всех рангов. Нарастает депопуляция страны. Отсутствует стратегический курс развития страны. Отсутствует единая позиция олигархических кланов относительно будущего Украины. Переход количества нерешенных проблем переходит в качество самого государства, в его способность отвечать вызовам, количество которых в начале XXI века стремительно растет. Но главное    — слабость государственных институций делает его слабым перед инструментами «гибридной войны».

Сочетание двух факторов — внешнего (агрессия России) и внутреннего (мизерность социально-экономических достижений: 88-мое место по качеству жизни по методике ООН; Россия на 49-том месте) как раз и дают основания для появления тезиса о судьбоносности следующих выборов.

Да, Украина ориентируется на ЕС и НАТО и даже планирует закрепить этот выбор в Конституции. То есть выбор сделан, и о чем дискутировать? Но в Москве думают иначе. Казалось бы, пусть себе думают, что хотят; нам то что? Но их мысли материализуются в конкретные внешнеполитические шаги. Общим знаменателем их является недопущение вступления Украины в НАТО. Следовательно, с их точки зрения, политику Украины еще можно изменить. И именно выборы 2019 года дают для этого шанс. Выборы Президента Украины их мало интересуют.

Если верить СМИ, российский бизнесмен Егор Чичваркин присутствовал на встрече Трампа и Путина с журналистами в Хельсинки. Путина спросили, будет ли он вмешиваться в выборы президента Украины? «И не подумаю, — ответил Путин. — Кого бы они ни избрали, они выберут меня». Четкая позиция (жалко, если эта информация окажется фейком).

Главное внимание — на выборы в Верховную Раду. Цель — максимально увеличить количество пророссийских депутатов, избирательная компания которых будет проходить под лозунгом «Мир любой ценой». Именно ВР должна стать третьим плацдармом (после Крыма и ОРДЛО) для нового завоевания Украины. Сверхцель — выборы 2024 года должны проходить под лозунгом — «За укрепление дружбы с братским российским народом». Стихотворение Насти Дмитрук «Никогда мы не будем братьями», по-видимому, придется читать под одеялом. Опять же, как ни грустно это констатировать, но несознательными пособниками Москвы в создании и укреплении этого плацдарма будут наши же украинцы, избиратели. Во время выборов наш мудрый народ будет пользоваться старыми, проверенными подходами: нравится или не нравится кандидат или лидер партии, много ли он наобещает. К сожалению, для большинства избирателей других критериев нет. Как сказал первый Президент Украины Л. Кравчук, «украинские граждане не начали творить новую политическую жизнь». Незавершенность становления украинской политической нации является еще одной из составляющих в расчетах Москвы. 

Следовательно, выборы 2019 года действительно могут быть для Украины определяющими, хотя на этом наши политики и не делают акцент. Москва учитывает и международную ситуацию. У западных стран есть много других проблем: война в Сирии — борьба за контроль над ближневосточной нефтью и газом; война с глобальным терроризмом; разворачивание экономических войн; ядерный шантаж КНДР; растущая миграция населения и прочие. Проблема Украины не является для них проблемой первого плана. Это тоже входит в расчеты Москвы.

Будут эти планы Москвы относительно Украины реализовываться или нет, зависит от нас, и только от нас. Насколько эта банальная истина будет формировать выбор украинцев — покажут события 2019 года. Это будет серьезный тест на политическую зрелость нации.