История «незнаменитого» дворца

На территории Украины, а особенно на западе, сохранилось настолько большое количество крепостей, дворцов, церквей и других архитектурных памятников, что прихотливого украинского туриста становится все сложнее удивлять. Интернет переполнен статьями наподобие «Удивительные дворцы Украины» или «Топ-10 замков, которые стоит увидеть» и каждый из нас хоть раз наталкивался на такие, планируя очередной отпуск или просматривая ленту в «Фейсбуке». Однако там редко можно заметить места, которые не попали в рейтинг лучших, не вошли в десятку. Кажется, это абсолютно незаслуженно, ведь каждый памятник имеет свою изюминку, интересную историю или романтичную легенду.

Скажем, Замок Кенига в Шаровке является малоизвестным и входит разве что в список «10 провинциальных усадеб и дворцов Украины». А когда-то он считался настоящим украшением этих земель, за что и получил свое название — «Шаровская жемчужина». Белоснежный дворец, опоясываемый роскошным парком, представляет собой своеобразный оазис на фоне индустриального Харькова. Он пережил одну историю любви, два века, трех владельцев, советскую эпоху, став в это время туберкулезным санаторием, и наконец готов открыть свои тайны.

История дворца берет свое начало в 1830-х годах, когда Шаровку получил во владение помещик Петр Ольховский. Он следил за тогдашними архитектурными трендами и построил дворец в нео-готическом стиле по западноевропейскому образцу. Поговаривают, что он был не очень хорошим хозяином, издевался над селянами и запустил усадьбу. Но волей судьбы и к счастью жителей Шаровки, ориентировочно в 1860 году он проиграл дворец в карты. С тех пор начались времена господства немцев, которые принесли много нового, экзотического и прогрессивного на эти земли.

Около тридцати лет в Шаровке были хозяевами братья Федор и Христиан Гебенштрейты. Федор интересовался ботаникой и взялся создавать парк, тщательным образом подбирая заморские деревья и цветы для него. Саженцы и семена Гебенштрейт брал у своего соседа Назара Каразина, ближайшего родственника, основателя Харьковского университета. Примечательно, что второй сын Каразина — Иван — был первым ботаником в Украине и создал Краснокудский дендропарк — один из старейших дендропарков на наших землях.

Пока Федор занимался ландшафтным дизайном, Христиан работал над изготовлением макетов машин и активно приобщал селян к этому делу. Всемирно известный слободской бандурист Василий Емец вспоминал, что Гебенштрейты научили его отца создавать разнообразные технические чудеса.

Но на этом братья не остановились. Они построили в Шаровке церковь и школу, и даже заботились, чтобы не открывались новые шинки (чтобы местные духовно развивались, а не пьянствовали).

В конце XIX века владельцем имения стал человек, на которого будет ориентироваться вся сахарная промышленность России — Леопольд Кениг. Он был немцем по происхождению, но построил свою сахарную империю именно на Слобожанщине. Кениг скупал по низкой цене убыточные заводы, на которых применял необычную технологию сахарного производства. На то время подобная методика широко использовалась в Германии, но для Российской империи это было новаторством. Интересно, что будущий миллионер в качестве простого рабочего несколько месяцев работал на немецких предприятиях, чтобы детально ознакомиться с процессом производства.

В 1870-х годах Леопольд Кениг приобрел несколько винокуренных и сахарных заводов на Харьковщине. Влюбившись в местную природу, он моментально решил купить Шаровку у братьев Гебенштрейт за 250 тысяч рублей. Это была довольно крупная сумма, но только не для Кенига. Его состояние оценивали в 21 миллион рублей, и он входил в двадцатку самых богатых предпринимателей Российской империи (!). О Кениге писали в тогдашних газетах: «Известный петербургский сахарозаводчик Кениг, по усмотрению которого регулируется цена сахара во всей России, понизил цену сахара на июнь на 40 коп. на пуд. Вследствие этого на сахарной бирже заметно было большое возбуждение. Об этом телеграфировали всюду».

Именно благодаря Кенигу за Шаровским дворцом закрепилось еще одно имя — «Сахарный замок». Поскольку он был невероятно богат, то мог позволить себе перестроить имение и украсить его по собственному желанию. Сахарный магнат с детства хотел быть архитектором и даже учился в Англии этому ремеслу. Но, к сожалению, его родители обанкротились после пожара и науку пришлось прервать. И хотя пятнадцатилетнему парню пришлось пойти работать рабочим на сахарный завод, тяга к прекрасному осталась у него навсегда.

Леопольд Кениг имел утонченный вкус и уделял большое внимание мелочам в интерьере. Он пригласил в Шаровку самых известных европейских мастеров, в частности и талантливого ландшафтного архитектора Георга Куфальдта — автора проектов многих парков в Германии и Российской империи.

Куфальдт прислушивался ко всем пожеланиям Кенига и создал вокруг дворца маленькую сказку. Правда, не такую уж маленькую, ведь территория парка на то время доходила аж до 70 гектаров. Под руководством немецкого садовника сюда завезли более 150 видов редких экзотических растений, которые сохранились до сих пор и вызывают искреннее удивление у туристов. Чего стоит лишь аллея лип, ветви которых растут вертикально, как у тополей. Или же лес с двухсотлетними огромными дубами и голубыми елями, в сочетании создающих невероятную игру цветов.

Кроме того, при Кениге было построено множество беседок и фонтанов, достроено западное жилое крыло в имении и отреставрированы башни. Хозяин не ограничивался собственными интересами и активно тратил деньги на нужды местного населения. Возможно, это было связано с тем, что путь Кенига к обогащению был совсем нелегким и он имел возможность познакомиться с жизнью простого народа. Благодаря ему в Шаровке появился первый роддом, а сельские дети получали стипендии из панских денег. Заботился предприниматель и о рабочих: выплачивал им льготы и пенсии и предоставлял медицинское обеспечение.

Казалось бы, жизнь сахарного магната в Шаровке была беззаботна и тиха. Даже его внучка писала: «Это как будто немецкое княжество: там царит порядок, который вряд ли можно найти еще где-то в России». Но каждый имеет свои слабости, которые заставляют терять голову и делать безумные поступки. Для Кенига такой слабостью была его жена — молодая панночка.

«Сахарный король» безнадежно влюбился в местную барышню, но она не отвечала ему взаимностью и женилась на Кениге только под давлением родителей. Богач устроил пышную свадьбу, пригласив в Шаровку столичных артистов, циркачей и балерин. И когда гости увидели дивный дворец, они нарекли его «Белым Лебедем», так как замок словно разбрасывал свои белые крыла над прудом. Это действо очаровало всех собравшихся, кроме молодой барышни, чье сердце было сложно растопить.

После свадьбы своенравная жена причиняла пану немало хлопот, а он терпеливо потакал ей в надежде приклонить к себе. Кениг велел построить огромные теплицы и каждое утро приносить свежие букеты своей любимой. Семейные отношения значительно ухудшались из-за болезни молодой барышни. Она понимала, что от туберкулеза вылечиться невозможно, и с каждым днем таяла на глазах. А бедный Кениг пытался угодить ей все больше, с невероятным упорством расширял парк вокруг имения, чтобы создать благоприятные условия для жены. Ей было необходимо гулять и дышать свежим воздухом, поэтому целая группа ботаников трудилась над организацией дендрарию в Шаровке.

Прихоти барышни становились все безумнее, она требовала невозможного, но муж делал для нее все, и даже невозможное. Как-то летом ей захотелось покататься на санях, и Кениг приказал выполнить просьбу жены. В течение одной ночи селяне сделали огромную насыпь из сахара, чтобы утром панночка имела возможность развлечься вместе с местной детворой. Подобные рассказы часто встречаются во многих историях об имениях сахарозаводчиков. Так, Харитоненко когда-то якобы засыпал аллею сахаром на свадьбе своей дочери в Качановке. Вероятно, эти рассказы являются лишь выдумками, но известный феноменолог религии Герхард ван дер Леув говорил: «Если знаешь миф — поймешь жизнь».

Абсолютно неоригинально сложилась судьба Шаровки с приходом советской власти в Украину. У большевиков было принято портить и разорять остатки буржуазного прошлого. Так произошло и с Шаровским замком. Его превратили в туберкулезный санаторий, во дворцовых башнях устроили туалеты, а посреди роскошных залов — больничные палаты. Вплоть до 2008 года дворец эксплуатировался подобным образом и был прибежищем не только для больных, но и бывших заключенных и бездомных.

Сегодня Шаровский дворец переживает не лучшие свои годы, но до сих пор восхищает своим величием и обворожительностью. Он довольно хорошо сохранился по сравнению с другими подобными памятниками архитектуры, по-видимому, для того, чтобы жители Харьковщины тоже имели свою маленькую «сказку». Нам остается лишь спасти «сахарный замок» от полного упадка, ведь именно на нас лежит ответственность за его прежнюю историю.