«Бороться за свободу до победы...»

Сначала — о чисто человеческом аспекте трагедии, которая произошла в Крыму 18 мая 1944 года. Именно это и является самым главным — выше всех теоретико-политическим рассуждениям. Об этом — потом.

Вот что вспоминает Дилявер Эннанов, крымский татарин (самоназвание этого народа — «кырымлы»). В 1944 году Дилявер был ребенком, но этот ужас запомнил на всю жизнь. Он рассказывает: «С вечера 17 мая в Симферополе появилось много грузовых машин. Их разместили по обе стороны улицы. Одновременно в городе появилось много советских солдат. Мы, маленькие мальчишки, бегали по улицам и считали. Начинали и сбивались со счету. Могли ли мы себе представить, для чего эти солдаты предназначены?

В городе не был отменен комендантский час, и мы с мамой легли спать раньше. Вдруг среди ночи — сильный стук в двери. Проснувшись, я увидел, как офицер сердитым голосом что-то читал на бумаге заспанной матери. Рядом с ним стояло двое солдат. Офицер спешил. Сообщил, что на сборы дает нам 10 минут. Нас вывели из дома во двор. Под сильным дождем в окружении солдат внутренних войск сидели со своими пожитками наши соседи, тоже крымские татары. Вместе с ними мы просидели до утра. Подогнали машины, и нас отвезли на окраину города, к железнодорожной станции. Помню, нас посадили в двойной вагон №44. Слезы, стон, крики — и поезд трогается с места. Когда пересекали границу Крыма — все, кто был в эшелоне, запели какую-то песню. Пели и плакали, оглядывались назад».

ФОТО НИКОЛАЯ ТИМЧЕНКО / «День»

Если кому-то эти воспоминания будут казаться недостаточно впечатляющими — вот рассказ другой «спецпереселенки» (фактически этот нечеловеческий статус получил целый народ) Лилии Яртубашевой: «По пути в Симферополь проезжали в темноте пустые села. В каждом из них печально и страшно выли собаки, выли коровы — просто страх брал. В Симферополе нас битком набили в товарные вагоны, можно было только сидеть, и то с усилием. Проезжали мы разные города и села, часто в открытые двери вагонов летели камни, доносились крики: «Везут предателей Родины!» (Вот на этих криках стоило бы остановиться отдельно: кто и почему кричал? Не те ли, кто уже занимал жилища изгнанников?).

Еще одна «спецпереселенка», Тамара Протасова, помнит следующее: «До самой смерти не забуду чувство унижения, когда нас, как стадо животных, затолкали в товарные вагоны и долгие дни и ночи везли затравлених, завшивленных, голодных. Люди умирали. На коротких остановках солдаты выбрасывали труппы из вагонов. Хоронить было некогда: паровоз давал гудок, и эшелон двигался дальше...».

Теперь — язык «сухих», но беспощадных цифр. Во время депортации 18—21 мая 1944 года у крымских татар было изъято более 80 тыс. стационарных и 34 тыс. приусадебных домов, 500 тыс. голов скота, реквизированы все запасы продовольствия, семян, саженцев. Ликвидировано 112 личных крымскотатарских библиотек, 867 библиотек в школах. Закрыты мечети в Евпатории, Бахчисарае, Севастополе, Феодосии, многих селах. ПО официальным, подчеркнем, советскими данным были депортированы 183 тыс. крымских татар; национальное крымскотатарское движение приводит значительно более страшные сведения — 423 тыс. человек, из них — 89% женщины, дети и старики. В ходе ссылки и в первые годы после нее (4 тыс. километров страшного пути в Узбекистан) погибли 46,2% депортированных, то есть каждый второй из народа. Невозможно не заявить со всей четкостью: если это не геноцид крымских татар, не приговор целому несгибаемому народу — так что это тогда?

Теперь рассмотрим все эти преступные действия Сталина и его сатрапов в более широком историческом контексте. Уже достаточно известны соответствующие документы весны 1944 года, по сути, идентичные нацистским разработкам, которые подавались в Кремль, Сталину. Так, 10 мая 1944 года Берия отправил докладную Сталину: «Учитывая предательские действия крымских татар против советского народа, исходя из нежелательности дальнейшего приживания крымских татар в пограничной окраине Советского Союза, НКВД СССР вносит на Ваше рассмотрение проект решения Государственного комитета обороны о выселении всех крымских татар с территории Крыма». Подпись Сталина была получена на следующий же день — этот людоед всегда руководствовался подходом: «Нет народа — нет проблемы». Лишь один данный документ (ни законного суда, ни следствия быть в 1944 году не могло по определению) мог быть более чем достаточным основанием для Нюрнбергского трибунала над кремлевской преступной системой. Ведь это является наибольшим злодеянием — подвергать варварским репрессиям целый народ (сейчас не будем обстоятельно говорить о том, сколько крымских татар победоносно боролось против оккупантов и рассказывать, например, о судьбе дважды Героя Советского Союза Ахмет-хана Султана, легендарного летчика). Независимо от того, сколько людей этого народа было «изменниками» — только единицы или даже значительно больше — провозглашать такое — несомненно, преступлением против человечества.

И вот теперь будет уместным хотя бы кратко напомнить об историческом «опыте» геноцидов, репрессий, депортаций, разгромов независимой (Крымское ханство, 1783 год) и автономной (Крымская АРСР) крымскотатарской государственности — опыте, который полностью продемонстрировала и Российская империя («мамочка-царица» Екатерина ІІ вместе со своим фаворитом-любовником Потемкиным искусно расколола элиту, которая властвовала при ханском дворе, использовала «проевропейского» хана Шагин-Гирея как свою марионетку, при молчаливом согласии европейских государств, а затем вывезла хана в Россию — вследствие этого агрессивного акта крымскотатарский народ потерял до 1820 года до 40% своих людей), так и большевики (уничтожение вооруженным путем Крымскотатарской автономии 1918-1920 гг., варварское убийство лидера крымскотатарского народа Номана Челебиджихана). 1944 год — то есть пепел, который и до сих пор стучит в сердца как «кыримлы», так и вообще всех честных людей Украины и мира.

Более чем хватает оснований для того, чтобы этот пепел превратился в огонь ненависти к новейшим оккупантам (с 2014 года) — все из того же деспотического государства на северо-востоке, которое опять подвергает репрессиям (конкретнее: убийствам, похищениям, пыткам, задержаниям без каких-либо законных оснований, психологическому террору) неистребимый народ крымских татар. То же самое делается и относительно украинцев в Крыму. Абсолютно закономерный «закон преемственности» тиранических режимов, от старой империи до Путина: подавить движение непокорной нации к свободе, причем подавить любой ценой. Подавить стремление к свободе народа, который лишь в 1989 году, во времена Перестройки, после 45 лет изгнания (!), начал возвращаться на Родину. Огромной моральной поддержкой на этом пути был призыв великого украинца Петра Григоренко: «В любом случае не просите того, на что вы имеете полного права даже по советским законам, — требуйте этого! Вы обязательно вернетесь на свою землю».

***

Крым оккупирован (почему эта оккупация стала возможной, были ли ресурсы и воля у нашего государства отстоять Крым, что стояло за призывами наших западных партнеров: «Ни в коем случае не провоцируйте россиян»! — на все эти вопросы ответ будет рано или поздно дан, причем ответ правовой — сомнений нет). Оккупация все больше приобретает черты третьего геноцида против крымских татар и украинцев. «Свободный мир» реагирует вяло (откровенно говоря, трусливо). Тем более украинцам следует осознать: война, реальная война, которую кто-то лукаво назвал «гибридной», будет продолжаться до Победы, а именно: до возвращения Крыма, восстановления территориальной целостности Украины (тогда и будет иметь смысл слово «мир») и наказания виновных. Пусть даже это, вполне возможно, случится только после «обвала» имеющегося режима в Кремле. Что же касается крымских татар — безусловно, то, что произошло 75 лет назад, забыть нельзя никогда. Но недаром в словах национального гимна «кырымлы», написанного Номаном Челебиджиханом, содержится такое признание: «Я дал слово себе». Слово бороться за свободу до победы.