У истоков американской государственности

Это государство является на сегодняшний день крупнейшим военно-политическим партнером (союзником, спонсором, возможно, даже стратегической опорой) Украины в бурном, неожиданно (впрочем, настолько ли неожиданно) агрессивном мире — перед лицом кремлевского безудержного экспансионизма и оккупационной ярости. Именно Соединенные Штаты Америки — и дальновиднейшие из наших экспертов уже довольно давно признают это — является той страной, которая способна политико-дипломатическими (и военными тоже!) средствами остановить путинское стремление к гегемонии на территории бывшего СССР (как минимум), к восстановлению империи.

Действительно, поддержка США является поистине жизненно важной для нашего государства. Особенно в контексте неоднозначной (чтобы не сказать — трусливой) «московской политики» ведущих стран часто крайне идеализированного у нас Евросоюза, особенно Германии и Франции — политики, следует признать, мотивированной меркантильными интересами. Именно тот факт, что финансовая, политическая, дипломатическая и военная мощь США все же (несмотря на явную компромиссность многих шагов правительства Джозефа Байдена) до сих пор в какой-то степени сдерживает агрессивные аппетиты Кремля — именно этот факт является исключительно значимым для Украины. Хотя, конечно, американцы за нас воевать не будут.

Но здесь следует учитывать, что любой крепкий союз (если он реально равноправный!) должен основываться на общих ценностях — не на сиюминутных, конъюнктурных расчетах. Только это делает такой союз действительно устойчивым. А если так, то украинцам следует глубже осознать, познать и усвоить исторические, ценностные основы нашего ведущего стратегического партнера — США. Это позволит глубже понять саму суть цивилизационных основ «свободного мира» — как в прошлом, так и в современности. А также — увидеть общность американской и украинской борьбы за свободу, которая объединяет нас (так же, как и cущностно разные черты), причем избегая чрезмерной идеализации и восторга от опыта «отцов-основателей» США, чье наследие тоже является сложным, противоречивым и драматичным.

Можно назвать по крайней мере трех выдающихся американских государственных деятелей конца XVIII — начала XIX веков, которые стояли у истоков независимости Америки и по праву могут считаться основателями нации. Это, бесспорно, Джордж Вашингтон (1732—1799, первый президент США в 1789-1797 годах), Томас Джефферсон (1743—1826, третий президент США, главный автор текста «Декларации о независимости» — базового, основополагающего документа национальной истории), а также Джеймс Мэдисон (1751—1836, четвертый президент США). Часто к этому перечню добавляют и Джона Адамса (1735—1826), второго американского президента.

Что объединяло этих совершенно разных по убеждениям и мировоззренческим установкам политиков, которые довольно часто были несогласными друг с другом? А объединяло их общее убеждение в высших ценностях, положенных в основу Декларации о независимости США от 4 июля 1776 года (далеко не все документы основателей США, и более позднего времени, имеют универсальную ценность, но Декларация является действительно, вне сомнения, вещью универсальной).

Чтобы убедиться в этом, внимательно почитаем ее начало, тем более, что этот исторический акт до сих пор не настолько известен в Украине, как следовало бы. Итак, «когда в ходе истории человечества одному народу приходится разорвать связки, объединяющие его с другим, и занять среди государств мира отдельное и равное положение, право на которое ему положено по законам природы и Бога, надлежащее уважение ко взглядам человечества требует выяснить причины, побудившие его отделиться».

Как видим, авторы Декларации проявляют стремление разъяснить человечеству причины, побуждающие новую нацию — американцев — выйти из подчинения «тирану» — королю Великобритании Георгу Третьему, неоднократно именуемому в документе «тираном», и провозгласить независимость. Кстати, Украина в 1991 году подобных усилий не приложила — не было в полной мере доведено до мирового общественного мнения, почему страна выходит из СССР.

И далее — знаменитый тезис огромного мировоззренческой значения, известный почти во всех странах нетоталитарного мира: Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав людьми учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых. В случае, если какая-либо форма правительства становится губительной для самих этих целей, народ имеет право изменить или упразднить ее и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и формах организации власти, которые, как ему представляется, наилучшим образом обеспечат людям безопасность и счастье.

Разумеется, благоразумие требует, чтобы правительства, установленные с давних пор, не менялись бы под влиянием несущественных и быстротечных обстоятельств; соответственно, весь опыт прошлого подтверждает, что люди склонны скорее сносить пороки до тех пор, пока их можно терпеть, нежели использовать свое право упразднять правительственные формы, ставшие для них привычными.

Но когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно подчиненных одной и той же цели, свидетельствует о коварном замысле вынудить народ смириться с неограниченным деспотизмом, свержение такого правительства и создание новых гарантий безопасности на будущее становится правом и обязанностью народа» (заметим, что речь идет не только о праве, но и об обязанности народа восстать против деспотического правительства — в данном случае против короля Георга Британский).

Бесспорно, это был революционный документ (показательно, что когда в 200-ю годовщину принятия Декларации выдержки из нее зачитывали прохожим на улицах Нью-Йорка, Вашингтона и Филадельфии, то часть людей расценила эти строки как «подрывные», «экстремистские» и даже «марксистские»). Действительно, американский правящий политический класс далеко не всегда был на высоте свободолюбивых мыслей, высказанных в Декларации. Это действительно так. Правда также и то, что и украинский «парламентаризм» далеко не везде соответствует требованиям Конституции Филиппа Орлика 1710 года. Наконец, правдой является и то, что неоднократно используемые авторами Декларации (прежде всего Томасом Джефферсоном) ссылки на права народа дали бы сегодня многочисленным ангажированным «экспертам» повод для обвинений в «популизме» (любимое слово, которое употребляется уже тотально, где надо и не надо). Напомним на всякий случай, «populus» на латинском языке означает просто «народ». Итак, апелляция к «народу», согласно подобным мнениям, является устаревшей, ошибочной — другое дело апелляция к «правам человека».

Интересно, что концепция «прав человека» была совсем не чуждой основателям американского государства. Так, Джордж Вашингтон в приказе от 18 апреля 1783 года, адресованном Континентальной армии США, поздравляя войска с победой над британцами и с победным завершением войны за независимость, заявил буквально следующее: «наша новообразовавшаяся нация оказала помощь в защите прав человека и создании безопасного очага и пристанища для нуждающихся и угнетенных всех наций и всех религиозных вероисповеданий». Несмотря на довольно радикальную лексику («угнетенные»), которая позже редко использовалась в американских политических документах — перед нами довольно точное и адекватное кредо американской концепции свободы. И характерно, что здесь отдельно упоминается свобода религиозных вероисповеданий — вещь, важная для США и закрепленная также и в Конституции страны. Характерно также, что имеющиеся четкие претензии на универсализм («всех наций») — в следующие века это создаст почву, вплоть до наших дней, для обвинений США в стремлении к мировой гегемонии под прикрытием красивых лозунгов о свободе. Вообще, насколько универсальными, в какой степени «всемирно» пригодными являются американские ценности демократии — это поистине важный вопрос.

Уже в годы Американской революции (это — второе, и, кажется, адекватное название Войны за независимость) многие прогрессивные мыслители по обе стороны Атлантики расценили новое государство как «новые Афины, появившиеся на Западе» (среди таких философов был и Вольтер). Дело в том, что отцы — основатели США хорошо знали древние античные образцы, и Афины-греческие, и римские (особенно почитали Плутарха), и следовали именно им. Кстати, знакомы были с этими классическими произведениями и казацкие интеллектуалы Украины XVII—XVIII веков (это отдельная, очень интересная тема).

Однако, как оказалось, проблема заключалась в том, что античные образцы отваги и государственной мудрости, близкие Вашингтону, Джефферсону, Мэдисону и Адамсу, очень важны, однако жизнь, прежде всего социальная (отношения собственности!), таит новые, неведомые ранее вызовы. Причем вызовы эти довольно опасны для единства и будущего нового государства и новой нации. И здесь возникала проблема: как совместить необходимость сильной власти, которая (необходимость) уже ощущалась, с нерушимостью принципов свободы и демократии? Вашингтон еще в 1783 году изложил в одном из писем свои мысли по этому поводу. Он писал: «Я, по мере собственного скромного понимания, считаю, что для благополучия, осмелюсь даже сказать, для самого существования Соединенных Штатов как независимого государства жизненно необходимы четыре вещи: 1. Неприкосновенный Союз Штатов под руководством одного федерального главы. 2.Священное уважение к судебной системе (! — И.С.). 3. Создание надлежащей мощной армии. 4.Преобладание среди народа Соединенных Штатов мирных и дружественных настроений, которое заставит его забыть местную ограниченность и узкую местную политику, сделает возможными взаимные уступки, необходимые для общего блага и благополучия, и в некоторых случаях пожертвует своими индивидуальными выгодами в интересах общества». Первый президент США добавлял, что эти строки продиктованы исключительно тревогой за целостность государства, которому угрожают глубокие политические, социальные и идейные противоречия.

О том, какие пути предлагали отцы -основатели США и их преемники для решения этих противоречий и их проекции на современность — поговорим далее.

Окончание читайте в следующем выпуске страницы «История и Я»