Кшиштоф ЗАНУССИ: Кто уходит от страха, тот уходит от правды

Известный польский режиссер часто бывает в нашей стране. На этот раз он приехал в Киев, чтобы выступить с докладом для представителей телевизионной отрасли Украины на конференции «Телевидение как бизнес». Имя Кшиштофа Занусси входит в элиту мировой режиссуры. Он снял около 40 кино- и телевизионных фильмов, многие из которых признаны лучшими на престижных мировых кинофестивалях. Картины Занусси часто называют философскими. Многие фильмы Занусси — «Иллюминация» (1973), «Спираль» (1978), «Постоянный фактор» (1980), «Жизнь как смертельная болезнь, передающаяся половым путем» (2000) — ставят проблемы поиска истины, непреложных ценностей, одиночества, страха смерти...

Возможно, не все знают, что Занусси некоторое время работал при МИДе Польши посредником между правительством и зарубежными инвесторами. Он объяснял западному и восточному капиталу условия работы в постсоветской стране, обращая особое внимание на различие менталитета.

Характерная черта Кшиштофа Занусси — доброжелательность, искренний интерес к любому человеку, общающемуся с ним, готовность открыть свой богатейший духовный мир. Его отличают аристократизм и интеллигентность...

— В разных условиях люди по-разному себя выражают, по-разному ведут себя. Пока есть выбор или выборы, нарушения хрестоматийных ценностей очевидны... Мне особенно интересно наблюдать за тем, насколько Украина отличается и от нас, России, Чехии и Словакии, — подчеркнул Кшиштоф ЗАНУССИ. — В чем специфика Украины и украинского мышления, менталитета? Я это ищу, интуитивно иногда нахожу, когда вижу такие человеческие типы, которые в других странах не заметил бы. Чувство свободы, которое есть в украинцах, довольно своеобразное...Когда мы говорим в Польше «казацкая душа», то, конечно, подразумеваем украинских казаков и тех людей, которые всегда были готовы уйти в степь, не хотели подчиняться.

— Пан Кшиштоф, одной из последних ваших работ стал фильм «Сердце на ладони», в котором главную роль сыграл известный украинский актер Богдан Ступка. Как вам работалось над фильмом?

— Со Ступкой я уже работал во второй раз. В Польше этот актер очень популярен. И, несмотря на то, что его родной язык украинский, он прекрасно играет как на польском, так и на русском. «Сердце на ладони» — о формировании души у «нового богатого». Он снят совместно с Украиной, компанией Sota cinema group, продюсер — Олег Кохан. Богдан Ступка блестяще сыграл роль олигарха (за эту роль актер получил приз «Серебряного Марка Аврелия» на Римском МКФ, а ленту можно посмотреть в киевском кинотеатре «Украина» 29 сентября, в рамках ретроспективы, посвященной юбилею Богдана Сильвестровича. — И.С.). Для фильма «Сердце на ладони» Ступка был мне необходим — это была тяжелая роль и мне был нужен человек с Востока... Я шучу, что у нас в Польше нет олигархов. Поэтому я и подыскивал такого человека, с «акцентом», чтобы зрители поверили. По жанру «Сердце...» — черная комедия о богатстве и бедности, любви и ненависти...Само сотрудничество с украинской командой было очень для меня ярким, но потом появились проблемы (министерство не выполнило своих обещаний), так как это уже было на уровне правительств, а не продюсеров. Хотя, к счастью, после двух лет борьбы удалось найти из этого выход. Задачу, которую я поставил — выразить душу Украины, Ступка выполнил. Украинцы — это нация, которая заново определяет свой менталитет. И поэтому все подделки и репродукции, которая делаются (особенно ныне в России), они, конечно, заваливают тем, что было общего между странами бывшего Советского Союза. А мне интереснее специфика Украины — то, чем она отличается от остальных стран.

— На ваш взгляд, какую роль играет ТВ для зрителей сегодня?

— Современное телевидение имеет два аспекта. Это бизнес. Он должен удовлетворять потребности людей, чтобы получить прибыль. И у телевидения есть миссия. Она заключается в формировании зрителем собственной точки зрения и его стремлении улучшить общество. Это относится как к общественным, так и коммерческим телеканалам. Хотя бизнес и составляющая ТВ, но является доминирующей у коммерческих вещателей. Общественное телевидение на первое место выводит именно миссию.

— Что самое главное нужно знать тем, кто творит сегодня кино и телевидение?

— Я считаю, что социальная ответственность является основным аспектом в создании массового продукта. Иными словами, существует определенная шкала ценностей для каждого проекта. Все, кто занимаются созданием современного кино и телевидения, должны четко понимать, что является общими благами для их общества, их нации в данное время...

— Не возникало ли у вас моментов, когда, сняв очередной фильм, вы думали: «Все, это предел моих возможностей! Я душу вложил в эту картину!»?

— Практически все мои картины лучше или хуже. Но я всегда считал, что их можно делать лучше. Если бы мне пришлось сделать работу, которую я бы считал своим шедевром, тогда бы я замолк, — после шедевра уже не стоит портить впечатление. Но этого не было.

— Недавно российская служба «Радио Свобода» дискутировала на тему: насколько важным для искусства есть реагирование на то, что происходит в стране. А как, по вашему мнению, насколько художник сегодня должен быть вовлечен в общественную жизнь?

— Это необходимо, потому что наша общественная жизнь сложна и непроста. Если бы была регулярная демократия, с этим было бы гораздо легче. Но если это уже переходит в раздел этики, а не политики — если появляется такой феномен, как унижение нации и общая ложь, тогда поучать становится невозможным. С другой стороны, благодаря средствам массовой информации люди, которые занимаются политикой и искусством всегда на виду. Люди обращают внимание на нас, поэтому мы должны принимать ответственность. Невозможно быть известным человеком, которого люди знают за какие-то достижения в искусстве, но не знают о его жизни. Если кто-то считает себя моралистом и при этом не платит налогов — люди сразу видят, что там есть какая-то неправда.

— Должна ли быть у режиссера самоцензура?

— Цензура всегда служит плохо. Однако самоограничение должно быть всегда у человека потому, что у нас есть «зверинные» импульсы и их надо ограничивать. В искусстве надо иметь чувство меры. Художник, который потерял чувство меры — плохой мастер. Это уже походит на истерику.

— А что такое, по-вашему, хороший фильм?

— Если после просмотра картины, чтения книги, слушания музыки, театра или кино, я лучше понимаю окружающий меня мир,— значит, поднялся в духовной сфере выше, чем был до того, как входил в зал. Это и означает, что картина была хорошая. Ведь вещь, высказанная до конца, — это вещь без таинств. Недосказанность — необходимость, если мы приближаемся к тайне. В этом есть просто принцип, касающийся всего искусства: кто все досказал, тот попал в дидактику, которая противоречит искусству. Мы делимся со зрителем, а не учим. Преподавать надо в школе!

— А можно «приручить» зрителей к качественным картинам?

— Это вопрос воспитания человека: хочет ли он расти, или он доволен тем, что есть, и не желает становиться более разумным и чувствительным. Люди, которые прошли огромную эволюцию (все поколение сейчас очень «поднялось»), уже устали и часто боятся новых задач. Это тяжелая публика, потому что она не способна прилагать усилия к тому, чтобы подняться еще выше и задуматься, что та уверенность, которой они добились, не настолько ценна. Они напоминают уставших физиков XIX века, которые надеялись, что классическая физика уже все объяснила. Вдруг пришли те, кого не ожидали: Эйнштейн и Бор и еще несколько других ученых, которые заявили: «Нет, это все не так, как вы до сих пор думали! Мы заново начинаем работу, а это только маленькая часть, которая объясняет что-то, но еще не все». Мы и сегодня видим, как мало знаем, а уже казалось, что все. Человеку, который многому научился, это трудно признать.

— Вы изучали физику и философию... и вы верующий человек. Как это отражается на вашей работе?

— Это лучше всего критики скажут. Если в искусстве есть искренность, тогда есть и отображение. В этом есть какая-то гармония. Я убежден, что вера должна быть разумной, а разум не может быть закрытым на вере. Я часто с этим сталкивался среди физиков — большинство моих профессоров были верующими, но по-разному верующими. Они были открытыми для того, что является основным в вере — чувство тайны и чувство святого... Если мы имеем именно эту чувствительность — это самое важное, а потом уже это принимает различные формы. Религия — форма этой чувствительности. Смотрите хорошее кино — это сделает вас духовно богаче.

— Расскажите, как возникла идея работы над фильмом об Иоанне Павле II?

— Это был заказ и необходимость. Это был мой гражданский долг — снять ленту о великом поляке, ставшем Папой Римским, главой Католической церкви. Нельзя было сказать «нет», оставив фильм какому-то американскому режиссеру. Я сделал так, чтобы картина совпадала с названием из далекой страны, чтобы объяснить людям, откуда Иоанн Павел II пришел, что и кто за ним стоит...

— Говоря об искренности, мне вспомнились слова Пабло Пикассо: «Кто грустен, тот искренен». Считаете ли вы, что настоящее искусство должно быть печальным, грустным?

— Вы затронули очень опасное пространство: об этом можно очень долго говорить. Если мы принимает то, что драма нашего существования не грустная, а страшная, то нам, конечно, будет удобнее уйти из этой драмы. Вот и сегодняшняя культура — это культура постоянного карнавала. А мы не можем позволить себе постоянный карнавал. Нам нужно отважно смотреть на наши условия и на то, какие мы слабые, как от всего зависим — от цунами, мирового кризиса... Это нависает над всеми нами, но мы не понимаем того, что это не грустно, а страшно. Ведь суть проста: кто уходит от страха, тот уходит от правды! Нас может спасать надежда, если кто-то ее имеет и верит, что над этим всем есть хозяин — Бог, что это Его воля. А если кто-то в это не верит, то тогда правда еще страшнее — так, как это чувствовал Камю или другие великие люди прошлого века. Пикассо прав, но это не грустно, а страшно. Однако есть еще и уровень понимания своего существования, который сам по себе является ценностью. У маленького животного есть перспективы крысы. И если человек согласен жить в карнавале — он принимает перспективу «крысы», для которой может быть только карнавал.

— Сегодня глобальные ценности нивелируются...

— Я думаю, что они нисходят даже к примитивным людям, которые далеко отстали от высокого развития. Поэтому в глобализации я вижу огромный шанс для человечества, так как она спасает наше развитие. Глобализация не стоит индивидуальных переживаний — это уже ошибка человека. Процесс сам по себе этого не определяет...

СПРАВКА «Дня»

Кшиштоф Занусси — режиссер кино, телевидения и театра, сценарист (Польша). Один из самых известных польских режиссеров кино, телевидения и театра, сценарист, преподаватель. В 1955—1959 годах был студентом физического факультета Варшавского университета, в 1959—1962 гг. — философского факультета Ягеллонского университета в Кракове. В университете Занусси увлекся идеей кино, снял 11 любительских фильмов, 9 из которых были отмечены различными наградами.С 1971 по 1981 гг. Кшиштоф Занусси был вице-президентом Союза кинематографистов Польши. С 1980-го — директор и художественный руководитель киностудии «TOR» . Ведет режиссерскую работу в театрах Милана, Палермо, Бонна, Кракова, Бремена, Сиракуз, Киева, Новосибирска, Рима и др. В 2007 г. в Национальном театре им. И. Франко поставил спектакль «»Маленькі подружні злочини».

«День»фівфів фівіваіва благодарит телеканал СТБ за содействие в проведении этого интервью.