Мифы и опасения по поводу вакцинации против ковида продолжают жить своей жизнью в Украине, да и в мире тоже. Кто-то не доверяет зарегистрированным ВОЗ вакцинам, а предпочел бы прививаться российским «Спутником», кому-то до сих пор не верится, что ковид вообще существует, а некоторые не видят смысла в вакцинации, считая, что это все только на руку фармацевтическим компаниям.

Правительство Украины со своей стороны наконец-то включило режим активной пропаганды вакцинации. Появилась реклама на телевидении, говорят, что в Офисе Президента рассматривают вероятность публичной вакцинации детей первых лиц государства, чтобы общество лояльно восприняло разрешение на прививку от ковида лицам от 12 лет. Но спасет ли это страну от большого количества смертей из-за ковида, от заполненных под завязку стационаров и от истощенных медиков?

Ибо и вакцинация сейчас, к которой призывают повсюду и без которой ограничивается часть прав, проходит не совсем идеально. Да, очереди в пунктах прививания — это риск заболеть, если не ковидом, то другими вирусными заболеваниями, ведь скопление людей — это всегда зона опасности. Второй фактор — Украина до сих пор не придумала и не сделала ничего, чтобы защитить людей из групп риска. Даже если они прививаются сейчас, нужно время на формирование иммунитета. Поэтому некоторые врачи советуют после прививки против ковида пойти на две недели на самоизоляцию, чтобы в пик эпидемии (а многие регионы уже в красной эпидемиологической зоне) уберечься на всякий случай от плохих последствий.

Вместе с тем медики, работающие напрямую с ковидными больными, все равно призывают к вакцинации, потому что это единственная возможность облегчить течение заболевания. Только выходит, что делать это нужно взвешенно. Иначе...

Иначе медицинская система не выдержит, у волонтеров опустятся руки помогать всем, а врачи просто уйдут. Как рассказывал в Фейсбуке врач-анестезиолог Раздельнянской центральной районной больницы в Одесской области, Иван Черненко, заведение сейчас переполнено, а медсестры из-за усталости падают в обморок. «У нас сегодня за сутки умерло четыре человека (на прошлый четверг), среди них люди по 54 и 56 лет. Коек свободных нет, идет постоянный поток пациентов. Это ужасно. Если весной у нас было в среднем 8-9 тяжелых пациентов, то сейчас это 20-25. Я не знаю, чем люди думают. Я говорю так, ваши права будут сохранены, но вы умрете вместе с ними на пороге больницы, потому что просто некуда будет вас класть».

В каком турборежиме сейчас работают врачи, «День» расспросил врача из Буковины и врача «скорой» из Киева. А также увидел, как работает ковидное отделение в Киевской городской клинической больнице №4, которое было переоборудовано под ковид из неврологического. Здесь 45 коек (ещё одну поставили пока дополнительной), свободных уже нет.

«У ВХОДА В СТАЦИОНАР СЛЫШНЫ ЗВУКИ АППАРАТУРЫ, СТОНЫ, ТЯЖЛОЕ ДЫХАНИЕ...»

Ольга КОБЕВКО, врач-инфекционист Черновицкой областной клинической больницы:

— Кризисный момент, который сейчас начался в Украине, мы почувствовали еще в середине августа. Это был сезон свадеб и массовых праздников, поэтому было очень много инфицированных. Очень быстро заполнилось отделение. В сентябре у нас было более ста пациентов. В то время оставался на дежурство один врач — в сутки. Это врач, который должен обеспечить уход за всеми этими пациентами, кроме того — на нем прием новых больных и консультации в других отделениях. Подозрения на ковид также нужно проверять. Если человек нуждается в операции по поводу аппендэктомии и имеет повышенную температуру, врач тоже должен был его осматривать. Очень сложная ситуация была, пока мы не сделали замечание заведующей, что не может работать один человек в сверхсложных условиях по 24 часа без отдыха. Тогда сделали так, что два человека в сутки дежурят. Или сутки разделяются между врачами почасово. Не знаю, как будет в ноябре, потому что врачи, которые пришли к нам на помощь из других отделений, считают эти условия сверхсложными. И они имеют право отказаться, потому что у них другие специальности.

Эта волна приводит к очень большому количеству смертей. У нас в отделении всегда держится более 30% тяжелых пациентов, близких к реанимации. Многие пациенты были в масках СРАР. В один день было четыре человека без сознания, потому что у них были инсульты, и еще четверо были на масках СРАР, то есть людей, которые должны находиться в условиях реанимационного отделения. Это сверхсложно и сверхтрудно. Умирал минимум один человек в отделении, а в большинстве случаев двое-трое в течение суток. И этим людям нужно оказывать реанимационные мероприятия, смотреть в глаза, смотреть родственникам в глаза и объяснять, что произошло...

Мы уже на таком моральном истощении... Наверное, ни у кого нет в течение недели двух выходных. Потому что сейчас так — сдаешь смену и на следующий день идешь на работу, а после дежурства должно быть 48 часов отдыха. Мы бываем дома один день, потому что нужно возвращаться в отделение, у нас очень много своих пациентов. И оставлять на кого-то их нельзя, потому что другим врачам тоже нагрузка тяжелая.

Но морально еще труднее, потому что смерти очень страшные, многие молодые умирают. Бывает, возвращаемся после выходного и слышим, что кто-то из наших пациентов скончался. И правда, что все — не вакцинированные. На 200 заболевших может быть до четырех человек вакцинированных. Был случай, когда мужчина попал в реанимацию, но выяснилось, что у него был поддельный сертификат. Этот человек до последнего возражал, пока родственники не сказали правду. Другая история — к нам попал вакцинированный пациент, считавшийся одним из тяжелых, имел две дозы вакцины. Но его тяжелое состояние было связано не с коронавирусом, а с четвертой стадией онкопатологии. Он четыре года не обращался к специалистам. Сейчас он лечит на дому онкологическое заболевание.

Мы приходим в отделение и стараемся поддержать друг друга шутками, потому что знаем, что после пятиминутки нам придется возвращаться, как мы называем, в ад. Стационар очень сложный. Уже у дверей слышны звуки аппаратуры, стоны, тяжелое дыхание.

Сейчас количество пациентов в одном из отделений держится постоянно на уровне сотни, иногда бывало до 130. Сегодня я сдавала смену, это было 106 ковидных и несколько нековидных. Наше инфекционное отделение обслуживает два больших корпуса и ведет прием пациентов. Другие отделения, реанимация и пульмонология работают только в одном корпусе. И надо понимать, что, когда говорят на государственном уровне о необходимости увеличения коек, то учитывать нужно не количество этих койко-мест на бумаге, а нагрузку на врачей. Потому что койко-места в ОГА нам добавляют прямо в телефонном режиме, никого не волнует, есть ли у нас эти, например, 20 коек. На бумаге их добавляют, потому что для отчетности на Киев это уменьшит процентную нагрузку на отделение, и когда говорят о 50 или 60% наполненности какой-то больницы, это неправда.

В прошлом году мы добивались открытия кислородной станции, установили ее только в ноябре, а до этого мы теряли пациентов, потому что не могли оказывать помощь. На сегодняшний день работает отдельно кислородная станция, подстанции, на которых работают кислородные баллоны. То есть кислородом мы обеспечены. Но это при условии, что будет, откуда его довозить. Потому что проблема за эти полтора года осталась — производство кислорода. Это первое, что нужно было решать.

«БРИГАДА «СКОРОЙ» ДАЖЕ НЕ ЗАЕЗЖАЕТ НА ПОДСТАНЦИЮ»

Вадим ХОЛОДЕНКО, врач по медицине неотложных состояний отделения экстренной медицинской помощи подстанции №11 Центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф города Киева (записывали разговор в паузах между вызовами, перерыв может быть несколько минут):

— Сейчас очень большое количество вызовов. В последние три недели обслуживается ежедневно до 3,5 тысячи вызовов в сутки. А бригад очень мало. На линию каждый день выезжает около 140-160 бригад, максимальное количество — 170. Поэтому вызовы стоят в очереди, начиная от часа. Несколько дней назад вызов был в ожидании 16 часов. Сейчас ковидных бригад нет. В прошлом году у нас были действительно специализированные бригады, однако их отменили, потому что одна бригада не успевала обслуживать один район, и тогда только ковидные вызовы стояли в очереди очень долго. Теперь все стоят вызовы.

Пациенты гораздо тяжелее по сравнению с прошлым годом, именно ковидные. С чем это связано — мы не аналитики, чтобы делать такие выводы. Но видим, что часто люди медлят, тянут до последнего, когда падает сатурация до уровня 40-60, тогда только вызывают «скорую» плюс — еще ждут два-три часа приезда медиков. Бывали случаи, когда не успевали приехать, нас вызвали уже на констатацию смерти. К сожалению, на прошлой неделе в Днепровском районе умер ребенок трехлетний. Бригада уехала почти вовремя, диспетчеры нашли бригаду, точнее отменили один вызов, направили ее на другой. Но ребенок умер. По словам мамы, три дня был кашель, температура и все.

В других районах не лучше ситуация. Но по всему Киеву сейчас очень тяжело, бригада даже не заезжает на подстанцию. В больницах мест не хватает, поэтому и здесь очереди. Несколько дней назад госпитализировали всех уже в третий родильный. Я имею в виду кислородные места, с этим очень большая проблема. Последняя неделя очень сильная нагрузка на больницы.

Очень много бумажной работы, которая занимает много времени, и мы еще больше не успеваем (это оформление карточек, заполнение дневников больных). А работы прибавилось. Почти все задействованные под ковид реанимации увеличили количество коек. Потому что больных очень много, они очень тяжелые и должны быть под наблюдением реанимации. Количество врачей остается таким же. Не хватает медсестер. Знаю, что в некоторых отделениях на сто пациентов две медсестры и одна санитарка.

Я не агитирую за вакцинацию и никогда этого не делал. Но, судя по этому количеству госпитализированных пациентов, почти 95% из них — не вакцинированы. Или вакцинированы в период, когда болеют ковидом, но об этом еще и не знают. И через несколько дней попадают в стационар. Думаю, что каждый врач, работающий в отделении или на «скорой», будет говорить, что наше спасение от ковида — это вакцинация. Если нет тяжелых или четких противопоказаний, каждый врач советует это делать. Это имеет эффективность и результат. К сожалению, есть случаи, когда есть поствакцинальные осложнения, желательно обследоваться, сдать быстрый тест или ПЦР, сдать общий анализ крови. Если все хорошо, нет противопоказаний, советуем всем это делать.

К сожалению, многие это понимают, когда находятся в ковидном отделении, и многие не верят в то, что заболеют. А смертность очень велика. По Киеву, честно говоря, морги заполнены.

«ПОПАДАЮТСЯ ЛЕТАЛЬНЫЕ СЛУЧАИ, КОГДА УМИРАЕТ ОДИН ИЗ ЧЛЕНОВ СЕМЬИ, А ДРУГОЙ ЛЕЖИТ У НАС»

Галина ЛИТОВАЛЬЦЕВА, заведующая неврологическим отделением №2 Киевской городской клинической больницы №4:

— Слава Богу, проблем с кислородными точками нет. Этим летом нам поставили дополнительные точки, также у нас есть концентраторы. Сейчас на 45 коек 46 больных, мы в палаты ставили дополнительные койки, в коридорах пациентов нет, но палаты заняты. Если пойдет и дальше рост, будем ставить койки в холле. Эта волна гораздо тяжелее, почти все больные «кислородные». При малейшем движении в постели сразу проседает сатурация. Больные в этой волне гораздо дольше кислородозависимы, чем в прошлые разы. Люди сейчас и по месяцу, и больше кислородозависимы. И люди дольше положительные. Весной или зимой пациенты уже на восьмой или девятый день имели негативный тест, сейчас это намного дольше. Персонала все время не хватает. Поскольку у нас неврологическое отделение, к нам в основном больные этого профиля идут. Это тяжелые больные, нуждающиеся в постоянном постороннем уходе. Но персонал есть, приходят новые медсестры.

Надо не забывать о безопасности, беречь себя и своих близких. Надевать маски, ограничивать места скопления людей, вести здоровый образ жизни, вовремя обращаться к врачу при сопутствующей патологии, следить за давлением, сахаром, правильным режимом употребления пищи, не злоупотреблять алкоголем, курением — это все элементарно. Мы постоянно говорим всем больным. И не стоит быть такими легкомысленными, как наши люди, думать, что я болел или меня не возьмет, или вируса не бывает. Вот до этого времени уже полтора года есть вирус. Но все равно — я не я и хата не моя, пока это не начинает касаться именно этого человека.

То же самое касается и вакцинации. Решать должны семейные врачи. Но вакцинироваться нужно, потому что гораздо легче болезнь протекает. У нас есть больные, которые по одной дозе имели или по две, но гораздо легче протекала болезнь. Сейчас самому младшему пациенту 23 года. Он не кислородный, но есть патологии, и довольно долго больной остается положительным. Очень впечатляет, когда поступают семьями, когда мы пациентам не можем помочь, когда есть летальные случаи, когда умирает один из членов семьи, а другой лежит у нас. Это очень страшно, к этому нельзя привыкнуть.

Записал Николай ТИМЧЕНКО, «День»

ВПЕЧАТЛЕНИЕ

«За время, пока пациентка в больнице, меняются времена года»

Увидеть, как живет сейчас больница — для журналиста не так просто. Через несколько дней после отправки запроса в Киевскую городскую государственную администрацию и десятка звонков в разные управления однажды утром отправляюсь в четвертую городскую больницу на улице Соломенской.

На дворе — красивая осень. Пока жду возле административного корпуса, слушаю диалог метущих листья дворников. Один довольно эмоционально говорит, что работать быстро его никто не может заставить, потому что ему платят за время работы, а не за качество. В это время  с интервалом в десять минут мимо проехали три машины «скорой». Им платят и за скорость, и за качество, и за постоянную опасность и стресс...

Наконец-то меня встречают в отделении. Просят снимать быстро, чтобы не мешать врачам. Ведут в неврологическое отделение, часть которого оборудована для лечения больных коронавирусом. После небольшого общения с заведующей начинаю переодеваться. Сначала надеваю перчатки, затем маску, шапочку, защитный костюм. В костюме у ладоней делают небольшие дырочки, куда продвигаю палец и поверх надеваю еще одни перчатки. На ноги поверх закрытого костюма надеваю еще и большие бахилы из прочного материала. Сверху — защитная маска. К работе готов. Смотрю в зеркало — выгляжу достаточно «солидно». Прошу медсестру снять меня на память.

Вместе с заведующей идем в отделение. Сразу чувствую, что в костюме довольно жарко, а работа еще не началась. Врач одета так же, как и я, и ей гораздо труднее, потому что в отделении она проводит гораздо больше времени. Проходим несколько коридоров с защитными пленками и предупреждением об опасности и красной зоне, дезинфицируя руки и заходим в отделение. Больница хоть и не нова, но все чисто и аккуратно. Заходим в первую палату, начинаю снимать. Защитный экран быстро потеет, так что снимаю почти наугад. В палате шесть пациентов. Врачи меряют кислород, ругают тех, кто ходил в туалет и не дышит после этого кислородом, потому что после каждого движения без кислорода сатурация у больных падает. У окна на кровати сидит женщина. Она в больнице уже второй месяц, и все время на кислороде, болезнь никак не отступает. В окне за ее спиной открыта часть жалюзи, видны красивые желтые листья. За время, пока она находится в больнице, меняются времена года, скоро и эти листья опадут. Желаю всем побыстрее поправиться, идем дальше.

Другие палаты похожи, такие же печальные пациенты, почти все дышат кислородом, врачи делают анализы. В это время санитарка начинает развозить завтрак. Радуюсь, что отношение к безопасности персонала в этой больнице на серьезном уровне — все в халатах, масках, с защитными экранами.

Возвращаемся назад, проходим снова через защитную пленку, снимаю защитный костюм. После каждого снятого предмета тщательно дезинфицирую руки, снял первые перчатки — дезинфекцию, снял маску — дезинфекцию. Камере тоже досталось спирту, пожалуй, больше всех. По дороге к выходу спрашиваю медсестру, сопровождающую меня, болела ли она ковидом. Говорит, да, но еще весной, когда болезнь протекала значительно легче и быстрее. Пациенты сейчас лечатся гораздо дольше.

На выходе из больницы дворник так же медленно подметает листву, снова мимо них едет «скорая».

Николай ТИМЧЕНКО, «День»