Она сосредоточенно касается пучкой указательного пальца к табличке, которая покрыта рельефными точечками. Рука движется по строкам: слева направо. Я замечаю, что лицо девушки проясняется — словно она ухватывает далекую мысль.

— Северная полубашня, представляющая собой полукруглое двухэтажное сооружение, когда-то служила для хранения оружия, — с едва уловимой улыбкой говорит девушка вслух.

Я невольно перевожу взгляд на кирпичные стены, которые возвышаются в нескольких метрах от нас. Несмотря на свой очень солидный возраст — они были построены более 150 лет назад — они в хорошем состоянии.

Упомянутая мною девушка не имеет возможности посмотреть на сооружение глазами. Завершив ознакомление с описанием, выполненным шрифтом Брайля, она подходит к стенам и касается стен руками. Этому примеру следуют и остальные — ориентировочно 15 мужчин и женщин — которые пришли на экскурсию в Национальный историко-архитектурный музей «Киевская крепость». Часть из них имеет проблемы зрения; некоторые — не видят совсем.

Впрочем, сегодня они не только пассивно будут слушать рассказ экскурсовода. Сегодня — вернее, с сегодняшнего дня — незрячие будут иметь возможность активно контактировать с материалами экспозиции.

«НАШ МУЗЕЙ УНИКАЛЬНЫЙ»

Я поворачиваюсь спиной к стенам и смотрю на земляной вал, а потом — скольжу взглядом по очень широкой площади, которая разместилась внутри Киевской крепости.

Комплекс фортификационных сооружений, построенных на Печерске в XVIII—ХІХ веках, поражает своими масштабами. Находясь здесь, особенно под холодным мрачным ноябрьским небом, я чувствую себя настоящим муравьем. Величественные валы и рвы, стены и капониры (в частности, самый известный из них — Косой капонир) образуют один из наибольших в мире комплексов каменно-земельных оборонных сооружений, которые обеспечивали надежную защиту в случае атаки врага. Каких-то 150 лет назад они были неприступными для вражеской армии. Сегодня — стали доступными для посетителей с проблемами зрения.

— Наш музей уникальный, потому что часть экспонатов, размещенных в экспозициях, мы даем посетителям в руки, — вдохновенно рассказывает заместитель гендиректора по научной работе музея «Киевская крепость» Андрей ВЯЛЕЦ. (Впоследствии я убедилась в этом, подержав в руках пистолеты, гранаты и другие виды вооружения ХІХ и ХХ веков). — Впрочем, этого мало. Будучи в Польше в крепости Замостье, мы заметили на территории указания для слабовидящих посетителей и решили и себе перенять опыт. Именно так и родился инклюзивный проект «Крепость без барьеров», реализация которого стала возможной благодаря поддержке Украинского культурного фонда.

Процессия неторопливо перемещается по территори крепости, и я обращаю внимание на инфраструктуру, которая сделает доступнее восприятие информации слабовидящими и незрячими посетителями. И под открытым небом на территории комплекса, и в помещениях Госпитального укрепления замечаю демонстрационные стенды с информацией о виде фортификационных объектов с конкретного места. Отныне люди с проблемами зрения будут иметь возможность считывать сведения об объектах с помощью рельефно— точечного шрифта Брайля, выполненного на двух языках — украинском и английском.

Более того, на некоторых экспонатах вмонтирован специальный сканирующий QR-код, который позволяет прослушать аудиоинформацию об экспонате — стоит только навести на него смартфон с программой «Цифровые музейные коллекции НИАМ «Киевская крепость». Для ознакомления посетителей с системой фортификации Госпитального укрепления создана 3D модель и распечатана она на 3D принтере. Речь идет о рельефных макетах фортификационных сооружений, которые можно потрогать и понять, что, где и как расположено.

— На сегодняшний день для тактильного восприятия оборудованы 32 экспоната. Но в дальнейшем мы будем увеличивать этот перечень, — делится планами заместитель гендиректора по научной работе.

МУЗЕЙ НА ОЩУПЬ

— Карета сделана из дерева, имеет черный цвет, снаружи обшита железными листами. Состоит из двух узких изолированных отсеков с дверями, — детально описывает для слушателей строение кареты смертников экскурсовод Наталья ЩЕРБАНЬ. На территории комплекса при царизме довольно длительное время держали заключенных, даже казнили преступников, поэтому этот экспонат полностью отвечает духу помещений.

Наталья Щербань — также незрячая, она главный редактор ОРПВ УТОС «Заклик». Слушая ее, я замечаю, что в своих описаниях экспонатов она апеллирует к тем органам чувств — ушам, носу, прикосновению — которые значительно реже задействуют люди, не имеющие проблем со зрением. Наталья рассказывает о форме, о запахах, о фактуре. Я осознаю, что и сама замечаю внешне привычные детали, на которые обычно не обращаю внимания, привычно исследуя окружающую среду глазами.

Со временем я еще больше удивляюсь, узнав, что Наталья проводит экскурсию впервые: она делает это удивительно умело. Участники экскурсии восторженно слушают и не сдерживают эмоций.

— Одной из задач проекта стала подготовка незрячего экскурсовода для проведения экскурсии. Это нужно для взаимного обмена впечатлениями от восприятия материала. Ведь преодоление барьеров является делом двусторонним, — объясняет Андрей Вялец.

Мы входим в выше упомянутый Косоый капонир — часть Госпитального укрепления Киевской крепости, который с 1863 по 1917 год был приспособлен для заключения польских повстанцев. Я внимательно оглядываюсь вокруг: жутко. Оказывается, не зря: в начале ХХ века сюда переводили заключенных, приговоренных к смертной казни. Несколько из них были расстреляны во рве рядом. С тех пор прошло много времени, но дух истории не развеялся.

— В отличие от всех остальных капониров, этот капонир не расположен у рва укрепления, а вынесен за вал. Поскольку сооружение размещалось под углом к линии рва, то и получило название «Косой капонир», — объясняет название Наталья и заодно демонстрирует наше местонахождение на рельефной 3-D карте.

— Попробуйте и вы, — экскурсовод обращается к незрячему мужчине. Он несмело начинает исследовать ладонью карту и в конце концов находит нашу локацию.

—  Разве удается представить крепость по непонятному рельефу под рукой? Я бы так никогда не смогла, — обмениваюсь рассуждениями с другой коллегой-журналисткой.

—  Конечно, удается! — вмешивается в наш диалог Андрей Вялец. — У незрячих людей нехватку зрения компенсируют другие органы чувств. Мозг слабкозрячих лучше обрабатывает слуховые и тактильные сигналы. Однако, — продолжает пан Андрей, — целевая аудитория нашего проекта достаточно широкая и не ограничивается только незрячими людьми — это могут быть и обычные посетители музея, которые стремятся получить больше информации об экспозициях, в том числе и через тактильное восприятие.

Я невольно закрываю глаза и начинаю изучать карту.

К ОРУЖИЮ

Мы находимся в помещении музея, где представлена наибольшая в Украине коллекция военно-исторической миниатюры — мундиры, артиллерийское оружие, схемы и карты. Кроме прочего, здесь сосредоточена и самая знаменитая в Европе коллекция дореволюционной почтовых карточек «Наполеониана»,  печати дивизии им. Махно и УНР и много других артефактов, например, знаменитая трехлинейная винтовка Мосина 1891—1930 гг. или пистолет-пулемет Шпагина 1941 года. Среди экспонатов можно увидеть и личные вещи солдат воевавших армий,: штыковые ножи, саперные лопатки, погоны, фляги, котелки и пуговицы. С этими и другими экспонатами нас профессионально и вдохновенно знакомит сотрудник отдела фортификации Александр КУЗЯК.

— Знакомьтесь, — Александр призывает аудиторию изучать руками экспонат, — перед вами станковый пулемет «Максим», разработанный британским оружейником американского происхождения Гайремом Стивенсоном Максимом в 1883 году. Пулемет активно использовался во время Первой и Второй мировой войн. Средний темп стрельбы составляет 600 выстрелов в минуту. Для стрельбы из пулемета используются винтовочные заряды.

— Вот так! — пораженно выкрикивает в толпе какой-то мужчина в очках. — С таким пулеметом плохих соседей не будет, — остроумно шутит он.

Посетители взрываются смехом. Дружеская атмосфера способствует тому, чтобы непринужденно и бодро продолжать познавать и другие экспонаты.

— Как хорошо, что Киевская крепость переняла европейский опыт, — напоследок радостно делится Наталья Щербань. — Экспонаты музея сложны для восприятия на слух, но теперь люди с проблемами зрения смогут исследовать их наощупь.