Прошлый год стал очень успешным для одной из самых известных современных художниц Украины Влады Ралко. Вдвоем с Владимиром Будниковым — мужем, коллегой, единомышленником, она представила несколько выставок, совместных и персональных, а также  эта творческая пара выпустила несколько «авторских» художественных альбомов. Сейчас Ралко пригласила на масштабный новый вернисаж «Резерв» в «Киевской картинной галерее».

«ПРИВЫЧНЫЙ БЫТ ОБРЕТАЕТ СЮРРЕАЛИСТИЧЕСКИЕ ЧЕРТЫ»

— Влада, ваши предыдущие большие проекты «Три шага» (вместе с Владимиром Будниковым) и «Киевский дневник» стали, по сути, документацией переживания художником событий «вызревания» Майдана — Революции Достоинства — начала войны  на востоке. Почему сейчас — «Резерв»? Вы записались в «резервисты»?

— В сериях, которые вы вспомнили, я сосредоточилась не на отражении событий, а на исследовании того, как живется человеку в ситуации вроде бы мирного бытия рядом с революцией или войной. Когда главные события происходят или локально — например, Майдан посреди мирного Киева, или дистанционно, как военные действия на востоке? Несмотря на виртуальное присутствие войны в СМИ, конфигурация мирного бытия в Украине до сих пор остается почти неизменной. И в связи с этой ужасной параллельностью привычный быт обретает сюрреалистические черты. Для меня как тогда, так и теперь важно отслеживать привычные вещи, которые в измененных обстоятельствах вдруг начинают говорить об определенном конкретном времени.

Над «Резервом» работала с мыслями о состоянии человека, оказавшегося в роли «перемещенного лица» или заложника. Но о чрезвычайной влиятельности такой фигуры, несмотря на ее исключение из активной жизни. Разумеется, в «Резерве» речь идет не о настоящих заложниках, но о самой добровольной декларативной пассивности, которая нагнетает ситуацию, делает ее чрезвычайно напряженной.

   Такая личность словно избавилась от собственных органов и прекратила действовать, свернула все свои функции, превратилась в неясное подобие себя самой, начала прорастать внутрь себя, «накапливаться», стала похожей на какую-то обобщенную, абстрактную куклу. Вместо форм, обусловленных анатомическим строением, я изобразила мягкие необязательные силуэты.

Вообще, серия «Резерв» — очень личностная, ведь стала, в определенном смысле, очередным итогом моего труда в формате дневников. В процессе работы  пользовалась старыми фото из семейного архива, отдельными репродукциями собственных работ и фото из бабушкиной... кулинарной книги, к которым я время от времени возвращаюсь и которые стали в известной степени архетиповыми для меня. Субъективно, эти картинки до сих пор хранят какую-то внутреннюю силу и способны разворачиваться в многовариантность смыслов в зависимости от особых признаков определенного времени.

Для меня было определенным экзаменом — привлечь семейные фото в качестве рабочих материалов, но фигуры с фото подверглись в процессе такой степени преобразований, что там осталось мало общего с начальными изображениями.

«ПОПУЛЯРНОСТЬ ВСЕГДА ЗАСЛОНЯЕТ ЛИЧНОСТЬ ХУДОЖНИКА»

— В прошлом году вы вернулись к масляной живописи. Ваша «новая» живопись перекликается с «поздним» Малевичем. Узнаваемые образы селян около земли, люди «без лиц», куклы-мотанки — это явная аллюзия к творчеству классика, хотя, разумеется, о «лобовом», прямом цитировании речь не идет.

— Для меня в этот раз «медленная» техника масляной живописи является важной составляющей частью основной темы, то есть на имиджах в интернете вы видите всего лишь ту часть работы, некий вариант «для бедных». Мы вроде бы сужаем угол зрения на той части живописи, которую можно «пересказать» и которая не является основным сообщением. Я вижу в таком восприятии большую вероятность пойти по ошибочному пути.

   Но если речь уже зашла о художественных коннотациях — когда работала, думала о куклоподобных персонажах у итальянских метафизиков. А если точнее — о своем бывшем увлечении ими. О селянах Малевича я вспомнила уже после того, как работа над «Резервом» была закончена, но схожесть, о которой вы говорите, для меня остается очень поверхностной, потому что атмосфера работ моей серии, скорее, сюрреалистична, то есть исходит из совершенно других источников.

— Кстати. Малевич сегодня в Украине — популярный персонаж и даже конъюнктурная тема. Что вы сами думаете по этому поводу?

— Откровенно говоря, мне все равно начет нынешней популярности Малевича, которая свидетельствует разве что о пустых упражнениях в устраивании обновленного официального пантеона героев и приобщения туда еще одного громкого имени. Популярность всегда заслоняет личность художника.

«ВСЕ ГЛАВНЫЕ ТЕМЫ И НИКУДА НЕ ИСЧЕЗАЮТ»

— В прошлом году вы много выставлялись, выпустили едва ли не целую библиотеку художественных альбомов с репродукциями картин. В Музее Т. Шевченко представили роскошно изданную книгу Владимира Будникова «Вопросы к видимому»... Вы совместно с мужем работаете над подготовкой альбомов?

— Художественное объединение «Червоне-Чорне» в конце прошлого года издало сразу две книги — большую монографию Владимира Будникова «Вопросы к видимому» и мою книгу «Анатомия». Конечно, мы с Владимиром вместе работаем над книгами, но у нас очень разные роли. Несмотря на то, что я фактически выступаю составителем, мы строим конструкцию каждой из книг вдвоем.

Книгу Владимира я называю «визуальной монографией», потому что мы взяли за принцип не хронологию, а главные линии, темы серий, проектов и отдельных работ и расположили соответствующие разделы в последовательности, обусловленной именно визуальными факторами. В книге хорошо видно, как работы с разных лет и периодов укоренены в единой точке или содержат ссылку на общую главную форму или идею; это дает возможность накинуть взгляд на всю фигуру художника, показывает деятельность художника целостно, вместо воспринимать ее постепенно, согласно хронологически последовательным фрагментам. То есть в строении книги показывается наглядно тот факт, что все главные темы не меняют друг друга, но присутствуют всегда и никуда не исчезают, даже если их в течение определенных периодов не видно на поверхности. Кроме того, мы собрали, заново отредактировали и перевели почти все основные авторские тексты Владимира Будникова, а также часть разговоров и искусствоведческих текстов о его основных проектах.

Моя книга «Анатомия» построена совсем иначе. Отследила определенный принцип, по которому я работаю в последние годы, а именно в период с конца 2013 года, во времени, которое я определила как чрезвычайное. После этого отобрала работы из более ранних серий, которые наиболее точно отвечают тому же принципу, хотя они были сделаны задолго до революции и войны.