Cтоит ли реанимировать покойника?

«МЫ ПОЛУЧИЛИ ПОЩЕЧИНУ НА ПОСЛЕДНИХ ПРЕЗИДЕНТСКИХ ВЫБОРАХ...»

— Сейчас практически одновременно происходят два процесса — блокировка НРУ с двумя другими движениями — ПРП и КУНом, а также «сватание» на роль лидера блока Виктора Ющенко... Как вы оцениваете эти процессы?

— По моему глубокому убеждению, объединение Руха, то есть восстановление его единства, является на сегодняшний день приоритетом над другими интеграционными процессами. Потому что без выполнения этого условия фактически теряется смысл дальнейших шагов. Если представить себе, что в избирательном бюллетене-2002 избиратель увидит два или три Народных руха Украины, то все наши усилия будут перечеркнуты независимо от конфигурации. Это главный фактор, который привел к потере Рухом электората на президентских выборах. Избиратель очень отрицательно воспринимает все, что разрушается, все, что не может найти между собой общий язык. Хотя руководство и НРУ, и УНР ищут причины, чтобы объяснить свое нежелание объединиться, выдвигают взаимные претензии. Мне представляется это осознанием того, что при объединенном Рухе комплект «кресел» и «портфелей» уменьшится. Все должны взаимно покаяться в том, что произошло с Рухом. Так как в этом не виновата исключительно какая-либо одна сторона.

Что касается Ющенко. Безусловно, рейтинг этого политика разыгрывать карту Ющенко. За последнее время его неопределенность и продолжительная пауза настораживают большинство политических сил. Времени остается маловато. Если это перенесется на осень, то мне сложно представить себе, как Виктор Андреевич за такое короткое время согласует все 10 — 12 субъектов, некоторые из которых вообще несовместимы. Три Руха, которые знают друг друга по 12 лет, два года уже не могут договориться. Так что я предполагаю следующий вариант развития событий: если это единолично будет делать Ющенко, то два-три субъекта будут удовлетворены этим процессом, но некоторые впоследствии станут откровенными врагами этого блока. К сожалению, таковы наши грустные политические традиции. Поэтому я всегда был сторонником схемы, по которой договариваться необходимо с уже созданным блоком (например, Рухи + КУН + ПРП, отношение к которой у меня весьма критическое), а к нему приобщается еще кто-то. Как-либо иначе этот процесс сегодня происходить не может. На Ющенко сегодня смотрят как на мессию, но это очень коварный путь. Если вдруг эта схема не сработает, мы окажемся у разбитого корыта накануне выборов. И эта растерянность сделает еще большими шансы на безумный успех коммунистов. Суммарный рейтинг Рухов находится как раз на пределе статистической погрешности. Мы получили пощечину на последних президентских выборах — это была оценка избирателями того, что мы сделали с Народным рухом Украины. Я думаю, нужно отбросить спекуляции вокруг Ющенко, а ему самому уже нужно было бы определиться, на какие политические силы и блоки он делает ставку. Переговоры ведутся с одними, вторыми, третьими, но сегодня еще никто не может сказать наверняка, что их блок возглавит Ющенко.

— Кто в случае, если Ющенко все-таки возглавит блок, будет определять места в списке? Известны, к примеру, очень «теплые» отношения внутри коалиции между Б.Бойко (лидер НРУ(е). — Ред. ) и В.Пинзеником (лидер ПРП. — Ред. )...

— Таких проблем внутри блока на самом деле много. Я думаю, единолично Ющенко не сможет делать то, что должна делать партия. Когда дело касается распределения мест — это совсем другая, деликатная плоскость отношений. Вариант всех разделить поровну не пройдет. Конечно, такой вариант сможет удовлетворить партию «Реформы и порядок», которая таким образом сможет подняться неадекватно высоко. Но он не сможет удовлетворить Народный рух Украины, и он никогда не утвердит такие списки. Председатели организаций, фактически спасавшие Рух во время раскола, которым Вячеслав Максимович публично обещал приоритетные места в списке, привозят на съезд по 20 — 30 делегатов, которые просто не поддержат такой список. То есть здесь налицо противоречие между интересами верхушки и наших областных организаций. Виктор Андреевич как лидер блока имеет право определять субъектов этого блока, а уже взаимоотношения внутри блока, места в списке будут определять партии. У меня был разговор с политиками, приближенными к «императору». Они видят условную коалицию следующим образом: Ющенко имеет индивидуальную квоту в списке, в которую попадает этакое «дворянство», в которое входят Соболев, Качур и прочие советники и друзья. А остаток мест хотят разделить поровну. Такой вариант не пройдет. Я брал реальные цифры соотношения, учитывая все существующие на сегодняшний день факторы — мощность организации, возможности влияния, рейтинги. И сегодня только по отношению к УНР мы можем сделать жест доброй воли во имя объединения. Можно также привлечь к этому процессу НРУ(е) Б.Бойко, хотя это относительно новая структура и даже не попадает еще в рейтинги. Но ради единства Руха мы можем пойти и на такие жертвы. Но ни в коем случае не ради Пинзеныка, у которого есть «генералы» и до сих пор нет организации. У них уже такая плотность в политбюро, что я не могу представить себе, как они будут формировать свой список и сколько воображаемых процентов они будут давать Ющенко.

Мне, честно говоря, немного жаль Ющенко. У него был бы реальный шанс претендовать на серьезный успех на президентских выборах. Но если он свяжет себя с определенными политическими силами в рамках этой предвыборной кампании, то его последним рейтингом будет считаться тот, какой получит его предвыборный блок. А он (сегодня это уже очевидно) будет значительно ниже по сравнению с рейтингом Ющенко как политика.

— На какую квоту в блоке, по вашему мнению, будет претендовать Народный рух Украины?

— Это зависит от конфигурации, которая будет создана в блоке. Мнение большинства наших областных организаций: 70% квоты располагает НРУ и по 15% — партнеры по блоку. КУНу в последнее время мы даже согласны дать больше, так как он более последовательный союзник, его претензии адекватны, и проблем в отношениях с ним не было. Если приобщается к нам УНР, то соотношение будет 40% (НРУ) — 30% (УНР) — 15% (ПРП) — 15% (КУН). Если объединятся три Руха, мы должны иметь никак не меньше 70%, которые мы поделим между собой.

— Насколько четко можно сейчас очертить идеологическую основу этого блока? Это правая консервативная сила, национально-консервативная или либеральная? Мы все понимаем «правизну» ПРП, но даже на уровне деклараций между КУНом и ПРП существуют различия...

— Они абсолютно разные. КУН — это фактически часть Руха. Это люди, фактически строившие Рух. Так что у нас есть общая история, традиции, и мы понимаем друг друга. Просто КУН сделал больший акцент на национальной составляющей этого процесса. Что касается ПРП, то я не вижу у этой партии идеологии вообще. Она состоит из совершенно различных людей, собравшихся в парламенте: одни — из обломков НДП, вторые — из каких- то национальных образований, третьи — беспартийные. И либеральная составляющая у них прагматически доминирует, а национальная присутствует лишь ритуально. Они сами по себе. Александр Жир, к примеру, принадлежит только самому себе. Жир на президентских выборах был доверенным лицом Г.Удовенко. Но за три дня до выборов А.Жир, выступая в прямом эфире Никопольского телевидения, призвал голосовать за А.Мороза, показывая перед камерами удостоверение доверенного лица Удовенко. Его коллеги после этого даже не сделали ему замечание. То же самое делал и Стецькив во Львове. Это команда Мороза. Так что они всегда будут тяготеть к Морозу, к Ю.Тимошенко.

Что касается «Руха за единство» Б.Бойко, то они не скрывают своей пропрезидентской ориентации в большинстве вопросов, хоть в этом я согласен с ними, так как не делаю оценку Президента в черно-белом измерении. И полагаю, что действия, которые предпринимали и Форум нацспасения, и «Украина без Кучмы» в связи с «кассетным скандалом», особенно резонансные заявления в Европе, только толкали руководство Украины в объятия России. Поэтому сегодня я не боюсь сказать, что выступать таким образом против Президента, как это делали Чемерис, Луценко, Мороз, ФНС — значит фактически выполнять заказ антигосударственных сил, что может повлечь за собой ослабление украинской государственности, ослабление внешних позиций Украины. Можно критически относиться ко многим шагам Президента — мы не идеализируем его, однако, в частности, визит Папы Римского в Украину войдет в историю со знаком «плюс», что бы ни говорили о каких-то там кассетах.

— Вы сказали, что существуют тесные связи многих членов блока с ФНС. А какие отношения блока с этой организацией?

— Я категорически против, чтобы даже тень на нас падала, что якобы мы с ними можем иметь что-то общее. Я категорически против того, чтобы быть в одном союзе с Ю.Тимошенко, с «Батьківщиною» (а фактически — с «Громадой»). Уже стало правилом, что если к кому-то подкапываются правоохранительные органы, они становятся ультрарадикалами. На сегодняшний день с принимающих участие в Форуме нацспасения от ПРП пока не сняты обвинения, связанные с Градобанком. Так что меня удивляет их радикальная позиция, а особенно меня удивляет абсолютная индифферентность руководства ПРП, которое ничего не говорит по этому поводу. Так что я не вижу места для ФНС в нашей коалиции.

— А координация действий в мажоритарных округах?

— Координация действий в мажоритарных округах может быть лишь в одном — контроль за выборами во время их проведения.

— Вы говорили об индифферентности руководства ПРП. А как вы расцениваете индифферентность относительно действий некоторых членов ПРП В.Ющенко?

— Так же отрицательно. Но у В.Ющенко есть рейтинг, так что ему можно простить это безразличие. А ПРП нельзя, потому как они с нулевым рейтингом хотят делать себя отражением Ющенко. Конечно, от Ющенко они что-то приобретут, но Ющенко с ними только потеряет. Здесь сработает закон сообщающихся сосудов. Поэтому на сегодняшний день распределение в мажоритарных округах — это способ нахождения мирного сосуществования, когда можно просто разойтись. Но таких округов будет не так уж много. Тот самый НРУ, если он трезво оценивает свою роль и учитывает печальный опыт последних президентских выборов, не может не понимать, что нельзя распыляться на все округа, не располагая ни оргресурсами, ни финансами. Поэтому для НРУ речь может идти реально о получении победы в 5 — 8 округах. На такое же количество победителей в мажоритарных округах может претендовать и ПРП. Но почти все они претендуют на одни и те же округа, так как они в основном базируются на Западной Украине. В восточной части Украины конкуренции почти не будет.

— Представляется, что позиция Конева не вполне соответствует общей позиции Руха, в частности главным представителям партии. В каких конкретно местах расходится позиция партии, или позиция Удовенко и позиция Конева? И почему это так?

— Я никогда не боюсь оказаться в меньшинстве. Есть вещи, которые нельзя запретить решениями коллегиальных органов. Это моя позиция. Я отстаиваю интересы Народного руха и за их пределы не выхожу — в отличие от предшественников, которые перешли в ПРП и фактически продавали партию. В данном случае я высказываю свое видение, опираясь на мнение большинства областных организаций. Сегодня говорить о мнении партии мы не можем, так как отношения происходят на уровне политсовета (а это 15 человек). Но политсовет — еще не мнение партии. Даже Центральный провод — это тоже еще не мнение партии. Я следую решениям политсовета, но свое мнение буду доказывать. Более того, я убежден, что именно такое мнение разделяет большинство рядовых руховцев.

Основной вопрос, по которому у нас существуют разногласия, — это отношение к ПРП. Это то, что больше всего нервирует «генералов» в НРУ. Я просто говорю откровенную правду, которая существует на сегодняшний день, и доказываю ее фактами. И меня сегодня поддерживает большинство областных организаций. Спросите сегодня, каким образом действовала ПРП накануне своего съезда, как они грубо разрушали все наши структуры, причем в качестве награды предлагались оплачиваемые должности. Выходишь из Руха — получай, «будь ласка», место в политисполкоме. Это была тотальная кампания по всей Украине.

ГЕРОСТРАТОВСКАЯ БОЛЕЗНЬ «ГЕНЕРАЛОВ»

— Мне как избирателю не так интересно, каким образом решат функционеры от Руха проблему, как попасть в парламент. У меня вопрос к вам, как ветерану политики — а стоит ли реанимировать покойника?

— Я думаю, что он не покойник. Он, скорее, находится в стадии анабиоза. И есть смысл использовать последний шанс спасти Рух.

— А что будет избирателям, если такой объединенный Рух придет в парламент? Какие критерии, какие личности он предложит? Почему мы должны еще раз верить в то, что они на самом деле к чему-то стремятся, хотят достичь чего-то качественно нового? Мы видели руховскую практику, и даже романтика в руховском исполнении не волновала, а уж когда началась продажа партии оптом и в розницу, то тем более. Где новые надежды?

— Сегодня у избирателя на самом деле больше оснований не доверять Руху, чем доверять. Но если мы не предпримем шаг к объединению, оснований для доверия не будет вообще. Если мы продемонстрируем, что за декларацией объединения последуют какие-то шаги, если мы продемонстрируем, что можем наступать амбициям на хвост, что государственный интерес для нас важнее узкопартийного, мы будем иметь шанс на успех.

— На кого вы возлагаете надежды?

— Сегодня в Рух пришла прекрасная молодежь. Но, к сожалению, ей не дают пробиться. Те, кто сидит уже по два-три срока в парламенте, не хотят перемен, потому как это конкуренция, возможна потеря «кресла».

— При жизни покойного Чорновила мы критиковали Рух не потому, что мы украинофобы, а потому, что мы видели: какую партию ни строишь — получается КПСС. «Синклит» не позволяет развиваться новым тенденциям, а руховские съезды превращаются в «одобрямсы». В чем причина?

— Сегодняшние Рухи — это, наверное, большей частью продукты не новой системы. И стереотипы поведения и мировоззрения серьезно влияют на формирование мировоззрения всех людей. Но молодежь, которая приходит, ждет совсем другой политики. Эта молодежь не воспринимает старых методов, так как у нее появилась национальная гордость. Они являются патриотами Украины. Они не знают слов, которые говорят с трибуны парламента, но мы их видим на стадионах, на выездных спортивных соревнованиях с украинскими знаменами. У меня в Днепропетровской организации — в основном люди до 30 лет. И мне с ними легче разговаривать. У них нет стереотипов, они имеют собственное мнение. Но в Рухе есть опасная геростратовская традиция: если не увижу себя в первой десятке, то пропади этот Рух пропадом. Это меня очень беспокоит. Потому что такие люди будут тонуть и топить все остальное.

— Как, по-вашему, можно бороться с этой геростратовской традицией?

— Мой оптимизм связан с тем, что геростратовская тенденция не является доминирующей в Рухе. Эта болезнь задевает «генералов» во всех его частях. Они полагают, что обеспечили себе «хлебную» или пенсионную карточку на всю жизнь. Я лично с удовольствием отдам все свои должности и в Киеве, и в Днепропетровске, если это может помочь состояться процессу обновления Руха. К сожалению, к этому процессу готовы не все.

— А возможно, причина в том, что Рух — это партия без идеологии?

— Нет. Идеология в Рухе была всегда. Сомнения возникли только тогда, когда попытались коммерционализировать Рух , собственно вследствие чего и случился раскол. И тот, кто покупал Рух, навязывал свою часть идеологии или безыдеологичности. Предположим, когда УНР попал под влияние «Батьківщини» — исчезла любая идеология. Появлялись парадоксальные, непоследовательные, непринципиальные, противоречивые решения. Чувствовалось, что это всего лишь следствие каких-то финансовых влияний. Поэтому, конечно, мне очень импонирует, что по крайней мере «Батьківщини» в нашем блоке не будет. Такую же негативную нагрузку несет и партия «Реформы и Порядок» — она также пытается все купить. Дескать, у нас много «генералов», а вы — рядовое войско — обеспечьте нам победу. И единственное средство борьбы с этим — абсолютная прозрачность, гласность и непосредственное обращение к рядовым руховцам. Чем больше попадает к ним информации, тем более у них возникает вопросов и зарождается сомнений. Политика партии в любом случае зарождается в низовых организациях.

— А что, по вашему мнению, значит патриотичность?

— Я, к примеру, чувствую себя гражданином Украины, несмотря на то, что у меня нет ни одного процента украинской крови. Есть латышская, белорусская, русская, но вот я чувствую, что я — украинец, и это — моя страна. Я горжусь всем тем положительным, что происходит в Украине. Кроме того, я довольно болезненно переживаю, когда кто-нибудь с легкой руки хочет продать нашу независимость за нефть или газ.

Каждый вкладывает в определение патриотизма что-то свое. Луценко, по-видимому, тоже считает себя патриотом. Наверное, и Стецькив считает себя патриотом. И Головатый, который попросту порочит Украину в Совете Европы и создает ей имидж тряпки, о которую можно вытирать ноги.

— Они хотят решить внутренние проблемы с помощью внешних сил. А какие рецепты Руха? Будут ли какие-то новые фигуры?

— Думаю, что до выборов совершенно новых фигур в Рухе не появится.

— А Ющенко?

— Его пока что все делят. Руховцы его считают своим, ПРП — своим, КУН — своим. Я не говорю, что Ющенко уже состоялся. У нас есть шанс иметь национального лидера, который может стать президентом Украины.

— Вы производите впечатление трезво мыслящего политика. Какие черты личности Ющенко вы представили бы избирателям, обещая им, что они получат национального лидера?

— У Ющенко есть одна хорошая черта — это способность производить впечатление. Но давать какие-то гарантии относительно него избирателям я бы не стал. Я мало его знаю. Он был как-то в стороне от острых дел и чаще выступал в роли «битого». Ему не пришлось в острой конфликтной ситуации доказывать свою позицию в отношениях с Верховной Радой, Президентом.

— Какого национального лидера, какие ориентиры вы выбираете сейчас для Украины?

— Решительность, порядочность. Для меня определенным идеалом является немецкий Эрхард. Этот человек делал шаги, которые противоречили его мировоззренческим позициям, но он знал, ради чего он это делает, — ему нужно было выводить Германию из кризиса. Сегодня у нас также должен быть решительный лидер, который не отступит под давлением обстоятельств. Сегодня меня больше всего беспокоит, что Ющенко может сломаться. На него немного нажмут, и он не захочет идти на выборы. У меня ощущение, что так и произойдет.

Внутри партии, конечно, со мной не согласны. Когда я даю оценку действиям партнеров, раздаются голоса, чтобы политсовет вынес замечание Коневу за его резкую позицию. А то, мол, партнеры обвинят нас, что мы разрушаем блок. А чтобы они этого не сделали, отмечается, что это мнение Конева, а не партии. Эти взаимные реверансы уже начинают раздражать наших людей на местах. Говорят, «блок укрепляется», а ПРП нагло разрушает наши организации на глазах у всех. Я полностью на стороне наших областных лидеров. Меня должность (главы аппарата. — Ред. ) абсолютно не удерживает. Если я чувствую, что я прав, я буду отстаивать свою позицию. И это прекрасно понимают и те, кто пробует мне вставить в рот кляп. Если запретить людям высказывать свое мнение, — это будет уже не партия, а что-то другое — не хочу употреблять неприличных слов.

— Кажется, кадровый потенциал Рухов уже исчерпан. И охота Руха на Ющенко является очередным примером того, как ищется кто-то, кто сможет «поднять» Рух. Но завтра, предположим, Ющенко слезет с Говерлы и залезет на какую-то другую гору и скажет: «Все отменяется, я буду возглавлять другой блок». Что тогда будет? Что вы будете делать?

— Меня раздражает этот мессианский подход: не будет Ющенко — значит, мы пропали. Я на сегодняшний день абсолютно убежден, что если мы будем полагаться на собственные силы и верить в лучшее, то объединенный Рух может спокойно возобновить свои 10% — хоть с Ющенко, хоть без Ющенко. Эти проценты должны приобщиться к тем, кто пройдет из демократических, центристских или умеренных коалиций. А создать какую-то объединенную партию «имени Ющенко», по моему мнению, невозможно.

— Вы сказали, что Ющенко весь свой срок в политике держался в стороне, и одновременно — что он имеет все шансы стать президентом Украины. Это не двойной стандарт?

— Он имеет шансы стать президентом не потому, что этого хочется мне или какой-то политической силе. Я говорю это в том смысле, что он смог влюбить в себя значительную часть избирателей. Как политик он еще только начинает. Он еще им не был. Потому что таких бессмысленных шагов, как он, даже новички не делают. У меня нет эйфории относительно Ющенко. Но еще больше меня беспокоит то, что возле него крутится «мелюзга», которая больше всего верещит, и она получит шанс занять благодаря ему какое-то место, которое ей при других условиях и не светило бы. Только благодаря тому, что они вращаются в этом кругу, они могут получить право определять судьбу государства и людей. За спиной Ющенко к власти могут прорваться много негодяев.

«НЕЛЬЗЯ РАЗВАЛИВАТЬ БЛОК — БЛОК ЭТО СВЯТОЕ. ПУСТЬ ОН РАЗВАЛИТСЯ САМ»

— А какой ваш прогноз на парламентские выборы в процентном плане?

— Я думаю, что еще больший успех будут иметь коммунисты. Так объективно складывается, в том числе в связи с тем мутным положением, которое сложилось в демократической среде вокруг коалиций и Ющенко. Я думаю, реально коммунисты «возьмут» не меньше 30%. Остаток будет у распыленных демократов. Даже если Ющенко возглавит любую коалицию, больше, чем 15%, ей не светит. Те, кто полезет на сцену накануне выборов, наберут по 1 — 2%, которые перераспределятся. В мажоритарных округах 50:50 будут представители олигархических кругов и представители админресурса высокого ранга. Среди тех, кто пройдет, случайных почти не будет. Такой будет картина следующего парламента — смесь «болота» и коммунистов. Неутешительная, как мне кажется. Пока что у меня нет оснований верить в то, что ситуация развивается в пользу того, о чем мы говорили и мечтали. И эти выборы не будут переломными в позитивном плане для Украины. Я завидую Болгарии — у нас, к сожалению, нет царя.

— У нас все, начиная с Президента, всем завидуют. Одни — немцам с Эрхардом, другие — России с Путиным, еще другие болгарам — потому что у них есть царь. Не время ли поискать новые аргументы?

— Я возглавляю Комитет поддержки земельной реформы в Днепропетровской области, веду постоянный прием граждан. Мы выезжаем с телевидением на места и показываем драматизм реформ на селе. За полтора года мы уже приняли 20 тыс. избирателей. Из них положительно решено около 10 тыс. дел с использованием и правовых, и административных рычагов. И я понял: там, где нам удалось решить конкретные человеческие проблемы — там агитация больше не нужна.

— А вы не собирались идти по мажоритарному округу?

— Почему не собираюсь? Я еще пока что и собираюсь. И если так и произойдет, я буду идти по своему сельскому округу, там где я работаю полтора года.

— Когда мы говорили о том, чем вы собираетесь убеждать избирателя, вы говорили о благосостоянии. Но о благосостоянии будут говорить и левые, и другие. А кто будет говорить о защите частной собственности, об ограничении вмешательства государства в бизнес?

— Все это декларировалось в Рухе с самого начала. Мы начинали Рух с защиты частной собственности. Я считаю, что у нас сейчас есть чудесный шанс в пределах земельной реформы и защиты крестьянина продемонстрировать, что мы еще не забыли, за что выступаем. Крестьянина реально можно защитить — указ Президента, в отличие от других законов, имеет элементы прямого действия, которыми можно защитить в суде. То есть сегодня можно добывать свою электоральную базу, не соревнуясь в судах, а доказывая это делами. Я убеждаю наших «генералов» в этом постоянно. Но у нас больше любят стеклянный купол и подковерные баталии.

— «Генералы» от Руха, как вы их называете, проиграли президентские выборы с сокрушительным политическим результатом. А почему их не переизбрали?

— Потому что для того, чтобы это сделать, нужно было взять на себя ответственность за эти результаты тому ближайшему окружению, которое лило елей перед выборами и убеждало Геннадия Иосифовича, который еще думал: идти или не идти: «Да вы у нас в Галичине 25 — 30% возьмете». Следующим шагом после выборов они, по-хорошему, должны бы сложить полномочия и пойти в отставку, как депутаты и как сегодняшние руководители Народного руха Украины. За две недели до выборов были предложения сняться, не принимая во внимание обвинение: лег, мол, под Президента. Потому что уже было понятно, что выборы в условиях раскола Руха проиграет. Но в то время Геннадий Иосифович верил аксакалам Руха и их обещанным 25%.

— Что, действительно, верил?

— Верил. Особенно о Галичине. Ему показывали какие-то уличные рейтинги, которые проводили в кинотеатре, в парке или среди своих. Потом был обман со сбором подписей.

— Если Рух не может в своей среде избавиться от лидеров, которые его уже не электризуют, то для чего такая партия в парламенте?

— Еще никто не пробовал очертить избирательный список. Я два года назад оформил свой вариант и разослал — такой визг стоял! На Центральном проводе предлагали даже ввести мораторий на такие вещи. Будущие выборы — это будет проверка на зрелость партии. Если областные организации пришли уже к пониманию необходимости что-то делать, менять, они будут способны направить этот процесс в любую сторону. Потому что съезд будет принимать и будет формировать эти списки. Я не верю и не воспринимаю заявлений, что враги уничтожают Рух. Едва ли не ЦРУ уже разрабатывает план по уничтожению Руха. Рух уничтожал и уничтожает себя сам, изнутри. Я думаю, что эти выборы будут последним испытанием для Руха — или он изменится, или на нем можно будет ставить крест.

— Приближается празднование 10-летия Независимости. Если бы это зависело от вас — по какому сценарию оно бы происходило?

— Мы десять лет что-то обещали, строили. Но пока что были способны лишь на то, чтобы искать виновников сегодняшних неурядиц. Поэтому я думаю, что на сегодняшний день следует говорить о потерях и о том, чего мы не смогли сделать. Инерция, которая еще существует в отечественной политике, когда кто-то вышел на улицу, и мы себе давайте подгавкнем — это безответственно. Я прямо говорил это на Центральном проводе. Когда речь шла об избрании Кинаха премьером, а у нас съезд принял мазохистское решение не поддерживать никого, кроме Ющенко. Я выступил за то, чтобы поддержать Кинаха. Я также был автором проекта, который уже приняли, чтобы в дальнейшем отказаться от любых «импичментов» — абсолютно бессмысленных и, как я их называю, деструктивно- популистских. Я доказал, что нужно эффективно работать с государственными администрациями. А без этого сотрудничества мы будем на маргинесе бегать с политическими бомжами. Нельзя войти во власть, ворвавшись туда штурмом Зимнего. С чем ворваться — с 1% рейтинга?! Мы должны приобретать опыт. Если гипотетически представить себе ситуацию, что мы получили 50% — я с ужасом представляю себе — кого бы мы расставляли на руководящие должности. На сегодняшний день на пальцах можно перечислить тех, кто способен выполнять ответственную государственную работу. Не попробовав работать во властных структурах — нельзя пойти и стать сразу министром.

Конечно, в Рухе есть дедушки, которые так не считают. По их мнению, следует демонстрировать елей, то, что у нас есть блок, что мы все в нем дружим, что он укрепляется, оставляя без внимания то, что он разваливается. В частной беседе мой коллега как-то сказал мне: «Конев, ну что ты все время цепляешь эту ПРП и Пинзеныка. Мы все знаем, что они такие. Но нельзя разваливать блок — блок это святое. Пусть он развалится сам». А Кульчинский, народный депутат и глава полтавской областной организации НРУ, возмущался моими выступлениями в СМИ и кричал на Центральном проводе: «Запретить Коневу вообще говорить. Он не имеет права говорить — он руководитель Аппарата». Это Кульчинский — бывший политзаключенный такое говорит! А я говорю: «Не дождетесь. Хоть 10 запрещений на Политсовете, Центральном проводе и даже на съезде».