В аду протекает кран

Конечно, можно сделать еще один фильм о прямом противостоянии на фронте, но это было не раз.
Наталья Ворожбит снимает о войне как о пространстве, в которое мы погружены уже не первый год - но которое от этого не стало нормальным. В "Плохих дорогах» нет стрельбы, окопов, атак. Этого всего нет, а война есть.
Ворожбит сегодня - одна из самых опытных и титулованных драматургинь в Украине, и, естественно, в своем режиссерском дебюте опирается на непредсказуемый нарратив, на мастерское владение повествовательной материей.
Фильм разделен на четыре условные части, в которые вложены 5 сюжетов.
На блокпосту останавливают нетрезвого директора из Попасной, который вместо своего удостоверения личности предъявляет паспорт жены.
Трое старшеклассниц, коротая время на автобусной остановке в "серой зоне", обсуждают свои отношения с украинскими военными.
Параллельным монтажом: боевик затягивает в подвал украинскую журналистку с намерением изнасиловать; по зимнему ночному шоссе Вова и Таня - солдат и медработница - везут «двухсотого», который был для Тани больше чем командиром.
Проезжая городская пани пытается компенсировать селянам стоимость курицы, которую она сбила машиной.
Жанры варьируются в сторону обострения.
На блокпосту все развивается как комедия характеров. Игорь Колтовский, играющий директора, чудесен в неуклюжести и нелепости своего долговязого персонажа. Если добавить Андрея Лелюха в роли приземистого строгого командира и его массивного подчиненного (Владимир Гурин), который не имел военной подготовки в школе, потому что "во французской учился", но поет шансон, пока командир разбирает-собирает автомат, то складывается убойное комик-трио, обменивающееся репликами в стиле абсурдного стендапа.
Девицы на остановке болтают о сексе и сигаретах, хвастаются подарками, полученными от кавалеров-военных. Будни серой зоны: телевидение только российское, развлечение для старших - "Давай поженимся", для молодых - "сижки", "семки" и избить школьную стукачку. За связь с военным могут назвать украинской подстилкой. На море поехала - скучно, вернулась - "Иду по городу, слышу - стреляют, так хорошо стало: я дома". Однако это не подростковый роман воспитания, а семейная драма, потому что история начинается, когда на остановке появляется пророссийская, но заботливая бабушка, которая пытается наставить на путь истинный мрачную патриотичную внучку - или хотя бы покормить ее супом. Конец спору кладет канонада.
Каждая новая сцена - шаг вниз, в большую тьму. Верх берет триллер. Кошмар в подвале созвучен фантазиям Де Сада. Истерика героини по-животному органичной Оксаны Черкашиной нарастает бесконтрольно в труповозке среди заснеженной ночи. Вписанный в сельский двор привет триеровскому "Догвиллю" сначала интонационно вторит смешному скандалу на блокпосту, но постепенно проваливается в хтоническую яму, которую охотно могут выкопать обычной штыковой лопатой простые добрые украинцы - на самом деле не очень простые и точно не добрые.
Это кино крупных планов, близких дистанций, замкнутых или ограниченных пространств; интимность, истекающая из подобной оптики, сплетается с агрессией, отчаянием и страхом - и потому невыносима. Ворожбит заворожена злом, но ведет его несколько иными траекториями, чем потенциальных или наличных жертв, резервируя для каждой новеллы какой-никакой хеппи-энд.
Собственно, поэтому здесь существуют две карты движения: дорогие просто плохие и дороги невозможные. Но если первые урегулированы линеарностью сюжетов и четкой геометрией диалогов, то вторые подчиняются метафизике сквозных образов, прошивающих фильм малоочевидными, но важными связями, с каждым появлением добавляя в мороке.
Так пьяненькому директору мерещится его ученица в солдатской палатке - Людка Марченко, которая "не блядь", просто немного беспутная, потому что живет с бабушкой, а мама умерла. На остановке уже видим ту Людку, хотя зовут ее Яна - из всех трех малолеток она наиболее несчастная, озлобленная, но и принципиальная - и да, сирота. Блокпост проезжает авто с офицером, его спутница не в кадре, в салоне играет приторная русская попса, затем та же парочка появляется ненадолго возле остановки, а потом красавец-офицер оказывается в другой машине, в мешке и без головы, а его подруга напевает ту же песенку про "еще одну ночь у нас с тобой" и бесится от горя. Приблудные псы вальяжно бездельничают на блокпосту, получают колбасу из рук Тани у остановки, домашняя собака стережет двор, из которого может и не выйти слишком совестливая горожанка. Здоровяк-пехотинец на блокпосту поет на французском языке; убийца курицы ездит на «Пежо». Оскорбительное слово "пи**рас» возникает у девчонок на остановке для обозначения гендерной ориентации любимого Яны, или как брань Тани в адрес Вовы, или как часть конспирологической теории боевика, который утверждает, что все зло, конечно, от них и от евреев. Черная курица бегает у блокпоста. Журналистка Юля в подвале вспоминает, как задавила курицу и заплатила хозяевам 300 гривен (сепар Стас удивляется: "Она выпотрошенная стоит 50 гривен!» - и начинает подсчитывать, сколько бы он выручил за убитых им "укропов" по массе живого тела). Наконец, несушка, раздавленная ​​невезучей водительницей "Пежо", растет в цене, которая стремительно выходит за рамки стоимости человеческой жизни.
И, наконец, вода.
Юля просит Стаса: "Выключи воду". Он просьбу игнорирует. Капли падают и падают. Ровно, гулко, безжалостно. Метроном пытки и несвободы.
И тем же заканчивается новела с курицей - самая пугающая, хотя о войне в ней ни слова: показывают нехитрый сельский быт, а водичка капает и капает, капает и капает. Нехороший звук.
Ворожбит не хочет деконструировать войну, не ставит под сомнение патриотизм, крайне далека от фальшивого примиренчества.
Она лишь отслеживает наши большие и малые травмы - и делает это тонко и безжалостно. Она знает, что ад всегда рядом. Знает, как его увидеть. И услышать.
И заставляет нас услышать тоже.
Глухота страшнее.
***
Плохие дороги (2020, Украина, 105`), режиссура, сценарий: Наталья Ворожбит, оператор: Владимир Иванов, в ролях: Игорь Колтовский, Андрей Лелюх, Оксана Черкашина, производство: Kristi Films.