Бедные, но гордые? Или не совсем способные?

Европейский Союз был главным торговым партнером Украины по итогам 2019 года: удельный вес торговли товарами и услугами с ЕС составлял 40,1% от общего объема торговли Украины. По результатам января - сентября 2020 года - 40,4%.

Конечно, объемы торговли в 2020 году существенно уменьшились по сравнению с предыдущим годом, но все же Европейский Союз остается на лидирующих позициях в нашей внешней торговле. После выхода в 2020 году Великобритании ЕС насчитывает 27 стран-участниц.

Напомню, что 31 января 2020 года Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии официально вышло из Европейского Союза. Но до 31 декабря 2020 года будет действовать переходный период. На время переходного периода Великобритания будет оставаться участником Таможенного союза ЕС и имеет право пользоваться преференциями в рамках соглашений, заключенных от имени ЕС. Статистическая информация по внешней торговле товарами со странами ЕС в 2020 году отмечалось еще в формате 27 + 1. С 2021 года этот формат будет 27 и 1: то есть отдельно ЕС, отдельно Великобритания.

Между ЕС и Украиной действует Соглашение об ассоциации, которое предусматривает также и Таможенный союз, в рамках которого происходит торговля между ЕС и нашим государством. А в 2020 году уже подписано двустороннее Соглашение о свободной торговле и Стратегическом партнерстве Украины и с Великобританией. Договор заключили сразу, когда Великобритания вышла из ЕС. То есть имеем теперь два отдельных соглашения с двумя разными мощными европейскими партнерами и субъектами европейской и мировой политики.

Что же касается Украины и конфликта с РФ. Очевидно, Великобритания после Brexit будет заниматься своими вопросами и вряд ли сможет сконцентрироваться на проблемах нашего государства, ведь Brexit предусматривает различные последствия для Великобритании и в глобальных политических, и в экономических процессах.

И именно сейчас, забегая немного вперед, стоит упомянуть и о США, и их несколько осторожном отношении к Украине. Напомню, что президент Дональд Трамп изначально заметно недолюбливал Украину, в первую очередь из-за импичмента, за который проголосовала Палата представителей Конгресса США, чтобы отстранить его от должности. Тогда президента обвиняли по двум статьям - в злоупотреблении властью и давлении на Украину для личной политической выгоды, а также в попытке потом препятствовать расследованию в Конгрессе. Трамп и ранее не был большим симпатиком Украины, а после таких событий особого внимания или теплой привязанности к Украине не стоило уже и ждать со стороны властей США.

Очевидно, Европе выгодно помогать Украине в построении настоящей демократии, ведь демократические государства действуют прогнозируемо, придерживаются международных соглашений; у них есть баланс ветвей власти, что делает невозможным узурпацию властных полномочий. Эта помощь важна и для нас, хотя она, конечно, не заменит внутренних реформ и политической воли к изменениям.

Также европейские структуры помогают Украине с улучшением бизнес-климата и стимулирования предпринимательства. В частности Европейский банк реконструкции и развития в 2015 году стал едва ли не самым крупным инвестором в украинский бизнес. Из 9,4 миллиарда евро его инвестиций 1 млрд евро получила Украина. Больше было предоставлено только Турции – 1,9 млрд евро. При этом представители банка отмечают, что такой объем инвестиций можно сохранить в последующие годы только при условии дальнейшего реформирования украинской экономики, политической стабильности и очистки от старых теневых "схем". Этим они создавали положительное давление на украинскую власть.

Но что из этого реализовалось за последние пять лет, оценкой является и сам Европейский Союз.

2018 год , Европарламент

В 2020 году Верховная Рада приняла закон о ратификации Меморандума о взаимопонимании между Украиной и Европейским Союзом и Кредитного соглашения между Украиной и ЕС о предоставлении нашей стране макрофинансовой помощи от Евросоюза в размере 1,2 млрд евро. И Еврокомиссия от имени ЕС выплатила Украине 600 млн евро в качестве первого транша.

А вот второй транш украинская власть уже и не надеялась получить, ведь для этого необходимо было Украине выполнить ряд требований. Но за две недели до Нового 2021 года Европейский Союз неожиданно выделил Украине обещанные 600 млн евро. Кредит направлен на обеспечение макрофинансовой стабильности страны, связанной с COVID-19.

Собственно и этот пример является демонстрацией того, что ЕС руководствуется в своих действиях только трезвым анализом и холодным расчетом.

Очевидно, для ЕС мы важный торговый партнер, но в основном как поставщик сырья, а не как производитель готовых товаров с высокой добавленной стоимостью.

Чем же мы торгуем с Европейским Союзом? Больше всего Украина экспортирует в страны ЕС черные металлы, зерновые культуры, жиры и масла растительного и животного происхождения, руды, шлаки, золы и древесину.

В импорте из ЕС в Украину доминируют такие товарные категории: средства наземного транспорта, энергетические материалы, электрические машины и оборудование, фармацевтическая продукция, пластмассы, полимерные материалы, разнообразная химическая продукция, бумага и картон.

Но, как мы уже видим, Украина, подписывая Таможенный договор с Европейским Союзом, не учла своей слабости и неготовности, ведь такие договоры подписывают только сильные союзники, поскольку это должно быть паритетное партнерство. А в случае с Украиной наблюдается несколько иная ситуация: когда один партнер сознательно слабее.

Вообще я считаю, что Украине нужно было значительно лучше подготовиться к подписанию договоров с ЕС. Этот процесс начался несколько раньше. Украина еще не готова к таким вызовам, и такое сотрудничество не является правильным. Нам, в первую очередь, нужно создавать собственные правила игры и использовать свои конкурентные преимущества. Если слабая экономика объединяется с сильной, то всегда будет оставаться слабой, играя по одинаковым правилам. Украина должна создать свои уникальные правила, сосредоточиться на своих конкурентных преимуществах, и тогда на наши различия и преимущества будут приходить инвесторы, ведь мы должны занять какое-то свое уникальное место, пока не станем сильнее и только тогда сможем синхронизироваться с сильным партнерами.

Очевидно, ЕС преследует прежде всего свои экономические и политические цели. Подтверждением этому является отношение отдельных европейских стран к Украине, которое, как мы видим, достаточно неоднородно.

Предлагаю выделить четыре группы стран по тональности восприятия Украины в Европе:

1. Великобритания. Эта страна всегда последовательно поддерживала евроатлантическую и европейскую интеграцию Украины. Также проявляла особую активность в критические периоды в жизни Украины. А шаги нового британского руководства четко вписываются в формулу: «Британия выходит из ЕС, но не оставляет Европу» - «Великобритания выходит из ЕС, но не забывает об Украине».

2. Франция и Германия. Лидирующие страны и основа ЕС. Эти страны определяют европейскую политику, соблюдая нейтралитет и баланс внутри. Хотя часто мы наблюдали, как Франция и Германия занимались и политической импровизацией, периодически пытаясь «перезагрузить» новые отношения с Россией, что для Украины является болезненным вопросом.

3. Южные европейские государства Италия, Португалия, Испания заинтересованы, чтобы больше получить выгоды от ЕС, пользуясь Украиной исключительно как источником рабочей силы и туристическим человеческим сырьем, которое везет готовые деньги в их государства.

4. Совсем иное отношение к Украине имеют восточноевропейские государства. Конечно, эти пограничные страны: Польша, Румыния Словакия, Венгрия - должны определять с Украиной отдельную политику, ведь мы для них являемся близким соседом. Исторически с этими государствами возникали конфликты, поэтому утверждать, что эти страны являются нашими историческими партнерами и у нас добрососедские исторические отношения - это не совсем правда.

Также, анализируя все годы войны в Донбассе, я интенсивно искал ответ на вопрос: «Что будет дальше?». И ответ на этот вопрос нужно было считывать из уст дипломатов и политиков, в первую очередь Германии, Франции, Польши. И я это делал.

Очень интересная и крайне непростая была моя беседа с опытным политиком мирового уровня, думаю, таких в мире пять, семь, максимум - десять, с послом Германии Эрнстом Райхелем. Мы обсудили тогдашнее его заявление, что вызвало впоследствии огромное возмущение у многих украинских политиков. Он сказал, что выборы на Донбассе можно провести и в присутствии российских войск.

И я тоже был несколько удивлен, ведь там вооруженные формирования, неконтролируемая территория, не работает наша избирательная система, и украинским партиям принять участие в выборах просто не реально. Но его позиция была конкретной и твердой: нужно искать пути решения проблемы через компромиссы, нужно сделать все, чтобы Россия вышла из этой ситуации с высоко поднятой головой. Мне его мнение показалось на первый взгляд абсурдным, но это только на первый взгляд...

Когда Эрнст привел их подобный пример, я понял, что это и может быть нашим настоящим спасением. Речь шла о событии 30-летней давности, когда Восточная Германия и Западная Германия объединились в одно государство под дулами советских автоматов. Да, это была вынужденная и компромиссная ситуация. Но это сработало. Советская власть не потеряла лицо, а Германия получила свою территорию. Этот план сработал у них тогда и, возможно, сработал бы и в Украине, и это мог бы быть один из вариантов решения проблемы Донбасса.

Именно эта позиция Чрезвычайного и Полномочного Посла Германии в Украине Эрнста Райхеля и легла, возможно, в основу немецко-французского варианта «дорожной карты» реализации Минских соглашений. Вероятно, потому минские договоренности и являются на сегодняшний день принципиально важными и для РФ, и для ЕС.

Напомню, что с самого момента подписания минских договоренностей 5 сентября 2014 года и до сих пор идут дискуссии не только вокруг того, принес ли «минский процесс» пользу Украине, но и о том, какой статус имеют подписанные в Минске документы. Есть те, кто считает их ничтожными с правовой точки зрения, есть и те, кто называет их «единственно возможным механизмом сдерживания конфликта». Хотя по факту Минск не был ратифицирован парламентом и фактически не является юридическим документом. Более того, не обсуждался в украинском обществе и в украинском парламенте. А в словах Эрнста Райхеля, возможно, и был рецепт, но его пока не услышали.

Совсем другое мнение высказал в то время польский журналист и дипломат, Чрезвычайный и Полномочный Посол Польши в Украине Ян Пекло. Он считал, что Украина попала в ловушку, согласившись на Минские договоренности. Поэтому, понимая сложность ситуации, Польша заняла более выжидательную позицию, хотя в то время в польском Сейме уже начали активно разжигаться антиукраинские настроения.

То есть уже тогда нужно было понимать, что происходит в политикуме Западной Европы, что происходит в политикуме соседних стран и какую политику имеет РФ, и что США и Великобритания вряд ли будут большими игроками в этом процессе.

С экс-министром труда Великобритании

Вместе с тем, помимо политической основы, для нас была и остается сверхважная ситуация с торговлей. Ведь экономика нашего государства напрямую зависит от того, что мы производим, какие рабочие места создаем и как наполняем свою экономику. И сейчас я уверен, что концентрация наших усилий исключительно на европейский рынок - ложная. Ведь ЕС - это лишь 8% от населения планеты, и дефицита в продуктах питания там нет. Это была искусственно создана иллюзия ЕС, чтобы больше контролировать Украину политически.

Мы же прекрасно понимаем, что Европе сильный конкурент в лице Украины невыгоден, и свой рынок она будет системно защищать. Иллюстрацией этого является то, как реализуется соглашение о зоне свободной торговли между Украиной и Европейским Союзом, вступившее в действие с 1 января 2016 года.

С одной стороны мы получили квоты на беспошлинные поставки многих своих товаров в страны ЕС. Уже в январе 2016 года экспорт украинского продовольствия в Евросоюз вырос на 16% по сравнению с январем 2015 года.

А с другой - эти квоты слишком малы и не соответствуют нашим производственным возможностям. Например, в январе 2016 года Украина исчерпала свою квоту на беспошлинные поставки курятины, которая составляла всего 16 тысяч тонн в год. За первые полтора месяца действия Соглашения исчерпаны и годовые квоты на поставки меда, соков и кукурузы. На мед нам установили лимит в 5 тысяч тонн, на виноградный и яблочный соки – 10 тысяч, а на кукурузу – 400 тысяч тонн.

Недостаток Соглашения о ЗСТ заключался в том, что отдельные его позиции готовились годами, когда структура украинской экономики была другой - в нашем экспорте тогда доминировала металлургия. Теперь, когда нашей главной экспортной статьей стала агропродукция, требуется пересмотр квот на нее, но это потребует выработки инструмента изменений и переговоров.

В 2015-2016 годах я, как лидер успешной политической партии Украины, имел уникальную возможность общаться и консультироваться с лидерами основных органов и руководителями различных направлений Европейского Союза и Европейской комиссии.

Напомню, что фактически ЕК - это исполнительный орган ЕС, который, в частности, должен присматривать за выполнением бесчисленного числа предписаний, правил и законов, действующих в ЕС. Хотя, на первый взгляд, такая формулировка достаточно сухая, но именно такие аспекты непосредственно касаются каждого гражданина. К примеру, речь идет о контроле за качеством продуктов питания, допуске на рынок различных химических веществ, медикаментов, установлении допустимых норм для выхлопов автомобилей и др. То есть эти вопросы касаются практически каждой сферы повседневной жизни. Кроме того, задача Еврокомиссии - предлагать новые законы и предписания, которые впоследствии принимаются в рамках многоэтапных процедур в Совете ЕС и Европарламенте.

Однажды, находясь с рабочим визитом в Брюсселе, я имел возможность тесно пообщаться с руководителем направления по сельскому хозяйству Европейской Комиссии Кристианом Расмуссеном. Я поинтересовался у него, почему такой диспаритет в договоре о ЗСТ в отношении Украины. В ответ я услышал, что мы - нестабильные и ненадежные. Ведь с тех пор, как готовился Договор об ассоциации и ЗСТ, от Украины сменилось шесть команд. От украинских представителей нет инициатив, нет последовательности, нет профессиональных людей, с кем можно было проговорить вопрос, даже тех же квот. Более того, вопрос квот впоследствии и вообще потерялся, когда ликвидировали профильное Министерство аграрной политики и продовольствия Украины и функции которого перешли к Министерству развития экономики, торговли и сельского хозяйства Украины.

Напомню, что на сегодняшний день Украина уже использовала почти все квоты на экспорт в ЕС в 32 позициях. Хотя в 2020 году в Минэкономики отметили, что Украина настроена на серьезный пересмотр Соглашения об ассоциации и приоритетом в диалоге с ЕС станет прежде всего вопрос тарифных квот, но все пока осталось на уровне планов. То есть в этой ситуации, как мы видим, не стоит винить только европейцев.

И почему-то опять хочется вспомнить слова Кристиана Расмуссена: «Скажите, наконец, чего же вы хотите сами. Если вы сами поймете себя, возможно, поймет вас и Мир». Разговаривать и обсуждать нужно все, но это обсуждение никогда не будет легким и простым.