8 миллиардов марок — и ни пфеннигом больше!

Переговоры о возмещении подневольным работникам за их рабский труд во времена нацистской диктатуры находятся на грани провала. Об этом говорит уполномоченный немецкого правительства граф Ламбсдорф. Стороны не могут прийти к согласию в вопросе о сумме возмещения. Письмо с цифрой 8 миллиардов канцлер Шредер отправил американскому президенту Клинтону. В письме говорится, что это — последнее слово немецкой промышленности и правительства. Пять из восьми миллиардов марок выделяют промышленные предприятия, три дает правительство.

Американцы пока официально не ответили на предложение и не предложили свои объемы возмещения. Цифры, называемые адвокатами жертв нацизма, колеблются, самое меньшее, что звучало из-за океана, — 10-12 миллиардов марок. Граф Ламбсдорф сказал, что он очень обеспокоен тем, что инициатива немецкой промышленности, создавшей соответствующий фонд, может провалиться, если противоположная сторона не выскажет свои окончательные предложения и если США не гарантируют немецким предприятиям, что им после выплат не будут предъявляться новые судебные иски.

Таково состояние дел. Что же привело к нему?

Инициатором и мотором выплаты возмещения является Международный еврейский комитет, требующий, чтобы Германия сейчас заплатила жертвам нацизма, по словам немецкого президента Рау, за «неизмеримую боль» рабского труда. Понятно, что, как и во всяком сложном и давнем деле, тут возникли различные представления об объеме возмещения. Длительное время суммы не назывались, и, с одной стороны, речь шла шепотом о десятках миллиардов долларов, с другой, так же негромко — о нескольких миллиардах немецких марок.

Разные суммы обсуждались и из- за разного представления о «много» и «мало». То, что американскому гражданину кажется «мало», было бы для украинского или российского гражданина «достаточно». Десять тысяч марок, которые мог бы получить каждый бывший подневольный по нынешнему немецкому предложению, могли бы на годы обеспечить жизнь «восточников», получающих — да и то не постоянно, а когда дадут — пенсии в $10— 20 в месяц. Для бывших подневольных работников и узников концлагерей, живущих на Западе, сумма в 10 000 марок — приятная мелочь, но вовсе не те деньги, которыми можно компенсировать годы рабства.

На протяжении длительного времени обе стороны подозревали друг друга в нечестной игре и проталкивали в прессе «дезу»: американцы говорили, что немцы хотят потянуть с выплатами как можно дольше, чтобы вопрос решился «физиологически» — бывшие узники уже далеко не молодые люди. Поняв опасность такого подозрения, немецкая сторона заявила, что выплаты получат все, кто был жив на февраль 1999 года.

Со своей стороны в Германии начали ходить слухи о том, что адвокаты бывших рабов получают процент от сумм выплат и поэтому заинтересованы не в самом быстром решении вопроса, а в борьбе за более высокую сумму — даже если этот поединок и будет тянуться год или два. Правдивая информация опровергла и это непристойное подозрение.

Но и это еще не конец. Как известно, выразили свое желание внести деньги в фонд возмещения подневольным только около двух десятков крупных немецких концернов. А остальные? Несколько дней назад появился подготовленный американцами список сотен немецких фирм, использовавших подневольный труд. В списке был намек: нужно и вам внести свою часть в фонд.

Другая сторона не осталась в долгу: в Германии создана инициатива немецких подневольных рабочих, после окончания войны принудительно вывезенных в Советский Союз, где они — тоже не в санаторных условиях — отстраивали заводы, фабрики и вокзалы. Эти люди также готовы подать правительствам тех стран, где они провели на «ударных стройках социализма» по несколько далеко не лучших лет, свои жалобы о возмещении .

P.S. Вчера закончился трехнедельный срок для американцев, отведенный для обдумывания немецкого предложения.