Белорусская модель-2

После предыдущей публикации («День», 12 июня) я получил немало отзывов: и телефонные звонки, и электронные письма, даже sms-ки, вплоть до импровизированной пресс-конференции на базаре, где я обычно делаю недельный запас еды. Два из них несколько смутили: как вам, мол, позволили напечатать такое о Беларуси... Авторитетный журналист-международник воспринял описанное довольно скептически: « Это похоже на советскую показуху». Что ж, скажу в свое оправдание, если целую страну можно превратить в такую «показуху», это вовсе не плохо. Вспомнился и эпизод в мемуарах первого посла Беларуси в Украине Виталия Курашика о том, как он рассказывал украинским академикам о динамичном росте белорусского производства. Скептически к услышанному отнесся покойный Николай Амосов, потребовавший, чтобы посол все-таки признал, что он приукрашивает реальную действительность... Я хорошо помню, как академик Амосов рассказывал, что самым большим доверием у него пользуется российская служба «Радио «Свобода». Что можно узнать о Беларуси из «Свободы», не трудно представить... Все это я к тому, чтобы украинские журналисты как можно чаще бывали в соседней стране, чтобы о тамошних процессах украинская аудитория знала все же лучше, чем, например, о семейных перипетиях президента Франции. Не могу не вспомнить и слова главы Брестского облисполкома Константина Сумара: «Журналисты из Украины к нам часто приезжают. Смотрят все, восхищаются... А потом читаешь и удивляешься, что они в своих газетах о нас пишут...»

«МОЛОЧНЫЙ СОЦИАЛИЗМ»

В определении современного уклада Беларуси без термина «социализм» не обойти. В начале 90 х страна вместе с Россией иУкраиной пошла по неолиберальному пути. В 1994 году она с этого пути решительно свернула, избрав президентом Александра Лукашенко 80% голосов. В те же дни, вспомните, к президентству пришел Леонид Кучма. Год назад в своих мемуарах «После Майдана» Кучма, в свое время спрашивавший у Верховной Рады, что именно ему строить: капитализм или социализм, так объяснял, что он построил: во-первых, Запад коварно «кинул» с обещанными финансовыми инъекциями и новейшими технологиями, во-вторых, загубленное производство он мудро отдал тем олигархам, которых все почему-то проклинали, и которые своими талантами обеспечили настоящее развитие в последние годы его президентства.

Сегодняшнее состояние Беларуси — это наглядное доказательство того, что альтернатива этому «социально-экономическому кучмизму» все же была. Александр Лукашенко решил не разрушать до основания все, что было, тем более, не дал это разворовать, а сохранить, восстановить и модернизировать. Многие, видимо, помнят тот «железный» аргумент о богатейших украинских ресурсах в пользу независимости. В Беларуси поныне чувствуется ностальгия по Союзу, по крайней мере, трех славянских республик. «Печально, что ненька-Украина от нас отходит, и, похоже, отойдет навсегда, — сокрушенно вздыхает руководитель хозяйства «Снов» Николай Радоман. — Но ничего, она найдет. Никто за просто так ей ничего не даст». Впрочем, страна в полной мере использовала свой стартовый ресурс для независимости — экономика республики в советские времена была ориентирована на экспорт (ныне 60% ВВП страны занимает экспорт). С приходом к власти Лукашенко возобновил государственное планирование (страна и дальше живет пятилетками), управление и заказ. Все, что зарабатывалось, тратилось на модернизацию производства, поддержку села и социальную защиту населения, прежде всего пенсионеров — были времена, когда целая семья жила на пенсию кого-то из стариков, поскольку эти выплаты никогда не задерживали (сегодня средняя пенсия в Беларуси $183, тогда как в Украине пообещали ее повысить до $161 до конца года).

Оппоненты сегодня выдвигают такой контраргумент на опровержение белорусского успеха: мол, залогом этого стала низкая цена на российские энергоносители, в этом году она, для сравнения, едва ли не в пять раз ниже, чем для Украины. Но, согласитесь, цена и для Украины тоже всегда была ниже от общерыночной (Путин определенное время назад любил повторять, что Россия датировала Украину на миллиарды долларов). Коллеги-журналисты, думаю, подтвердят сцену в 1994 г. на московском аэродроме, когда в самолет в журналистский пул после часов ожидания наконец вошел Л. Кучма с охотничьим ружьем на шее и гордо заявил: «Ну, что? Видите, как президент собственной печенью российский газ зарабатывает?» Уместно здесь вспомнить и признание ныне российского гражданина И. Бакая о том, что огромное личное состояние у самых богатых людей в Украине появилось благодаря доступу к газовой трубе, проще говоря, краже. В Беларуси такие нувориши так и не появились. Наконец определение цены на российский газ каждый год огромное испытание для самого А. Лукашенко. Два последних года торги проходили особенно остро — Россия требовала продать ей всю газотранспортную систему страны (подобное недавно произошло с Сербией, продавшей «Газпрому» свою государственную нефтегазовую компанию в обмен на часть будущего газопровода, которая пройдет по территории Сербии). В этих торгах Лукашенко выставляет весь набор аргументов в пользу особой цены для Беларуси — от формально существующего союзного государства России и Беларуси вплоть до того, что противовоздушные войска Беларуси прикрывают Россию на западе. В ноябре 2006 г. Лукашенко на пресс-конференции в Минске обратился к украинскому руководству с призывом совместно вести энергетический спор с Россией. «У нас колоссальные рычаги и возможности. Стоит нам лишь договориться, как полностью изменится конфигурация экономических и политических отношений во всем регионе», — говорил тогда Лукашенко, доказывая, что «это очень выгодно белорусам, а украинцам и подавно». В Киеве тогда промолчали...

Но снова к определению белорусского уклада. О том, что такое социализм, свидетельствует доминирующая доля государственной собственности в экономике. 75% ВВП производит государственный сектор, а 96 % поступлений в бюджет обеспечивают государственные предприятия. Колхозы заменили сельскохозяйственные промышленные кооперативы (СПК). Количество таких СПК почти равно количеству фермерских хозяйств, которые, впрочем, погоды не делают. «Пробовали — не пошло, не справляются люди, и все сорняком зарастает», — объясняет Александр Юркевич, глава Пружанского райисполкома, на территории которого 20 фермеров. Оно и понятно. Быть государственным предприятием — выгодно, ведь оно получает те же средства на модернизацию и энергоресурсы по сниженным ценам, государственные заказы и закупки. И многотоварное производство себя оправдывает. В том же Пружанском районе в год на душу населения производится две тонны молока, две тонны зерна (когда-то в СССР неутомимо рекламированная и освященная самим Л. Брежневым «Продовольственная программа» обещала покорить вершину «развитого социализма» в одну тонну — отвечал за выполнение, но так и не ответил тогда еще секретарь по сельскому хозяйству М. Горбачев), 240 кг мяса. Поэтому хозяйственники и власть заняты тем, как сбыть продукцию не только за пределы Брестской области, но и страны.

Но в то же время существует ответственность перед государством, когда всех этих льгот могут лишить, разорвать соглашение с руководителем, а то и сменить владельца. Так, в Минской области могущественный «БелАЗ» преобразовал в свой цех СПК «Первомайское», другие столичные предприятия вкладывают свои средства в обмен на продукцию. А два кооператива отдали в аренду немецкому инвестору, который кроме современных технологий, обеспечивает крестьян и определенным в соглашении с властью социальным пакетом. «Говорит, что хозяйничать по белорусским законам ему проще, чем по немецким», — рассказывает начальник управления Минского облисполкома Анатолий Невмержицкий. В той же Брестской области среди арендаторов местных сельхозкооперативов словаки, поляки, шведы. Но земля сельскохозяйственного назначения и дальше будет оставаться в государственной собственности.

Вопрос приватизации на повестке дня не стоит. Тем более никто и не думает пустить на проедание, скажем, тот же «БелАЗ», занимающий больше трети мирового рынка самосвалов. Или «МАЗ», входящий в восьмерку мировых лидеров по производству тракторов. «Нет- нет, все останется в государстве, у нас», — энергично возражает глава Минского облсовета Светлана Герасимович на мой вопрос, не скупят ли иностранные олигархи эти лакомые кусочки белорусской экономики.

«Главный наш орган управления — общее собрание. А между сборами — правление. Садимся здесь — я и еще 11 членов правления — и решаем, на что расходовать прибыли, — объясняет Николай Радоман, руководитель хозяйства «Снов». — $8 млн. ежегодно идет на реконструкцию и строительство. Вот построили новые птицефермы. Теперь нужен новый убойный цех». А еще жилье для работников, стипендии ($50 в месяц) школьникам-победителям республиканских олимпиад и добавка к зарплате режиссеру местного драмтеатра.

Модель такого самоуправления немного напоминает, как когда-то, в Югославии Тито. Впрочем, там она все же провалилась из-за чрезмерной самостоятельности предприятий с выборами руководителя, когда все заработанное решением собрания просто проедалось (пока было что).

«Каждое предприятие на уровне области представляет и защищает свой бизнес-план. Показателями успешной деятельности являются рентабельность и заработная плата. Если до 2010 года правительством поставлена задача достичь уровня средней зарплаты в $700, можно легко рассчитать, во сколько раз необходимо увеличить производство и каким образом», — объясняет глава Пружанского райисполкома Александр Юркевич.

Это как раз очень напоминает модель «венгерского социализма», внедренную Яношем Кадаром в 1968 году. В западной прессе ему льстили эпитетами о «капиталистических методах ведения хозяйства». Тогда Венгрия занимала первое место в Европе по производству цыплят и полностью обеспечивала себя, в отличие от коллег по соцлагерю, продовольствием.

Провозглашенная А. Лукашенко цель обеспечить собственную продовольственную безопасность уже достигнута. В прошлом году республика заработала на экспорте продовольствия $1 млрд. 250 млн. Сегодня в стране ждут рекордного урожая, а сам Лукашенко едва ли не первый после Кастро заговорил о глобальной нехватке продовольствия в мире. Он и дальше часто прилетает на вертолете в районы, где говорит не только об укрупнении сельхозпредприятий и возвращении в оборот заброшенных земель, но и о поощрении приусадебного ведения хозяйства. Впрочем, агитировать крестьян особенно не надо (хотя руководители успешных предприятий и жалуются, что молодежь уже не хочет держать во дворе даже подсвинка, предпочитая обеспеченный в агрогородках культурно-спортивный досуг). Пружанская районная газета с красноречивым названием «Раённыя буднi» обходится без дотаций власти, потому как прекрасно живет за счет рекламы и частных объявлений. Если в разделе «Продам» в основном об автомобилях, то в разделе «Куплю» обещают дорого купить корову, коня, быка, свиней.

Если кадаровский социализм называли «гуляшным», то белорусский вполне можно назвать «молочным». По объемам производства в Европе Беларусь уже заняла третье место после Дании и Голландии. Хозяйственники хвастаются, что белорусское молоко по стратегическому значению вполне замещает обделенность страны нефтью. «Переработку молока осуществляем почти на 100%, — с гордостью говорит глава Брестского облисполкома Константин Сумар. — Раньше сыворотку миллионами тон сливали в канализацию. А теперь производим из нее медицинские препараты. Даже в Европе нет таких технологий».

Ссылка на Европу не дань, как у нас, провозглашенной евроинтеграции. Беларусь с Европой — по всем показателям, кроме сугубо политических, — завязана крепче. И соблюдаемый в стране принцип социализма «от каждого — по способности, каждому — по труду» этому совершенно не мешает.