Игра на опережение

На прошлой неделе нижняя палата белорусского парламента проголосовала за назначение президентских выборов на 19 марта следующего года. На свой второй президентский срок Александр Лукашенко был избран 9 сентября 2001 года. Таким образом, решение парламента означает перенос выборов на более раннее время, чем предполагалось. Напомним, что право баллотироваться в третий раз действующий глава Беларуси получил по итогам референдума, состоявшегося осенью 2004 года. Его официальные результаты — более 77% проголосовавших «за», — оспаривают результаты опроса, проведенного Независимым институтом социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ) и балтийским отделением Института Гэллапа, согласно которым «за» высказались только 48,4% белорусов, то есть референдум был проигран. Запад отказался признавать официальные итоги того голосования. Но НИСЭПИ был «благополучно» ликвидирован белорусскими властями и сейчас существует в эмиграции в Литве. А Александр Лукашенко с уверенностью в победе баллотируется на третий срок.

Среди новшеств Беларуси, на власти которой продолжают оказывать давление США и Евросоюз, — поправка к Уголовному кодексу, предусматривающая за «дискредитацию страны» наказание от шести месяцев до двух лет лишения свободы. Это нововведение ставит в крайне неудобное положение белорусских журналистов, представителей неправительственных организаций, ученых, которые сотрудничают с иностранными партнерами. Нам, украинским журналистам, теперь тоже приходится думать о том, что задавая «неудобный» вопрос своим белорусским коллегам, мы практически подводим их под статью. Однако, надеясь на лучшее, «День» все-таки поинтересовался мнением белорусских экспертов о причинах назначения выборов на столь ранний срок.

Леонид ЗАИКО, председатель совета аналитического центра «Стратегия»:

— Согласно последним социологическим исследованиям, если бы выборы президента Беларуси прошли в это воскресенье, Лукашенко получил бы 44—47% голосов. Выборы назначены на 19 марта в первую очередь для того, чтобы никто не успел отреагировать: ни у Евросоюза, ни у оппозиции абсолютно нет времени на серьезную мобилизацию. Может быть, даже будут проблемы со сбором подписей, необходимых для выдвижения оппозиционного кандидата. Кроме того, где-то с января-февраля начнется «газовая рапсодия» со странами Балтии, Украиной, Молдовой, Грузией, и у Лукашенко будет великолепный шанс показать, что в Беларуси ситуация заведомо лучше, потому что белорусские цены на газ дают экономике возможность работать в динамичном режиме. По итогам года рост заработной платы в Беларуси составит 22% при примерно 9% роста ВВП. Этот оптимизм, хороший потребительский бум дает Лукашенко возможность рассчитывать на поддержку, а если еще учесть повышение пенсий и минимальной зарплаты, дело выигрышное наверняка.

Что касается позиции России, то я думаю, что Кремль решил все-таки четко выделить демократический интернационал — Украина, Молдова, Грузия, и так называемых авторитарных партнеров: Казахстан, Узбекистан и Беларусь. В такой ситуации Лукашенко получил некий шанс на несопротивление Кремля. Хотя, собственно, мы знали о такой российской позиции и раньше.

Оппозиция может использовать мартовские выборы только как трибуну, как средство политической борьбы. Лукашенко вполне способен получить 54— 58%, даже введя новые, приемлемые для всех правила: допустить оппозицию к работе в избирательных комиссиях, к подсчету голосов и т.д. Если он это сделает, Западу будет абсолютно нечего сказать.

Андрей КАЗАКЕВИЧ, главный редактор журнала «Политическая сфера»:

— Естественно, за оставшиеся три месяца оппозиция вряд ли сможет провести нормальную кампанию, ей не удастся ни консолидировать, ни мобилизовать электорат. До лета у оппозиции было бы больше времени на раскачку. Я думаю, это был главный мотив назначения выборов на 19 марта. Обозреватели также говорят о том, что в следующем году в Беларуси возможен некий экономический кризис, связанный с кризисом экспорта, повышением цен на нефть и т.д. Но я не думаю, что он будет способен оказать сильное воздействие на белорусскую политическую ситуацию.

Сейчас в Беларуси есть ощущение, что ситуация может быстро меняться. Нет определенности в отношениях с Россией, с Европой, которая все жестче относится к Беларуси. Более близкая кампания дает меньше времени для возможного разыгрывания каких-то альтернативных политических проектов, для возможности влиять на позицию Лукашенко во время тех же переговоров с Россией.

Последние года четыре все отношения Беларуси с Россией строятся на определении модели возможной интеграции. Интеграция, конечно же, абсолютно не выгодна ни белорусскому народу, ни политической элите, но процесс уже запущен. В качестве модели сотрудничества выдвигаются, условно говоря, модель Европейского Союза, модель вхождения в состав России, модель единого таможенного и экономического пространства. Ясное дело, что позиция России достаточно жесткая, нацеленная на то, чтобы максимально выиграть в этой ситуации: получить в собственность определенные белорусские предприятия, получить долгосрочно лояльное и подчиненное себе правительство Беларуси. Это не в интересах местной элиты, потому что это покушение на ее власть, на контроль над ситуацией. То, что предлагает Беларусь, — фактически равноправное сотрудничество —неприемлемо для России, потому что Россия не мыслит в категориях равноправия: у нас может быть только статус младшего партнера, потому что у них экономический потенциал на порядок выше, численность населения не сравнима с белорусскими десятью миллионами. Однако учитывая, что Беларусь сейчас уже находится в абсолютной политической изоляции, единственным партнером, с которым она может вести более-менее конкретные переговоры, остается Россия.

Ясно, что официальные результаты голосования 19 марта скорее всего не будут расходиться с реальными. Не основываясь на каких-то социологических исследованиях, я думаю, что результат оппозиции будет в пределах 30%. Естественно, это вопрос не столько голосования «за», сколько голосования «против».