Китайский вызов

Китай образца 2002 года ничем не похож на Японию на пороге выхода на глобальные рынки в 1960-х. Китай скорее напоминает Англию времен Диккенса и Америку конца XIX века, когда США впервые стали мировым лидером. Однако никогда ранее не удавалось достичь экономического превосходства коммунистической стране с огромным населением.

Символом нового Китая стал завод по сбору электроники в Шеньжене, расположенный в дельте реки Жуцзян. Когда я посетил этот завод, там работало 10 тысяч человек, каждый из которых получал зарплату в размере 80 долларов. Все сотрудники были молодыми женщинами. Никто из них не носил очков. «Неужели у вас нет сотрудников с плохим зрением?» — спросил я. Менеджер ответил: «Мы их увольняем, когда у них портится зрение. Они могут найти другую работу — это не моя проблема». Действительно, уволенные не возвращаются в деревню, они становятся городскими предпринимателями, работающими в сфере услуг в новых городах Китая.

Динамичный рост экономики Китая во многом обязан ловкой политике центрального правительства, которая сочетает своевременные и взаимодополняющие стратегии развития. Однако решающий фактор экономических успехов Китая находится не в Пекине, а на местах. В большинстве регионов власти открывают двери иностранному капиталу — создавая безналоговые зоны и предоставляя другие преимущества, а также поощряя свободную конкуренцию как способ усиления собственной промышленности. Более 100 тысяч заводов по сборке, большинство из Японии и Тайваня, перевели свои производства в дельты рек Жуцзень и Янцзы, где всегда была в избытке дешевая рабочая сила, а сейчас там есть еще и современные дороги, порт и коммуникации.

В 2000 году Китай привлек $45 млрд. иностранных инвестиций, по сравнению с $10 млрд. в Японии. Большинство этих средств пошло непосредственно на наращивание производства. Раньше типичный китайский завод представлял собой ряды женщин, сидящих на лавках. Современные заводы оснащены и оборудованы не хуже их японских конкурентов, а менеджеры осваивают навыки, необходимые для конкуренции в мировом масштабе, быстрее, чем другие нации, которые мне пришлось изучать.

В борьбе за иностранных инвесторов китайские регионы научились специализироваться. Они также налаживают связи с остальным миром независимо от центрального правительства Китая. Поскольку внутренний рынок Китая огромен, многие компании пока не выходят на международный рынок. Однако они обладают всеми качествами, чтобы стать наиболее компетентными и успешными производителями в мире оборудования и товаров, продаваемых под именем чужих брэндов. Малайзия и Тайвань потратили 10 лет на то, чтобы освоить технологии, производственную базу для точной металлосборки, чтобы продавать детали швейцарским производителям часов. Китайские предприниматели освоили этот бизнес всего за один год. Та же ситуация — с электроникой и машиностроением.

Сегодня Китай делает то же самое для Азии, что Япония сделала для мира 20 лет назад. Неожиданно оказалось, что некитайские компании не могут конкурировать на мировом рынке, делая ставку на лидерство по издержкам, которое включает низкую себестоимость комплектующих деталей, даже если речь идет о точной электронике. Немногие товары остались вне досягаемости китайской промышленности, потому что в отличие других наций она может одновременно задействовать дешевую рабочую силу и высокую технологию.

Сингапур и Тайвань пережили азиатский кризис 1997 года относительно благополучно, но их производители сегодня страдают. Большая часть Тайваньского производственного сектора мигрировала через пролив, несмотря на запрет прямых контактов с континентальным Китаем, а Сингапур превращается в подобие азиатской Швейцарии — богатея от доходов, полученных от инвестиций в Китай. Индонезия, Филиппины и Таиланд, у которых нет таких ресурсов, как у Сингапура, скорее всего будут терпеть лишения, не говоря о таких странах, как Лаос, Камбоджа и Мьянма.

Что несет китайский паровоз Японии, Европе, США и другим богатым странам? Для потребителей — это безусловное благо. Китайская промышленность сократит расходы, поднимет качество и подтолкнет инновации в сфере большинства потребительских и промышленных товаров — не только благодаря своим собственным усилиям, но и вследствие того, что мультинациональные компании, борясь за место в Китае, используют все свои лучшие достижения.

Это приведет к усилению конкуренции, но не между Китаем, Америкой и Японией как монолитными образованиями, — в каждой отрасли и регионе компании будут спешить внедрить новые китайские методы для того, чтобы победить своих непосредственных конкурентов, — подобно тому, как основы американского менеджмента были взяты на вооружение компаниями во всем мире, включая Китай.

Тем временем, экономический рост Китая окажет большее влияние на сложившийся в мире статус-кво как дипломатический, так и экономический, чем исламский экстремизм. Политики и бизнесмены будут жаловаться. Однако потребителям еще никогда не было так хорошо, и они будут требовать товары, которые Китай производит лучше всех в мире. Когда мы встретим врага, мы обнаружим, что этот враг — мы сами.

Проект Синдикат для «Дня»

Кеничи ОМАЕ — один из ведущих стратегов бизнеса в мире. Он консультировал многие правительства Японии.